Две жизни для одной мечты - [30]

– Мне надо собраться.

– Тогда я подожду здесь.

Дуган вышел на дорогу, пытаясь придумать, как лучше поставить свою машину, чтобы Силберман не смог его найти, но на ум так ничего и не пришло.

– Ну, с чего начнем? – спросила Микела, когда баранина зашипела на жаровне Пирса. – Вино или бурбон?

– Я начну с бурбона.

– Тогда я с вина, – она улыбнулась, достала новую пачку сигарет, бросила слюду на красные угли жаровни. Они выпили, помолчали, выпили еще. – Почему я? – тихо спросила Микела, прикуривая новую сигарету. – Почему ты приехал ко мне, а не… – она взмахнула рукой, пытаясь подчеркнуть этим множество вариантов.

– Понятия не имею, – признался Дуган, жадно потянул носом, принюхиваясь к сочным запахам жарящейся баранины.

– Голоден?

– Думал, что нет.

– А сейчас?

– Сейчас голоден.

– Хорошо, – Микела кивнула, полила вином мясо на жаровне. Вино попало на угли, зашипело. – Где собираешься остановиться?

– Не знаю.

– Можешь пожить пока у меня.

– Агент Силберман предлагал снять для меня номер в отеле.

– Потому что ты будешь давать показания?

– Да.

– А если ты откажешься?

– Дом все равно уже сгорел.

– Думаешь, это из-за тебя?

– Агент думает, что да.

– А отец?

– Я с ним не говорил. – Дуган демонстративно отвернулся.

– Хочешь, сменим тему? – предложила Микела.

– Было бы неплохо.

– Хорошо.

– Начинай.

– Ну… – Микела растерянно огляделась по сторонам.

– Налить тебе бурбона? – предложил Дуган.

– Сомневаюсь, что это поможет мне лучше думать.

– Мне помогает.

– Я вижу, – кисло подметила Микела, перевернула мясо на жаровне.

– Не жалеешь, что сожгла свои картины?

– Немного, – она задумалась, пожала плечами. – Зато никакого больше безумия, никаких видений.

– А я все еще кое-что вижу…

– Не начинай!

– Сегодня мне снился пожар. Горел весь город, а женщина с картины Пирса танцевала среди пожарища.

– И тоже горела?

– Нет. Огонь не трогал ее.

– А тебя?

– Не знаю… Я был как бы в стороне, выше всего этого.

– Как сегодня, когда горел твой дом? Кстати, как получилось так, что ты уцелел, а мать твоего отца нет? Ты что, не пытался ее спасти?

– Меня не было в доме.

– Вот как?

– Мне показалось, что я заметил какую-то тень, вышел на улицу… – Дуган замолчал, прикурил новую сигарету. – В сарае у меня есть тайник. Когда-то давно я стащил у отца кольт. Он был пьян и решил, что потерял его, а я планировал, как приду в один прекрасной день в его комнату и выстрелю ему в грудь. Именно в грудь. Мне снилось, как расползается кровавое пятно на его груди. Он задыхается, смотрит мне в глаза… – Дуган тихо выругался. – Можешь считать меня ненормальным, но это успокаивало.

– Ну, с учетом того, что между вами было… – Микела почувствовала острую необходимость выпить еще. – Так, значит, сегодня ночью ты вышел на улицу, чтобы взять кольт и защитить старуху?

– Старуху я тоже хотел пристрелить, – Дуган смутился. – В смысле, тогда хотел. Давно.

– Спасибо, что уточнил.

– Она знала обо всем. Сажала меня на свою кровать и говорила, говорила, говорила… – он снова выругался. Микела выругалась следом за ним.

– Значит, сегодня ночью ты просто уехал из дома? – спросила она, наливая себе еще вина. Дуган кивнул. – Я бы тоже уехала. Не знаю куда, но уехала.

– Я не знал, что старуха погибнет.

– Верю.

– Я думал, что никого возле дома нет. В противном случае я бы достал оружие или позвонил в полицию…

– Да не оправдывайся! Я же сказала, что верю. Если у тебя было оружие, а ты продолжал терпеть… Ведь это не закончилось, когда ты достал кольт?

– Нет.

– Вот видишь, если ты мог терпеть тогда, значит, ничего плохого не сделал бы и сейчас. А все эти мысли об убийстве… Думаю, это был твой способ успокоить гордость и перестать презирать себя за беспомощность. Ты знал, что ты можешь сделать, и этого тебе было достаточно.

– Ты неправа… – Дуган поднялся, проверил баранину. – Не обижайся, но то, что ты сейчас говоришь, так же поверхностно, как твои картины.

– Возможно. – Микела поджала губы, пытаясь сдержать обиду.

Какое-то время они молчали. Просто пили и смотрели, как жарится мясо. Затем Микела попросила рассказать об убийстве Рози Арбогаст.

– Я не могу, – сказал Дуган.

– Почему?

– Мне нельзя.

– Я никому не скажу.

– Верю.

– Тогда в чем проблема?

– Не понимаю, зачем тебе это?

– Может быть, я хочу заняться чем-то неповерхностным.

– Хочешь нарисовать труп?! – Дуган рассмеялся.

– Нет. Просто хочу понять, что ты чувствовал в тот момент.

– Мне было страшно.

– И все?

– Да.

– А почему ты оказался там в такое время?

– Хотел выкопать свои волосы и принести тебе, чтобы доказать, что не верю в демона и все, что с ним связано.

– Но ты же веришь.

– Я верю в то, что сегодня мой дом сгорел.

– А еще ты почти знаменитость.

– Это не то, что я просил.

– Как знать… – Микела протянула ему бутылку вина. – Хочешь? А то ты так налегаешь на бурбон, что я боюсь, отключишься раньше, чем будет готово наше мясо.

– По-моему, оно уже готово, – сказал Дуган, подходя к жаровне.

Они пробыли на улице до поздней ночи, после отправились к Микеле. Дверь в опустевшую мастерскую была закрыта, но Дуган буквально чувствовал исходившую оттуда пустоту.

– Тебе нужно снова начать рисовать, – сказал он, прогоняя с дивана черную кошку, чтобы сесть. Микела не ответила, притворилась, что не слышит. – Я сказал…