Две жены для Святослава - [9]
Тишину разорвал громкий стук в дверь. Браня взвизгнула от неожиданности и прижалась к матери.
– Кто там? – окликнула Эльга.
– Мы ходили, мы ходили! – раздался снаружи молодой голос, пытавшийся казаться грозным, но больше веселый.
– Через горы на поля! – подхватил второй такой же.
– Мы искали, мы искали!
– Государыни двора!
– Это Святша! – шепнула Браня, узнавшая голоса братьев. – И Улебка с ним.
– Тише! – Эльга сделала ей знак молчать и направилась к двери, на ходу кивнув отрокам, чтобы несли жареных кур и пироги.
Начиналось гулянье… Миг встречи с Навью скользнул прочь и растаял во тьме.
До утра ряженные в шкуры и личины киевляне бродили по улицам, по горам и Подолу: пели славления, получали где пироги и свинину, где чарочку. Святослав с отроками колобродил всю ночь, и не раз между разными ватажками завязывались драки. До свету не смолкали вой, крик, обрывочное пение, возбужденный смех, звон бубнов, гуденье рожков.
Следующий день выдался непривычно тихим – народ отдыхал. На площадке святилища, прямо перед воротами Эльги, непрестанно пылал огонь, отмечая, что эти сумрачные дни – особенные. У прочих ворот лежали собранные со столов угощения дедам – для проходящих, и иные бедняки собирали себе в это утро припаса на неделю и больше.
Это был чуть ли не единственный день в году, когда княгиню никто не тревожил: ни просители, ни жалобщики, но бояре, ни даже родичи. Без шелков и драгоценных уборов, весь день она занималась с Браней, даже сама сварила ей кашу – редкое удовольствие побыть обычной матерью. Делать что-то подобное своими руками Эльге приходилось столь нечасто, что даже вспомнилась та давняя каша, которую они с Утой в лесу варили для Князя-Медведя…
Браня перевела взгляд с лица матери на длинную деревянную ложку в ее руке и будто угадала ее мысли.
– А… расскажи про медведя… – попросила неуверенно.
– Да ты ведь знаешь.
Их лесные повести Ута множество раз пересказывала детям – своим и всем, кто рядом притулился, так что о них знал весь Киев.
– Ну, это тетя Утушка… А я хочу, чтобы ты!
Эльга кивнула. Она любила дочь больше всего на свете и жаждала отдать ей всю себя – но даже причесать самой ее светлые волосики, заплести косичку, что любая мать делает всякое утро, ей удавалось редко. Всегда уже кто-то ждал ее в гриднице…
– Нам с Утой было тогда по семь лет… – начала она, вглядываясь в далекое прошлое. Впервые ей приходилось возвращаться к нему не в мыслях, а вслух, и от этого ее вдруг охватило волнение. – В тот год здесь, в Киеве, умер стрый Одд. А в наших краях такой обычай велся, что девочки знатных родов, как им косички заплетут, ходили в лес на «медвежьи каши»…
И, видя на лице дочери любопытство и тайный ужас, подумала: ни на какие «медвежьи каши» она свою Браню ни за что бы не отпустила!
Но уже назавтра к полудню в дверь стукнули, Скрябка впустила отрока по имени Зимец.
– Волынян двое к Острогляду пошли, – поклонившись, вполголоса доложил он.
Эльга кивнула. Чего-то подобного она и ждала. У боярина Острогляда, мужа своей сестры, остановился Олег Предславич.
– Кто еще там есть?
– Алданова боярыня с утра раньше них пришла. С чадами. И хозяева все дома.
– Потом скажешь, долго ли пробудут.
Эльга отпустила Зимца и взялась за прялку. Сидя дома, зимой она пряла. Не столько ради обычая: ничто другое так не проясняет мысли. Простая однообразная работа позволяла сосредоточиться, мысль бежала вслед за нитью, и быстро успокаивалось всякое смятение чувств.
Впрочем, пока волноваться было нечего. Волыняне всего лишь хотят, пользуясь случаем, познакомиться со своим соседом – родичем киевских князей. Олегова старшая дочь Предслава, как почти всякий день, пошла к тетке провести время с отцом и взяла с собой детей – его внуков. Младшие будут карабкаться на колени чадолюбивому дедушке, да Ростислава дома, да из ее семейства кто-нибудь зайдет – будет полна изба народу, и ни о чем важном волыняне, даже и при желании, поговорить с Олегом не смогут. Но сложно будет помешать им сноситься после, уже не в Киеве, не на глазах у русов.
Однако кое-что предпринять можно и нужно прямо сейчас. Мягко напомнить племяннику, от кого и на каких условиях он получил власть над Деревлянью. Но спешить некуда. Ни волыняне, ни Олег с Ярославой не уедут раньше, чем закончатся празднества и погаснут священные огни, а значит, впереди еще дней десять.
Эльга завела об этом речь еще через день, когда к ней зашли поутру Святослав и его двоюродный брат Улеб, старший сын Уты.
– Ну что, матушка, утомилась? – Святослав подошел и поцеловал ее, хотя из них двоих выглядел куда более утомленным.
