Двенадцать тонн бриллиантов - [31]
— Тот, кто вошел в комнату, включил верхний свет. Затем подошел к столу…
— Жозеф Дьевиль?
— Я бы удивилась, если бы это оказался он. Судя по тому, что вы мне о нем говорили, это должен быть скорее человек худой и щуплый… А тут настоящая горилла — не руки, а лапищи…
— И что же он делал?
Иоланда опять рассмеялась:
— Возрадуйтесь, дорогой романист! Тот тип в комнате подошел к столу, открыл вашу рукопись, перелистнул страницы, как человек, который ищет, на чем он остановился, а затем стал увлеченно читать.
— Так вы говорите, что он сейчас читает мой роман?
— Да, именно это я и говорю. Он очень увлечен вашим сюжетом!
— Очень странно!
— Ничего тут странного нет. Ваша рукопись действительно в этом доме, и кто-то ее читает… И, клянусь вам, похоже, что она ему очень интересна.
— Это мне нравится, — прошептал молодой человек. — Они ведь могли ее уничтожить.
— Выходит, эти господа тоже любят почитать.
— Эти господа? Ну, конечно. Их двое: Дьевиль и человек с ручищами, как у гориллы…
— Но ведь их может быть и больше!
— Да, это нам неизвестно. Лицо, делающее мне честь тем, что заинтересовалось моим романом, может быть здесь и в единственном числе. Я… Мне тоже надо забраться наверх. Меня очень привлекает это зрелище.
Они вернулись к узкому проходу за домом, и Кристоф в свой черед подтянулся на скале и добрался до выступа, откуда можно было увидеть, что делается внутри освещенной комнаты. Как только он поднялся до уровня окна, чья-то массивная тень заслонила лампу.
Между ставнями можно было разглядеть лысого человека с повадками борца, кетчиста. Без всякого сомнения, он вставал, а теперь снова сел. Вот почему мелькнула тень перед лампой. Теперь он, опершись локтями о стол, склонился над листочками машинописи. В левой руке он держал стакан, налитый до половины, и понемногу, явно смакуя, отпивал из него маленькими глоточками, не прекращая чтения.
Кристоф понял: этот человек вставал, чтобы налить себе спиртного; теперь можно было увидеть его лицо. Круглая, жирная физиономия с тяжелыми чертами, обрюзгшие щеки, свисающие на воротник. Нет, это, разумеется, был не Джо Дьевиль.
А где же Дьевиль?
— Ну, что? — прошептала Иоланда. — Что вы там видите?
Молодой человек соскользнул вниз.
— Какой-то толстяк читает мой роман… Он только что налил себе немного виски и снова уселся за чтение… Но мне удалось разглядеть его… Как-никак это один из первых моих читателей. Я польщен!
— Вы знаете его?
— Откуда же! По виду — боксер. Однако у этого боксера неплохой вкус.
Иоланда неожиданно схватила своего спутника за плечо.
В буре наступило затишье, и где-то вдали, со стороны дороги, послышался нарастающий гул.
Они обошли дом сбоку и попали в сад. Фасад был по-прежнему безмолвен, все было закрыто.
— Я больше ничего не слышу, — сказала Иоланда. — Но мне показалось все-таки…
Они почувствовали мощный порыв ледяного ветра с моря. И вдруг слева от них все озарилось ярким светом. Светом фар. Автомобиль мчался на пределе скорости, бешено вгрызаясь в одну из последних дорожек перед домом.
Потом раздался гудок, один-единственный, похожий на приказание.
И вот фары падали осветили прутья решетчатых ворот.
Иоланда показала Кристофу на куст в глубине сада. Это была удобная позиция для того, чтобы одновременно видеть и ворота, и входную дверь. Они бросились туда и залегли прямо на мокром песке и камнях.
Мотор рычал теперь совсем близко от них. Дорога возле дома на минуту ярко осветилась.
— Сейчас он увидит машу машину, — сказала Иоланда на ухо своему спутнику.
— Необязательно. Я ее поставил впритык к утесу.
Полоса желтого света пересекла сад. На пороге двери вырисовался массивный силуэт.
Затем человек засеменил по аллее. За ним последовал другой, более щуплого телосложения. Оба направились к воротам.
— Это Джо, — сказал Толстяк. — Кто еще сюда притащится в такую погоду? Я знаю шум его мотора. И уверен, что слышал гудок. Пошевеливайся давай…
Кристоф приподнялся.
— Что вы хотите делать? — быстро спросила Иоланда.
— Забрать свой роман! Дверь-то открыта…
— Вы с ума сошли!
— Эти оба стоят к нам спиной. Тот, что в машине, нас видеть не может. Быстро!
— Это безумие! Как мы оттуда выйдем?
— Через окно!
Все, что произошло потом, в памяти Иоланды, вероятно, запечатлелось как какой-то кошмарный сон.
Кристоф добрался до угла дома, и Иоланда последовала за ним.
Позади, в конце аллеи, двое возились с цепью на воротах. Машина стояла чуть ниже въезда, и свет фар не достигал дома. Поэтому водитель мог не увидеть, как туда входят молодые люди.
