Двор халифов - [7]
Он пришел к Мухаммеду ибн Али, чтобы предложить ему свою преданность и уговорить его принять активное участие в политике. Букайр явился не с пустыми руками. Они с товарищами собрали 190 золотых динаров, а одна из женщин послала золотое кольцо и халат, вышитый собственными руками>{3}. Во время пребывания в Хумайме Букайр напомнил своему хозяину о его принадлежности к семье Пророка и удивился, почему тот остается в уединении в этой далекой деревушке, когда многие в мусульманском мире ждут вождя родом из этой семьи. Он сам много путешествовал и говорил с большим количеством таких людей. Букайр отдельно упомянул иранского мусульманина, который заявил ему (по-персидски): «Я никогда не видел более бестолковых людей, чем арабы. Когда их Пророк, да будет с ним мир, умер, они передали его власть кому-то из совершенно иного рода». И Букайр описал, как персиянин рыдал от горя из-за сложившейся ситуации, и сам он при этом не мог сдержать слез.
В такой весьма эмоциональной атмосфере Букайр уговорил Мухаммеда оставить свое уединение в пустыне; они вдвоем покинули Хумайму, направившись в Дамаск. Тут им пришлось расстаться: Мухаммед ибн Али пошел на север, чтобы биться как гази (воин) в очередной священной войне на византийской границе, в то время как Букайр направился на восток, в Ирак. Прежде чем расстаться, они договорились поддерживать связь, и под конец Букайр театральным жестом взял руку Мухаммеда и формально заверил его в верности ему как лидеру мусульман. Это был первый человек, давший клятву верности члену семьи Аббасидов. Затем Мухаммед предупредил Букайра, чтобы тот хранил происшедшее в секрете, но последний лишь рассмеялся. Он сказал: «Я не так глуп», — и ушел, чтобы продолжить свое путешествие>{4}.
Этот рассказ пришел к нам из истории движения Аббасидов, написанной неизвестным автором в первые годы после того, как семья Пророка пришла к власти в Халифате; подобно историям об истоках любого крупного политического движения, он расцвечен мифами и легендами. Ни Мухаммед, ни Букайр не дожили до триумфа их тайного сговора, начало которому было положено в Хумайме. Однако зерно рассказа безусловно правдиво: маленькая группка активистов в Куфе связалась с Аббасидами в Хумайме и подстрекала их ввязаться в выяснение настроений в пользу семьи Пророка в Хорасане.
Хорасан протянулся от великих пустынь Центральной Персии за границы современного Прана вплоть до самых границ Китая. Это была территория драматических географических контрастов. Богатые города в оазисах, такие, как Бухара, Самарканд и Нишапур, были разделены огромными пространствами песчаных степей с низкорослым кустарником. Могучая река Окс[4], бегущая с гор Памира вдоль северной границы того государства, которое сейчас называется Афганистаном, извивала свое основное русло между пустынями Кара-Кум (Черные Пески) и Кызыл-Кум (Красные Пески), пока не разворачивалась в дельту в оазисе Хорезм, где впадала в Аральское море. Вдали от пустынь и оазисов вздымались громадные горы Памира и Гиндукуша (Хинду Куш — «индийский убийца»), ниже по их склонам расположились деревни и укрепленные городки. Мужчины там все еще соблюдали древние обычаи и помнили, что пришли с плоских равнин, ими правили князья, потомки гордых и древних предков.
В различных местностях обитало абсолютно разное население. Там жили иранцы, расселившиеся в городах и деревнях, особенно на западе; жили согдийские купцы, которые веками умудрялись поддерживать торговлю с Бухарой и Самаркандом и водить караваны далеко в пустынную Центральную Азию и еще дальше в Китай, по Великому шелковому пути; здесь обитали охотники-тюрки, бродившие по степям нынешнего Казахстана и горам Киргизии, — необычайно выносливые люди, которые так и жили верхом на своих лошадках и были мастерами стрельбы из лука с седла, самой трудной и самой смертоносной формы войны верхом. Тут имелась и местная аристократия из иранцев и тюрков. Иногда появлялись правители из оазисных поселений, например, владыки Бухары, но чаще власть местных царьков ограничивалась лишь горными крепостями.
К юго-востоку от Самарканда поднимались крутые горы Фан, которые дали приют княжеству Ушрусана, чьи наследные цари, Афшины, противились любым попыткам мусульман оказывать давление на их древние традиции и образ жизни.