Улеб только улыбнулся и поклонился тетке-княгине. Эльга улыбнулась ему, скрывая смятение. Неужели никто не видит? Оба брата были одинакового среднего роста, оба плечистые и крепкие. Светловолосый Святша лицом походил на мать, а нравом удался в нетерпеливого, упрямого и отважного отца. Улеб русые с рыжиной волосы унаследовал от своей матери, Уты, зато лицо… Лоб, глаза, улыбка… Почти так же выглядел Ингвар в тот день, когда Эльга впервые его увидела, только шрама на брови не хватает. Тогда он был примерно в этих же годах. Почему никто не замечает? Неужели за пять лет образ покойного князя так побледнел в людской памяти?
Если ты сын бога Велеса и вдобавок оборотень, вряд ли твое место — среди простых смертных. И пусть никакое оружие, даже волшебное копье, не в силах убить тебя, обязательно найдется смельчак, который усомнится в этом. И тогда твоя судьба превратится в один бесконечный поединок — за право жить с людьми, а не с духами иных миров или с волками глухих чащоб; за право быть своим у своих; за право дарить любовь и быть любимым. И минует немалый срок, и будет пройден длинный путь, прежде чем род человеческий примет тебя таким, какой ты есть…
Женившись на знатной болгарыне, князь Ингвар приобрел не только влиятельную родню, но и претендентов на русские земли. Оскорбленная предательством, княгиня Ольга ушла из Киева, не желая делить мужа с другой женой и… тем самым поставила Русь под угрозу распада. Мучимая желанием избавиться от соперницы и сохранить владения, Ольга вынуждена решить для себя и другой вопрос: стоит ли сдерживать давно скрываемое влечение к побратиму мужа?..
Она росла вдали от Киева, в глухом уголке, где юных девушек по-прежнему отдавали князю-медведю, а судьбой их распоряжалась старуха-ведунья, чья избушка стояла на границе мира живых и мертвых. Племянница Олега Вещего, покорившего богатый Цареград, она была завидной невестой, а потому ее рукой планировали распорядиться в политических целях. Но характером и упрямством девушка пошла в дядю и все решила по-своему. Еще немного, и имя Ольги сделается известно не только по всем славянским землям, но и далеко за их пределами.
Северная Русь, конец Х века. Однажды на торгу Загляда, дочь купца, увидела Снэульва и полюбила его. Чтобы найти средства для женитьбы, он отправился за море. Но обратно юноша возвратился в рядах вражеской дружины, с мечом в руке, в числе тех, кто явился разорять, убивать и брать в полон. Казалось бы, не суждено Загляде найти счастье с человеком, пришедшим на ее родину как враг. Тем более что и Вышеслав Владимирович, молодой новгородский князь, неравнодушен к красавице, да и Тойво, сын знатного чудского рода, не прочь взять в жены богатую наследницу…
Каждая книга Елизаветы Дворецкой – это захватывающее приключение, мир Древней Руси, в который попадаешь прямо со страниц романа. Ее герои вызывают невольное уважение, их поступки заставляют переживать и радоваться, а их судьбы волнуют так, что невозможно оторваться, не дочитав до конца. Весной 914 года объединенное войско русских земель возвращается из похода на Хазарское море и везет немалую добычу. Нарушив договор, конница хакан-бека нападет на них на стоянке близ Итиля, чем вынуждает в жестоких сражениях защищать свою добычу и саму жизнь.
Бывает, что двое могущественных врагов – это лучше, чем один. Если они приходят одновременно и не ладят между собой. Оставив за спиной сгоревший дом и простившись с прежней жизнью, Хагир из рода Лейрингов пытается собрать войско, чтобы вернуть родной земле свободу и величие. Простой воин отправляется в дальний путь, чтобы спасти плененного конунга, еще не подозревая, что приведет в свое племя нового вождя. В походе он встречает Бергвида, законного наследника власти над страной. Но выйдет ли достойный правитель из человека, который вырос в рабстве и всю жизнь копил в сердце злобу на весь мир?
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Киевский воевода Мистина, заключая ряд с плеснецким князем Етоном, был уверен, что тот оставит земли в наследство сыну княгини Ольги, подрастающему Святославу. Таков уговор! Однако лукавый старик, которому верховный бог Один дал три срока человеческой жизни, решил обхитрить злую судьбу, так и не даровавшую ему собственных детей. Взяв на воспитание лесного найденыша, Етон сделал его своим тайным орудием. Вот только старый князь не сумел просчитать всех последствий… И теперь не только соперникам, но и ему самому и юной его красавице-жене, ходящей по краю смерти, предстоит пройти немало будоражащих испытаний…
Предслава, племянница Вещего Олега, происходит из рода женщин, веками приносимых в жертву змею, повелителю великого Волхва. Однако ныне нравы смягчились и ничто не угрожает жизни молодой красивой княгини, вот только тревожат ее странные сны, а нежданно вернувшийся поздней ночью из военного похода муж кажется странным и чужим… «Это змей! К нашей княгине летает змей!» – шепчутся вокруг. И молодой воин Воята, прибывший в земли древлян, клянется защитить Предславу во что бы то ни стало.
Не прошло и года с тех пор, как княгиня Эльга и князь Ингвар заняли киевский стол. Благодаря согласию с королевой Сванхейд, матерью Ингвара, их владения теперь простираются до самого Хольмгарда, и в их руках весь Путь Серебра. Но мало власть получить, ее важно еще удержать. И потому молодой правительнице ежесекундно приходится помнить о том, что возникшая страсть между ней и побратимом мужа, Мистиной, может не только навлечь позор на род Вещего, к которому она принадлежит, но и привести к гибели недавно объединенную державу.