Двор халифов - [6]

Сегодня Хумайма — это засыпанные песком руины на выжженной равнине южного Иордана; ныне она известна как Хисма. Город находится всего в одном дне пути от окаймленного пальмами берега Красного моря у Акабы, но бриз не долетает так далеко в глубь континента. Окружающие горы каменисты и бесплодны, а на юго-восточном горизонте, сквозь дрожащее марево жары внезапно и драматически проявляются пики гор Рум, неожиданно высоко торчащие на краю плоской песчаной равнины.

В наши дни Хумайма необитаема, но в древности ома выглядела совсем по-другому. Этот поселок основали еще набатайцы. Тщательнейшая экономия воды и собирание в специальные цистерны того, что пролилось с неба зимой, сделали возможным ведение здесь сельского хозяйства. Под управлением римлян поселок расцвел, тут были построены даже термы, сами по себе ставшие вторым чудом гидравлической инженерной мысли в этой пустыне.

Но Букайр прошел свой длинный путь не для того, чтобы любоваться системой орошения. Он пришел повидаться с хозяит ном самого богатого дома в Хумайме. Мухаммед ибн Али вел жизнь тихого провинциального джентльмена. Он владел фруктовым садом примерно из трехсот деревьев, за которым сам и ухаживал и в котором уединялся для молитвы; вероятно, в основном это были оливы. Дом его состоял из нескольких одноэтажных построек, окруженных прямоугольной оградой. В середине восточной стены находились ворота в усадьбу, в нескольких ярдах на юго-восток от них стояла маленькая мечеть с бросающейся в глаза нишей для молитвы, обращенной в сторону Мекки. Именно к этой мечети собирались мужчины семьи, чтобы разделить совместную трапезу, поговорить о религии и обсудить дневные дела.

Дом не обладал великолепием дворцов правящей семьи Омейядов с их прекрасной работой по камню и богатыми украшениями, но стены некоторых комнат были покрыты фресками, которые придавали гипсу вид мрамора. Мебель украшали пластины из слоновой кости, хотя в основном люди сидели и спали на небольших матах и так называемых фарш — набивных войлочных тюфяках, комбинации матраса и подушки, которые являются самой типичной вещью традиционного арабского домашнего обихода.

Для всего внешнего окружения Мухаммед ибн Али был просто верующим человеком и скромным землевладельцем. Но, насколько было известно Букайру, у хозяина дома имелось одно свойство, делающее его особым человеком: он был членом семьи пророка Мухаммеда.

Сам Мухаммед умер примерно за девяносто лет до того, как Букайр отправился в путь. Его собственный статус посланца Господа был неоспорим — но он оставил слишком мало указаний на то, как должна жить мусульманская община после его смерти. Споры начались, когда тело Пророка еще только обмывали, готовя к похоронам. Его товарищи под началом Абу Бекра и Омара, которые находились с ним в Мекке с давних дней, считали, что у них есть представление и опыт, чтобы вести мусульман и стать естественными лидерами. Другие, особенно люди из города Медины, которую Мухаммед сделал своим домом и базой для деятельности в последние десять лет своей жизни, были не так в этом уверены и надеялись, что осуществлять главенство сможет семья Пророка.

У Мухаммеда не было выживших сыновей, но он оставил взрослую дочь Фатиму. По местному обычаю она вышла замуж за своего двоюродного брата, Али ибн Аби Талиба. Они породили двух сыновей, Хасана и Хусейна, внуков Мухаммеда, которых пророк очень любил и часто качал на коленях.

В конечном счете в борьбе победили соратники Пророка, хотя Анн все же удалось недолго и трудно поцарствовать в качестве халифа с 656 по 661 годы. Когда власть халифов перешла к Омейядам из Дамаска, семья Пророка оказалась в оппозиции. Но их статус в среде верующих только укрепился, когда в 680 году Хусейна с семьей убили солдаты халифа Омейяда Язида; это событие все еще широко отмечается проявлениями народного горя и самобичеванием в Иране и других шиитских регионах.

Семья Пророка оставалась последней надеждой для всех тех старых и новообращенных мусульман, которые чувствовали, что исламское государство Омейядов (не принадлежавших к семье Пророка) предает идеи ислама — или, если выражаться более прозаично, не дает этим людям того благополучия и статуса, которых, но их мнению, они заслуживают. Их довод звучал так: «Если бы только мы могли восстановить роль семьи Пророка, несправедливость и зло были бы изгнаны навсегда». Эти люди стали известны как Шийа, или партия Али.

Но Мухаммед ибн Али, землевладелец из Хумаймы, не был потомком ни Мухаммеда, ни Али. Его предком был Аббас, дядя Пророка по отцовской линии. В некотором роде Аббас являлся весьма престижной фигурой: дядя со стороны отца играл главную роль в жизни огромной семьи, и Аббас защищал своего племянника от его врагов на ранней стадии борьбы. Но с другой стороны, наследование было проблематичным; никуда нельзя было уйти от того факта, что Аббас так и не стал мусульманином и наверняка будет горсть в аду. Кроме того, потомок дяди Пророка никогда не сможет получить тот же статус, ведь в жилах его не течет кровь Мухаммеда.

Поэтому во многих отношениях Мухаммед ибн Али вряд ли представлялся Букайру интересной фигурой. Сам Букайр происходил из гарнизонного города Куфа в Ираке, стратегического пункта, основанного мусульманскими завоевателями в месте, где орошаемая Савад (Черная Земля) иракской аллювиальной равнины граничит на северо-востоке с арабскими пустынями. Большинство куфанцев ненавидело Омейядов, которые унизили их город до статуса провинциального и прислали надменных и властных сирийских солдат править ими. Здесь существовала давняя традиция верности семье Пророка, которая время от времени проявлялась в гибельных попытках восстать. Букайр принадлежал к маленькому кружку политически активных людей, насчитывающему, вероятно, не более тридцати приверженцев. Он верил в притязания семьи, но решил не выказывать свою преданность никому из прямых потомков Мухаммеда. Он предпочитал сам распоряжаться собственными действиями, чем быть во власти чьих-то поступков.