Двенадцать обреченных - [17]
Я оглядел вестибюль и без объяснений понес ее в угол. Тут была ниша со шваброй и ведром. Тут, за ведром, по крайней мере три бетонные стенки могли принять на себя две трети осколков. Почему-то я не подумал ни о саперах, ни о милиционерах… вероятно, я хотел прочитать тот смертельно опасный листок. Больше ничем «подкорковую деятельность» свою в те минуты объяснить не могу.
Вахтер что-то понял.
— Там что-то опасное? Может, вызвать…
— Нет. Там дохлый паук. Хорошо, что дохлый. Оказался бы живой…
— Тяжелый паучок. Поболе кило. Тропический, что ли?
— Да. Да он в банке. Ядовитый. Я потом возьму и унесу коробку. Все-таки как гляделся этот подонок?
Вахтер сходил к нише, постоял (видел он только верх коробки), может быть, прислушиваясь — не тикает ли часовой механизм, не царапает ли когтями пол вылезшее на свободу зловредное животное, но все-таки вернулся к столу.
Через вестибюль прошли знакомые дамы, и мы с вахтером раскланялись как ни в чем не бывало, словно бы мысленно сговорились никого в свои тайны не посвящать.
— Как гляделся? Чернявый, толстый. Восточный тип. Рост вроде твоего. Метр семьдесят пять примерно. Одет прилично. Морда такая… толстая, что ли. Ну, все.
— Не лысый? Брюнет?
— Кучерявый слегка. Лет сорок с гаком. Вообще-то на кавказца похож.
— А что он сказал?
— Тебя назвал. Мол, передай этому, меня просили передать. Ничего не предупредил.
— Не сказал, мол, осторожнее, стекло, не кантовать?
— Нет.
— И никаких таких примет, особенностей?
Вахтер, видно, почувствовал, что я могу уменьшить гонорар; я же — вдруг как-то отдаленно… да, я почувствовал приближение знакомого образа…
— Когда говорил, ты ничего особого в речи не заметил? Может, он картавый, или междометия какие тянет, или заикается?
Вахтер развел руками и показал на меня пальцем:
— Во! Точно говоришь! Он же после каждого слова рычит, как кобель! Точно. Вот так: «э-эр-р-р-р!» Знаешь его?
— Спасибо!
Да. Опять он. Борис Михалыч Скоков! Угостивший отравленным шампанским Леву. Лучший друг покойной Худур. Но никогда в те годы не имевший к нашей компании отношения! И к Гиви. Мне очень захотелось прочитать записку, прижатую внутри коробки рычагом взрывателя.
— Ну вот! — радовался вахтер Николаич, посматривая на мой карман.
Я шарил по карманам. Сто тыщ наскреб, вот еще пятьдесят.
— Если ты ему обратно вздумаешь эту пакость возвращать, то только уж без меня. Я не понесу.
— Я… не знаю, где он и живет. Может, он сказал?
— Прям! Адрес дал! Но я видел еще, что приехал он на машине. И знаешь на какой?
— Скажи!
— На черной «БМВ»! Вот сколько я тебе всего сказал!
— И номер запомнил?
— Мне и ни к чему было.
Я наскреб сто семьдесят пять тысяч.
— Сейчас я это снесу домой и принесу тебе остальные.
— Интеллигенция, понимаешь! Что-то не думаю я, что ты принесешь.
— Не позже как через полчаса! — сказал я и извлек из ниши коробку, которая стала мне защитой, потому что Николаич тут же попятился к парадной двери. Он что-то там ворчал, но не подходил близко, а я вошел в лифт.
Рычаг «Ф-I» устроен так (как я себе представлял), что достаточно, кажется, сдавить коробку по вертикали для принятия смерти в компании с лифтом. Но сам ли Скоков, то ли — кто послал мне смерть, вероятно, все-таки не опасались, что мина сработает раньше, чем отклеят и откроют крышку коробки… Вот и мой этаж. Я небрежно зажал коробку под мышкой и открыл дверь, естественно, умоляя Бога, чтобы дома не оказалось никого. Не оказалось.
Коробку-мину поставил на подоконник (все вроде бы вне квартиры), принял для храбрости рюмку, выпил остатний холодный кофе, залез в аптечку и принял сразу радедорм, неулептил и валерьянку. Это были, так сказать, внутренние приготовления к операции.
В инструментальном ящике обнаружились кусачки, ножницы, нож, шило, опасная бритва (ржавая, но еще острая), главное же — я извлек кусок ремня, веревку и шпагат.
Не было гарантии, что при извлечении запала «Ф-I» не сработает. Не слишком уверенно я разбирался в этих устройствах, чтобы рисковать.
И судьба тоже обеспокоилась: в тот момент, когда я засучивал рукава, готовясь к разминированию, зазвонил телефон.
Оказалось — Даня.
— Вас отпустили?
