Две тайны советской фантастики - [5]

По мнению исследователя, роман "Час Быка" — особая и достаточно печальная глава в биографии Ефремова-разведчика.

Аркадий Данилов полагает, что это очень грамотно срежессированная силовая внешнеполитическая акция, последствий которой не предвидел и сам Ефремов. Дело в том, что уже в середине шестидесятых годов руководство стран Североатлантического блока внимательно следило за развитием советско-китайских отношений. Отношения с Поднебесной, испорченные при Хрущеве, при Брежневе начали было выправляться. Автор полагает — и не без оснований, — что вновь возникшая ось Москва-Пекин, новый альянс двух крупнейших континентальных коммунистических держав, мог бы всерьез поставить мир на грань новой войны — благо сам Мао Цзэ-Дун не скрывал своих симпатий к подобного рода разрешению исторических конфликтов с мировым империализмом. Если верить позднейшим воспоминаниям Филби, большая часть английской и американской резидентуры в разных странах была задействована именно на задании, связанном с необходимостью спровоцировать новое охлаждение отношений между суперколоссами. Иван Ефремов стал одним из немногих резидентов, чья работа дала быстрый и конкретный результат. Собственно говоря, роман "Час Быка" не был откровенно антикитайским произведением, но это и не требовалось.

Рецензенты досказали все необходимое, сообщив миру о том, что в романе обличается "муравьиный лжесоциализм китайского типа". Поскольку роман публиковался в тогдашнем официозе, журнале "Молодая гвардия" (напомним, что критика публикаций этого издания, в конечном итоге, стоила поста А.Т.Твардовскому в "Новом мире"), реакцию официального Китая нетрудно было себе представить. Она оказалась болезненнее, чем предполагалось. Очевидно, образ Чойо Чагаса был воспринят Мао Цзэ-Дуном как личное оскорбление. Можно лишь приблизительно реконструировать сейчас события 1969-го года, достоверно известно одно: к концу февраля вышло два номера "Молодой гвардии" с "Часом Быка" из четырех, был сдан в набор третий номер. Впрочем, хватило и двух. Третьего марта 1969-го года китайскими войсками Шэньянского военного округа была атакована советская погранзастава на острове Даманском. Советско-китайские отношения самым серьезным образом осложнились на два десятилетия…

По мнению автора, кончину А.И.Ефремова ускорили два обстоятельства: чувство собственной вины из-за кровопролития на Даманском. И, с другой стороны, жесткий прессинг властей, с большим запозданием, но догадавшихся об одном из конкретных поводов обострения советско-китайских отношений. Разумеется, в ту пору никто не заподозрил автора "Часа Быка" в умысле спровоцировать конфликт или, тем паче, в принадлежности писателя к "Интелледженс Сервис". Однако возобладали извечное стремление найти крайнего и инерция. Именно по этой причине, полагает автор, а отнюдь не в связи с какими-либо подозрениями в антисоветизме роман был фактически запрещен — запрещен в ту пору, когда уже большим тиражом вышло отдельное издание, а усиливающийся разрыв отношений между Москвой и Пекином невозможно было поправить. Аркадий Данилов уверен, что, будучи человеком в высшей степени гуманным и являясь высококлассным агентом-аналитиком, а отнюдь не террористом, Ефремов куда более остро переживал первое, нежели второе прискорбное обстоятельство. Автор не исключает, что в бумагах, оставшихся после кончины Ефремова, могли найтись документы, проливающие свет на эту историю. Однако после известного обыска КГБ в квартире Ефремовых подобные документы если и были, то исчезли. Несколько лет, по негласному распоряжению, имя Ефремова вообще где бы то ни было рекомендовано было не упоминать. Однако со временем, отмечает докладчик, здравый смысл возобладал. После скандальной истории с Пеньковским и Грегором Винном госбезопасности вовсе не улыбалось открыто признать свое поражение и объявить всему миру, будто знаменитый писатель-фантаст был, помимо всего прочего, еще и кадровым офицером британской разведслужбы. Потому-то с течением времени посмертная опала была снята.

Версия о тайне личности Ефремова косвенно подтверждается, по мнению Аркадия Данилова, и участием Шапиро-Казанцева во всей этой истории. По всей вероятности, хлопоты Шапиро по поводу творческого наследия опального писателя-фантаста объяснялись, прежде всего, соображениями собственной безопасности. Возможно, Ефремов знал подлинную историю Шапиро и, сделавшись председателем комиссии по литературному наследию Ефремова, Казанцев-Шапиро мог быть уверен, что все бумаги покойного писателя так или иначе пройдут через него. Впрочем, автор сильно сомневается, что КГБ и Шапиро могли найти в архиве Ефремова что-либо существенное: тот все-таки был профессионалом и доверял секреты своей памяти, а не бумаге…

Последние несколько страниц доклада посвящены разбору версий о настоящем имени Ивана Ефремова. На мой взгляд, это едва ли не самая спорная часть исследования. Практически невозможно, не имея никаких подходов даже к уже рассекреченным документам "Интелледженс Сервис", всерьез рассуждать о подлинном имени одного из самых лучших британских разведчиков второй половины двадцатого столетия — если, разумеется, Ефремов и впрямь был разведчиком. Поэтому версия, изложенная на заключительных страницах автором, чисто литературно красива, но вряд ли достоверна. Дело в том, что у знаменитого британского разведчика Томаса Элиота Лоуренса (он же — полковник Лоуренс Аравийский) был младший брат, Джон Энтони, 1907 года рождения. (Об этом факте сообщает биограф Лоуренса, Лиддел Гарт.) Кроме года рождения и имени о Джоне Энтони Лоуренсе вообще ничего не известно. Само собой, никаких фотографий его нет, о его профессии — тоже ни малейших сведений. Правда, опубликовано несколько фотографий Лоуренса-старшего. И, по утверждению автора, несмотря на бурнус, закрывающий пол-лица, сходство между Лоуренсом и Ефремовым действительно есть.