Они ринулись вперед, миновали освещенный порог и тут же прижались к темной стенке. Они оказались в коридоре, где висела лампа без абажура. В конце коридора была открыта дверь в освещенную комнату.
Никого. На полу — потертый ковер. У стен — мебель, покрытая слоем пыли. На столе стояли стаканы и грязные тарелки, валялись разбросанные газеты.
— Надо быстро подниматься на второй этаж, очень быстро! — шепнула Иоланда.
По стене справа шла лестница наверх, узкая, но с богато украшенными, хотя и облупившимися перилами.
Они поднялись на несколько ступенек.
До них долетели голоса, потом шум мотора.
— Они еще не входят, — сказал Кристоф. — Идут ставить машину в гараж…
Рассказ П. Гамарры был напечатан в журнале «Мурзилка» (1966).Рисунки В. Чижикова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Французская фантастика.Составитель: Валерий РодиковМосква: Молодая гвардия, 1991 г.Оригиналы:«Thanatos» Palace-hôtel (1937)La Vie des hommes (1928)Avis aux directeurs de jardins zoologiques (1969)La Machine d'Onésime (1965)Les robinsons du cosmos (1955)
Сборник составили произведения, которые являются характерными для сложившегося во Франции в 50–60-е годы оригинального особого типа детективного романа, где слились в единое органичное целое увлекательное, острое детективное повествование с углубленным психологическим анализом внутреннего состояния личности, оказавшейся в опасности, в экстремальной ситуации «Та, которой не стало» П. Буало и Т. Нарсежака, «Увидеть Лондон и умереть» П. Александра и М. Ролана, «Убийце — Гонкуровская премия» П. Гамарра, «Мегрэ колеблется» и «Мегрэ и одинокий человек» Ж. Сименона.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Изобретатель Онезим сделал машину, которая может писать литературные произведения любого жанра, в стиле любого писателя и на высоком уровне, по издатели не берут, так как это «слишком похоже на...» Тогда Онезим заказывает машине «философское произведение Онезима». Машина выдает «некоторые размышления о новом электронном методе поджаривания цыплят, бифштексов и бараньих отбивных». На изобретении электрической жаровни Онезим и разбогател.
Знакомьтесь — американский мальчишка Томми Келли. Он приехал в город Сан-Диего, что в Калифорнии, погостить у своей тети. Вместе со своей двоюродной сестрой Джилл он любит бродить по пригородному пляжу и собирать морскую живность, выброшенную на берег приливом. Приключения начинаются с того момента, когда они встречают странных людей, интересующихся экзотическими рыбками…
Солнце жгло ему затылок, а все мышцы будто кричали от боли. Ноги подкашивались, и наконец он все-таки рухнул на раскаленный песок.Горячие иглы впивались в кожу. Он отчаянно барахтался, пытаясь встать, а песок грозил поглотить его, будто трясина. Он оглянулся, проверяя, нет ли погони. Далеко позади виднелось большое песчаное облако, и оно постепенно приближалось. Их было много. Почувствовав, как по щекам струятся слезы, он снова споткнулся и скатился с бархана. Он вымотался до предела, тело его обмякло, как тряпка.
Пит Креншоу, самый спортивный из Сыщиков, не случайно стал лучшим игроком школьной команды. Но спортивные успехи едва не сделали его жертвой чьей — то отнюдь не бескорыстной и опасной игры. Трем друзьям снова предстоит разобраться в крайне запутанной истории.
Да здравствует путешествие! Маша Пузырева, ее брат Никитка и приятель Сергей Горностаев наконец-то решились самостоятельно выехать за пределы Москвы. Правда, получилось не совсем так, как ребята задумывали, – они хотели просто отдохнуть за городом, но тут случилось такое! Соседку Пузыревых – актрису Ларису Ветрову – буквально посреди бела дня похитил какой-то незнакомец. Просто посадил в машину и увез. Теперь у ребят вместо обычного путешествия получилось настоящее расследование – им нужно отыскать Ларису и вырвать ее из рук злодея.
Напрасно надеялись Антон и его друзья, что их старый, но отнюдь не добрый знакомый – ангел Тьмы Ируган провалился в тартарары. Затаившись на время, он готовился к решающей схватке, а затем подбросил ребятам коварную приманку и заманил их в свое зловещее подземное царство. Цель его проста и ужасна: заставить своих врагов возненавидеть все, что им дорого, и превратить в тупых зомби, покорных воле зла. Как же помешать планам чудовища? Как в который уже раз одолеть жестокого чародея? Ответы на эти вопросы хранят страницы древней магической книги…
День и ночь размышляет Лаура, как ей спастись из плена, и с ужасом осознает, что выхода, похоже, нет. Да и как может быть иначе, если несчастная девчонка томится не где-нибудь, а в глубоком подземелье мрачного замка, принадлежащего коварной и злобной вампирше, что решила закатить пир на весь вампирский мир. Но не знает Лаура, что на помощь ей вместе с ее одноклассниками спешит через время и пространство учитель-вампир Вик, окончательно решивший служить людям, а не своим соплеменникам… И вот ключ от заветной двери оказывается у спасателей в руках, кажется, что до свободы рукой подать, – и вдруг в самый разгар зловещего пиршества…