Две тайны, три сестры - [2]

– Ты счастливая, это правда, – подтвердила Кейт.

– Знаешь, а ведь и ты прекрасно управляешься с детьми! Пора бы уже подумать о собственных.

– Опять ты начинаешь… Легко быть волшебницей на час.

– Бр-р-р, – поежилась Тереза, когда Кейт распахнула дверь магазина. Застегнув «молнию» на куртке, Тереза шагнула за порог. – Ветер усиливается.

– Дует с юго-запада, – машинально отметила Кейт и по привычке оттарабанила: – Узлов двенадцать-пятнадцать. Надвигается шторм. Начнется часов через шесть. Не забудь взять зонтик, дорогая.

– Ну, ты, как всегда, точнее всякого бюро прогноза погоды! – засмеялась Тереза. – Не задерживайся допоздна, ладно? А то люди заподозрят, что у тебя нет никакой личной жизни.

Кейт с нежностью посмотрела на подругу.

– У меня прекрасная жизнь.

Тереза, ничего не ответив, засеменила к своей машине.

– У меня просто великолепная жизнь, – повторила Кейт, помахав рукой вслед отъезжающему автомобилю. В конце концов, она живет в Каслтоне, в одном из самых красивых мест в Соединенных Штатах и даже в мире. Городок расположился на большом острове, который входит в архипелаг Сан-Хуан, состоящий из нескольких сотен островов близ побережья штата Вашингтон.

Из окон ее книжного магазина на северном конце Пасифик-авеню открывается потрясающий вид на залив Пьюджет-Саунд. Мощеная улица, длиной в две мили, на которой стоит магазинчик Кейт, устремляется к оживленному причалу Роуз-Харбор. Ежегодно в июле причал заполняют лодки – участницы ежегодных Каслтонских парусных гонок.

Остров известен своей строгой первозданной красотой: холмами, поросшими вечнозелеными елями, пустынными песчаными пляжами, растянувшимися более чем на сотню миль[2]. Связь с другими островами поддерживается с помощью паромной переправы Вашингтон-Стэйт-Ферри, хотя многие предпочитают пользоваться своими собственными лодками. Кроме того, в аэропорту города могут приземляться небольшие частные самолеты.

Из-за непредсказуемых юго-западных ветров вдоль пляжей острова всегда возникали опасные течения, которые, устремляясь к гавани, нередко выбрасывали лодки на берег. Но никаким ветрам не под силу остановить корабли и удержать «морских волков» на суше.

Разговоры о парусах и о штормах можно услышать в любом ресторане, кафе, доме и даже офисе Каслтона. И это понятно – на причале эллингов[3] больше, чем машин на парковке в центре города.

Каслтонцы, конечно, жили не только морем, но все их бытие было пронизано его романтикой.

Кейт нравились широта и простор набережной, но еще больше она любила живописный вид из окон своего дома, скромно приютившегося в горах. Она ценила неизменное постоянство этого пейзажа. Кому-то, возможно, серые камни и дикая поросль показались бы скучными, но ее успокаивало созерцание застывших горных склонов.

Легкий, обманчиво ласковый воздушный поток разворошил непослушные волосы на плечах девушки. Кейт схватила его ноздрями и почувствовала, как настроение ее изменилось. Ее охватило беспокойство. Ветер в ее жизни всегда обещал перемены. Отец Кейт, Дункан МакКенна, моряк от макушки до пят, наслаждался, ощущая начало грозы или нового путешествия. Много раз в своей жизни она видела, как отец вскакивал, уловив отдаленное дыхание моря. Лицо его расплывалось в улыбке, обветренные щеки розовели, когда он стоял на палубе своей лодки, широко расставив крепкие ноги и подняв крепко сжатый кулак. Янтарные глаза зорко всматривались в далекий горизонт. «Ветер – это дело, Кэти, – приговаривал он. – Пора отправляться, девочка».

И они собирались в путь, подхваченные ветром. Они плыли под ветром, вместе с ветром, против ветра. Они злились на ветер, когда он дул слишком сильно, и плакали от отчаяния, когда он исчезал вовсе. Ветер всегда влиял на ее жизнь, изменял ее, управлял ею. Порой доверчивая Кейт считала его закадычным другом, но чаще вероломным чудовищем. Но сейчас уже нет. Это все в прошлом.

Теперь у нее есть дом, постоянный адрес, почтовый ящик, сад. Много лет прошло, прежде чем она поняла, что могла бы жить у воды, но не на воде. С некоторых пор ветер для Кейт – не больше, чем причина надеть еще один шерстяной свитер ручной вязки или съесть тарелку горячего супа на обед. Приближающийся шторм вовсе не означает, что ее жизни грозят перемены. Почему же она сама не может в это поверить?

Из-за гоночных лодок.

Суда начали заходить в гавань на прошлой неделе, по нескольку каждый день, одна лодка ярче другой, и каждая следующая больше и лучше прежней. Воздух искрился особой энергией, волнением, которое сопровождает человека, готового к приключениям и жаждущего достичь цели, невзирая на преграды.

До начала ежегодных состязаний осталось несколько дней, уже в следующую субботу стартует самая грандиозная и самая яркая гонка вокруг острова под названием «Каслтон Инвитэйшнл». А еще через два дня лодки должны будут снова уйти, чтобы участвовать в гонках в Сан-Франциско, а потом на Гавайи, где состоится Тихоокеанский кубок. Моряки будут соревноваться в разных дисциплинах и соперничать друг с другом в индивидуальных испытаниях. В итоге победит кто-то один.

Кейт не понравилось направление собственных мыслей. Ей не хотелось думать о лодках или об этих чертовых гонках. Десять дней. «Все закончится через десять дней», – напомнила она себе, вернулась в магазин и закрыла за собой дверь.