– Дуган, с тобой все в порядке?
– Я не знаю. Кажется, мне надо сесть. Голова идет кругом.
– Сделать тебе выпить?
– Пожалуй. – Дуган дождался, когда Микела уйдет, отыскал взглядом дверь в мастерскую, вернее, дверь в комнату, которая раньше была мастерской. Что за ней сейчас, Дуган не знал.
Он поднялся, подошел к двери. Замок щелкнул. В глаза ударил яркий свет. Застекленная терраса была практически забита диковинными цветами и растениями, большинство из которых Дуган никогда не видел прежде даже на картинках.
– Нравится? – спросила Микела, вкладывая в его руку стакан бурбона.
– Так ты этим теперь занимаешься?
– Ты не поверишь, сколько люди готовы выложить за подобные живые композиции. Представляешь букет, который можно подарить, а он будет жить еще не один год, расти, распускаться… Если честно, то иногда над композициями работать еще сложнее, чем над картинами.
Микела отвела его к стене, где были выставлены готовые к продаже композиции – крохотные, нежные, трепещущие, словно живые существа растительного мира, чьи лепестки вдруг превратились в листья бабочек, а крохотные белые бутоны стали глазами.
– Над последним я работала больше двух месяцев, – сказала Микела не без гордости. Дуган повернулся к ней, но так и не нашелся, что сказать. – Выпей, – посоветовала Микела.
– Да, пожалуй, – согласился он, огляделся, но так и не увидел выход.
– Пойдем, – Микела взяла его под руку, вывела в гостиную. Он молчал. Она прикурила ему сигарету. – Лучше пейзажей?
– Намного.
– А что у тебя?
– Не знаю…
– Слишком много перемен?
– Пожалуй. Снаружи все вроде бы как и обычно, но внутри…
– Думаю, это неизбежность. Меняются дома. Меняются люди. И даже если снаружи кажется, что все как и раньше, то внутри, возможно, давно все совершенно иначе.
– У тебя внутри тоже все иначе?
– Я не знаю. А у тебя?
– Не хочу думать об этом.
– Я, если честно, тоже… – она забрала у него сигарету, затянулась и выпустила к потолку струю синего дыма.
