Две жизни для одной мечты - [39]

– Вы его сын? – спросила Дугана начинающая седеть медсестра, которая, казалось, специально отказывается от косметики, чтобы подчеркнуть свой возраст.

– Сын? – удивился Дуган. – Боюсь, что нет.

– Он всем рассказывает о сыне. – Медсестра отвела его на открытую террасу. – У нас даже спор появился по этому поводу – есть или нет.

– Вы, я так понимаю, поставили на то, что есть? – предположил Дуган, не забыв улыбнуться.

– Именно, – женщина послала улыбку в ответ, указала на разбитого болезнью Паркинсона старика в инвалидном кресле. – Откуда вы его знаете? – спросила она Дугана, увидев вырванную из газеты фотографию молодого Бойлана и Мэдхен Уорд.

– Я не знал его, – признался Дуган, указывая на светловолосую женщину на фотографии. – Но я знал ее.

– Вот как… – медсестра внимательно посмотрела на фотографию. – А в молодости он был красавцем! – она тяжело вздохнула, оставила Дугана в окружении стариков.

Он подошел к Бойлану. Бывший боксер долго смотрел на него, тряся головой. Дуган показал ему фотографию.

– Ты помнишь эту женщину? – спросил он, не особенно надеясь на ответ. – Кто она?

– Она ушла, – сказал Бойлан, и голова его затряслась сильнее. – Ушла.

– В смысле умерла или просто ушла?

– Ушла! – закивал старик, протянул трясущуюся руку, чтобы взять фотографию. – Но… иногда она навещает меня. До сих пор навещает.

– Что значит, навещает? – Дуган отошел назад, чтобы старик не смог забрать у него фотографию. – Она живет где-то поблизости?

Воображение нарисовало старую, сморщенную от прожитых лет старуху с седыми жидкими волосами и желтыми, как у ведьмы, зубами. Дуган тряхнул головой, чтобы избавиться от уродливого образа. Этого мгновения хватило Бойлану, чтобы выхватить обрывок газеты. На это короткое мгновение его движения снова стали скоординированными и точными, разящими, словно время перенесло его на пять десятков лет назад.

– Мэдхен, – промурлыкал старик, близоруко разглядывая фотографию.

– Отдай! – потребовал Дуган. Старик затряс седой головой. – У меня нет копии.

– А у меня есть только эта фотографии, – Бойлан прижал кусок газеты к груди, не позволяя Дугану выхватить его. – Не смей!

– Все в порядке, мистер Бойлан? – спросила старика начинающая седеть медсестра, выходя на веранду.

– Мэдхен! – промурлыкал он, показывая клочок газеты.

– Он выхватил это у меня из рук, – попытался объяснить Дуган.

– Мэдхен! – крикнул старик, показывая фотографию остальным старикам на веранде.

– Думаю, будет лучше, если вы уйдете, – сказала медсестра Дугану.

Старики оживились, загудели. Надломленные, сухие голоса тех, чей мир сжался до размеров этого здания. Дугану казалось, что он слышит их даже после того, как вышел на улицу. Дьявольская какофония голосов, среди которых нечетко угадывался далекий женский смех. Смех Мэдхен Уорд – женщины, так часто приходившей в объятых пламенем видениях. «Может быть, она действительно живет в этом городе?» – подумал Дуган, снова представляя уродливую старуху. «Нужно найти ее. Увидеть. Понять, что это не мираж».

Он закурил, дождался первого прохожего, спросил, как проехать к ближайшей гостинице. Улыбчивая девушка с коляской для близнецов махнула рукой, указывая на ползущую вдоль реки улицу.

– Езжайте, не сворачивая, по Южной Фронт-стрит. Сразу за мостом увидите гостиницу «Риверфронт», – она еще раз улыбнулась.

Дугану запомнились ее крепкие белые зубы и большие солнцезащитные очки. И еще запах. Едва уловимый. Он исходил от детей в коляске и напоминал Дугану о Дьюс в первый год ее жизни. Где-то там, рядом, была и Айрис. «Позвоню им из гостиницы», – решил Дуган.

Он остановился в одноместном номере с огромной для одного человека кроватью. Из окна был виден внутренний двор и сверкавший голубизной бассейн. Пара ребятишек играла у кромки воды. Дуган снял трубку, набрал по памяти номер дома в Филадельфии. Ответил незнакомый женский голос.

– Ты кто? – растерялся Дуган.

– А ты кто?

– Элиот Марш.

– Микела Хостингс… – женщина на другом конце провода продолжала еще что-то говорить, но Дуган уже повесил трубку, выкурил сигарету, набрал еще раз номер дома в Филадельфии. На этот раз ответила Айрис.

Он закурил, попытался во время разговора вспомнить номер Микелы, но память снова включила защитную блокировку. «Или же это была просто механика, заученная пальцами последовательность движений?» – подумал Дуган, вспоминая раскладку компьютерной клавиатуры, которую наизусть знали пальцы, но быстро и отчетливо представить, где находится тот или иной знак, было крайне сложно. «Может быть, здесь то же самое?» – не столько спросил себя, сколько попытался убедить Дуган.

Он выкурил еще пару сигарет, стараясь не думать о Дакоте и покинутом городе. Перед глазами плыли картины: Ван-Бюрен-авеню, дом старика Пирса, дом Микелы. «А ведь она все еще там живет», – подумал Дуган, стараясь задержаться на последнем воспоминании, но перед глазами уже появились руины дома, где прошло детство. Дома, из окна которого можно было видеть кладбище. Следующим воспоминанием стало письмо с фотографией этого дома. Затем библиотека Филадельфии, архив, приснившийся пожар, визит к Бойлану, улыбчивая девушка с коляской для близнецов, бассейн во дворе гостиницы…