Царский двор здесь сохранял аристократическую культуру. Песни и стихи, основанные на древних иранских преданиях, исполнялись бродячими поэтами; эта литературная традиция стала основой для «Шах-Намэ», персидского народного эпоса, созданного около 1000 года нашей эры. В нем излагались предания о старых царях, Джемшиде и Кай Хосрове, о могучем герое Рустаме, который убил собственного сына Сухраба на берегу Окса. Это предание, одно из самых великих трагических повествований на свете, стало известно в читающем по-английски мире благодаря поэту викторианской эпохи Мэтью Арнольду. Картины из жизни этих владык представлены на стенных росписях и серебряных блюдах. Мы видим их пьющими на праздниках, на охоте верхом, на слонах во время процессий. В длинных халатах, с монголоидной внешностью, они сильно отличались от арабских мусульман. Их богатая аристократическая культура явно оказала влияние на двор Аббасидов.
Самая молодая мировая религия ислам, едва зародившись, начала решительным образом влиять на расстановку сил в разных странах на разных континентах.За пятнадцать лет, прошедших после смерти пророка Мухаммеда в 632 году, его последователи покорили все центры древней цивилизации Ближнего Востока. А в следующем столетии мусульманские армии продвинулись до границ Китая с одной стороны и до границ Франции - с другой.Мусульмане с легкостью разорвали тысячелетние торговые, культурные, религиозные и политические узы, связывавшие южный и северный берега Средиземного моря, - и создали уникальную империю, основанную лишь на единых религиозных принципах.Феномен объединяющей силы ислама, скорости его распространения и его успеха исследует в этой увлекательной книге Хью Кеннеди.Живое, динамичное описание одной из интереснейших эпох мировой истории!«Times»Хью Кеннеди сочетает глубокие знания ученого с талантом прирожденного писателя!«Sunday Times».
Сэкигахара (1600) — крупнейшая и важнейшая битва самураев, перевернувшая ход истории Японии. Причины битвы, ее итоги, обстоятельства самого сражения окружены множеством политических мифов и фальсификаций. Эта книга — первое за пределами Японии подробное исследование войны 1600 года, основанное на фактах и документах. Книга вводит в научный оборот перевод и анализ синхронных источников. Для студентов, историков, востоковедов и всех читателей, интересующихся историей Японии.
В работе впервые в отечественной и зарубежной историографии проведена комплексная реконструкция режима военного плена, применяемого в России к подданным Оттоманской империи в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На обширном материале, извлеченном из фондов 23 архивохранилищ бывшего СССР и около 400 источников, опубликованных в разное время в России, Беларуси, Болгарии, Великобритании, Германии, Румынии, США и Турции, воссозданы порядок и правила управления контингентом названных лиц, начиная с момента их пленения и заканчивая репатриацией или натурализацией. Книга адресована как специалистам-историкам, так и всем тем, кто интересуется событиями Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вопросами военного плена и интернирования, а также прошлым российско-турецких отношений.
Книга «Секрет Черчилля», принадлежащая перу известного во Франции, Бельгии, других европейских странах и США журналиста Э. Н. Дзелепи, посвящена периоду последних лет второй мировой войны и первых лет послевоенного периода. Она представляет собой серьезное и весьма интересное исследование, написанное на основе изучения богатого документального материала и широкого круга мемуарных источников. Главная тема книги — раскрытие коварных замыслов Черчилля в последний период войны и первые послевоенные годы, его стремления разжечь пожар новой мировой войны, объединить все империалистические, все реакционные силы для «крестового похода» против СССР.
Книга доктора исторических наук К.А. Аверьянова посвящена одному из самых интересных и загадочных вопросов русской истории XIV в., породившему немало споров среди историков, — проблеме так называемых «купель Ивана Калиты», в результате которых к Московскому княжеству были присоединены несколько обширных северных земель с центрами в Галиче, Угличе и Белоозере. Именно эти города великий князь Дмитрий Донской в своем завещании 1389 г. именует «куплями деда своего». Подробно анализируются взгляды предшествующих исследователей на суть вопроса, детально рассматриваются указания летописных, актовых и иных первоисточников по этой теме.
Автор — полковник, почетный сотрудник госбезопасности, в документальных очерках показывает роль А. Джангильдина, первых чекистов республики И. Т. Эльбе, И. А. Грушина, И. М. Кошелева, председателя ревтрибунала О. Дощанова и других в организации и деятельности Кустанайской ЧК. Используя архивные материалы, а также воспоминания участников, очевидцев описываемых событий, раскрывает ряд ранее не известных широкому читателю операций по борьбе с контрреволюцией, проведенных чекистами Кустаная в годы установления и упрочения Советской власти в этом крае. Адресуется массовому читателю и прежде всего молодежи.
Опираясь на монгольские и китайские источники, а также широкий круг литературы, автор книги подробно описывает хозяйство, политические и социально-экономические институты, состояние культуры монгольского народа в период господства монгольских завоевателей в Китае (1260–1388).