— Да. Но соседка и муж Худур убиты. Нет-нет, паники не надо. Уж вы-то совсем сбоку припеку…
Даня вдруг заговорила шепотом:
— Мне был звонок. Я не знаю кто. Анонимный. Сказали, чтобы я опасалась быков,
— Быков?
— Да! Я хотела спросить тоже, почему быков, но там трубку положили. Что мне делать?
Я-то откуда знал? Ей еще неизвестно было, что делать, а мне вот очень даже известно — вон смерть на подоконнике…
— Даня! Я позвоню минут через тридцать… сейчас просто никак не могу. Потом я, может быть, приеду и мы все решим. Может быть, что-то прояснится вот сейчас. Но пока ты можешь ничего не бояться, не открывай никому дверь, и все. На всякий случай. И жди звонка.
Теперь у меня отпали все сомнения. Я не мог доверить никаким посторонним саперам мину в коробке. Да подорвут, и все! Станут они рисковать ради какой-то записки, если она вообще там есть.
Была. У окна, в резком свете, я еще подробнее увидел листок бумаги, прижатый рычагом гранаты. Разглядел еще, что рычаг упирается не только в листок, но и в лист тонкой фанеры, а… фанера свинчена с боковыми листками такой же фанеры… Тут я без опаски взял бритву и вырезал почти весь картонный бок коробки.
Андрей Федоров — автор уникальный. Он знает тонкости и глубины человеческой натуры не только как писатель, но и как доктор психиатрии.Роман «Зомби» о следователе, который сталкивается с человеком, действующим и после смерти. Но эта мистика оборачивается реальным криминалом.
В произведениях московского писателя А. Федорова преступники при всех своих расчетах и ухищрениях предстают так, как они выглядят в повседневной жизни — людьми, совершившими преступление против природы человеческой. Автор пишет об этом со знанием дела, так как он врач психиатрической больницы и по роду своей работы много раз встречался с героями своих произведений. Однако не только преступники занимают внимание автора. Нарушение внутреннего равновесия духовного мира человека, ведущее к необычным, неоправданным действиям, поступкам — об этом рассказывает автор, распутывая клубок событий с того кризиса, за которым прекращается обычная жизнь и начинаются болезни или преступления.
Дженнифер подозревают в убийстве лучшей подруги. Да, женщину с прогрессирующей болезнью Альцгеймера всерьез в этом подозревают. Улик слишком много. Чтобы защитить себя и узнать правду, Дженнифер приходится каждый день собирать по кусочкам свою жизнь. Но, может, подсознание не случайно противится открыть правду?
Джеймс Крюгер создал машины, призванные облегчить быт людей. Но через двадцать лет власти объявляют их угрозой для населения. Тогда Джеймс перепрограммировал машины, и теперь они истребляют людскую расу. Главные герои отправляются к месту, откуда можно отключить всех киборгов. Однако им нужно преодолеть более 1000 километров так, чтобы их не засекли. Ведь искусственный интеллект, контролирующий киборгов, взломал все спутники на околоземной орбите и теперь следит за каждым квадратным метром земли.
После аварии, произошедшей на съемках, документалист Джереми Сэлинджер жестоко страдает от депрессии. Чтобы побыть вдали от всего и от всех, он со своей семьей едет на родину жены, в Южный Тироль, тихий уголок чудесной альпийской природы. Во время прогулки с дочерью по заповедному ущелью Блеттербах, знаменитому своими окаменелыми ископаемыми монстрами, Джереми случайно слышит обрывок странного разговора. Что же произошло на Блеттербахе в 1985 году и какое отношение имеет к этой давней истории жена Джереми? Он чувствует, что обязан разгадать тайну Блеттербаха, и лишь эта цель удерживает его гибнущий разум на плаву… Впервые на русском языке!
Лили скрывает травмирующее прошлое под колючей внешностью, но в третьей книге эксперт по карате опускает свою защиту, на достаточно долго время, чтобы помириться с семьей и помочь раскрыть ряд ужасных убийств. Вернувшись в родной город Бартли (в двух шагах от места, где она живет в Шекспире, штат Арканзас) на свадьбу сестры Верены, Лили с головой погружается в расследование о похищении восьмилетней давности. После того, как ее бывший возлюбленный и друг Джек Лидз (частный сыщик с сомнительным прошлым) приезжает, чтобы проверить анонимную подсказку, что похититель и пропавшая девочка находятся в Бартли.
Она долгие годы прослужила учительницей и всегда повторяла, что верит в справедливость: любой, причинивший зло своему ближнему, заставивший его страдать или умереть, заслуживает наказания…
Необыкновенное оружие – инструмент по управлению человеческим сознанием «Интел-реврайтер» попадает в руки разных людей. Наконец каждый из них может осуществить свою заветную мечту, но не у каждого чисты помыслы и стремления. Успешный бизнесмен Феликс Саенко и его друзья находят способ помешать им и спасти сотни миллионов жизней. Вместе с тем, герои романа привлекают читателя своим видением обустройства мира, принципами управления государством, в котором главная задача общества – не допускать к власти разного рода бездарей, проходимцев и казнокрадов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.