Двенадцать шагов. Книга 1 - [33]

       Арбалет щёлкнул, но стрела не вылетела — скорее, вывалилась. Нехотя и неспешно пролетела по дуге. Упала в шаге от Мерва.

       — Эм-м… — задумчиво протянул Алекс, перевёл взгляд со стрелы на Мерва и доверительно спросил. — А ты куда целился?

       — У тебя даже арбалет сломан! — презрительно бросил тот и швырнул оружие на пол.

       — Конечно, во всем виноват арбалет, — пробормотал себе под нос Алекс, — плохому охотнику арбалет мешает…

       Под возмущённое: "Да что ты там постоянно бормочешь?!" поднял оружие и тоже прицелился в дверь. Арбалет щёлкнул. Вторая стрела вывалилась следом за первой.

       Алекс долго смотрел на неё, лежащую на полу. Потом пробормотал:

       — Это плохо...

       — Конечно, плохо! — фыркнул Мерв. — Он не стреляет!

       — Это не мой, — ответил Алекс. — Мне его...

       "Показали. Подсунули?"

       Конечно, всё может быть куда проще, и у детей просто сломался арбалет, а они и не знали... Но просто никогда не бывает, это Алекс уже давно уяснил.

       "Прежде, чем сюда попасть, мы бывали в разных местах", — говорил Неир. И ещё: "Приходилось... справляться".

       Может, вот откуда у них полный сундук оружия? Трофейный? Справились с врагами, оружие — себе. Ну ведь правда — где ещё трём детям взять столько оружия?

       В этом селении оборотень не убивал. Никого из местных. В соседних — море крови, а тут — тишь да гладь. Именно потому Алекс пришёл сюда. Вероятно, Мерв тоже.

       “Здесь живут хорошие люди”, — говорил Неир. А хороших людей оборотень не убивает.

       Это уже Мерв сказал.

       — Ла-адно... — протянул Алекс. Сунул арбалет в руки растерянному Мерву, прошелся по комнате. — Пусть так. Но обращаясь, человек перестаёт быть собой. Как они контролируют...

       Развернулся к Мерву, но тот только растерянно хлопал глазами. Снова — светло-голубыми и очень искренне, по-детски удивлёнными.

       — А! — отмахнулся от него Алекс. Помощник из Мерва, прямо скажем, так себе.

       Сам, всё сам.

       Контролировать зверя в себе оборотень не может. Превращаясь — становится совсем другим существом, которому плевать, кто плохой, а кто хороший, который просто есть хочет...

       И всё же.

       Несколько жертв за одну ночь говорят не о силе или скорости. Это говорит о том, что волк не один. Что их, например, трое.

       И напасть на клан — это не смелость. Это юношеское безрассудство. Потому что они — дети.

       Как Зара сказала при встрече? “Неир любит прикидываться злым человеком, но это не так”.

       И понятно теперь, почему его позвали в гости. Тут уж совсем прямо было сказано, и неоднократно: Мерву они не поверили. А в Алексе — заподозрили охотника.

       И детёныш их на дереве сидел не просто так, а потому что они всегда настороже. Всегда ждут, всегда опасаются. Да у них же всё во взглядах видно! Такие в гости не приглашают. Ни чужаков, ни соседей. Только потенциальных жертв.

       И показывают сломанный арбалет.

       — Блин! — припечатал Алекс, остановился на очередном шаге и круто развернулся к Мерву.

       Тот смотрел с опаской, продолжая прижимать к себе арбалет.

       "О да! — сердито подумал Алекс. — Вот так — очень правильно держать!"

       Но сердился он не на Мерва, на себя. Что в очередной раз оказался дураком.

       — Твой фермер, — сказал он и кивнул на карту. — У него дети были?

       — Чего? — спросил Мерв.

       — Дети должны были быть, — сообщил Алекс, — и он мог их обижать. Или собачку. Он мог обидеть собачку. Понимаешь, мой большой друг?

       Во взгляде голубых глаз, которые стали ещё больше, читалось совершенно определённое: “Нет”.

       Но Алекс привык.

       — Или цветы не там сорвать, — продолжил он. — Или не ту молитву Ирхану вознести. Это уже не важно. Разные линии поведения! Если для кого-то страшное преступление — убить человека, то для другого — пнуть собачку. Все зависит от того, кто из них выбирает жертву. От того, кто выбирает, зависит, за что наказывают. Вот почему они у тебя тут не совпадают!

       Алекс замолчал, вновь покосился на карту. Двадцать крестиков. Жертв — больше.

       Плохие, плохие дети. И если всё так, и если это они... Пожалуй, им уже не помочь.

       — Вполне возможно, ты прав, Мерв, — медленно проговорил он. — Вполне возможно…

       — Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь, — признался Мерв. — Кроме того, ты постоянно бормочешь, и ничего разобрать нельзя. Но сейчас мне показалось, что я услышал: “ты прав”.

       — Возможно, — напомнил Алекс. — Ещё я сказал "возможно". Всё это, — он кивнул на карту, — может иметь смысл только в том случае, если ты идёшь по следу стаи.

       — Большой? — напряжённо спросил Мерв.

       "Да нет, — подумал Алекс. — Всего трое. Все — дети. Плохие, глупые дети... Зачем им это?"

       Для защиты, сказал бы Неир. И если бы он сразу говорил правду, в это, возможно, Алекс бы ещё и поверил. Но теперь — кто поверит лжецу?

       Вообще-то Алекс привык к тому, что главным лжецом является он сам. А тут — такое разнообразие.

       Будто попал в комнату кривых зеркал. И постоянно натыкается на искажённые отражения. Одно вот, стоит напротив, так растерялось, что до сих пор неправильно держит арбалет. Второе, хитрое и подлое — в скрипучем доме, с двумя собственными копиями чуть поменьше.