Две стрелы: детектив каменного века - [8]

— Потом, потом, — отмахнулся Человек Боя.

— Но я хочу сказать! — крикнул Ушастый.

— Но он хочет сказать! — крикнула Черепашка.

Человек Боя был уже раздражен.

— Ты сказал все.

— А я хочу последнее слово!

— А он хочет последнее слово!

— Если самое последнее слово, тогда можно, — разрешил Человек Боя.

— Если последнее слово, пускай говорит, — рассудили люди.

Когда стало тихо, Ушастый сказал:

— Этой ночью я узнал, кто убил Длинного.

Люди снова всполошились.

— Как ты мог узнать, кто убил Длинного, когда ты сам убил Длинного?

— Сам убил, а говорит, что убил не он, а кто-то другой!

— Ведь два человека не могли убить — и ты и кто-то другой. Значит, ты хочешь сказать, что якобы убил кто-то другой? А сам ты якобы не убивал?

— Кто же, по-твоему, убил? — спросил Глава.

— Я не хочу называть его. Пусть наберется смелости, встанет и признается сам.

Никто не встал.

Человек Боя подтянул на себе скрещенные кабаньи ремни.

— Может быть, голова моя не имеет никакой цены. Поэтому я и готов сложить ее на поле боя… Может быть, другие головы нужнее, нежели моя. Но я дорого отдам за свою голову. Не одной головой враг заплатит за мою голову.

Мужественное лицо его горько передернулось.

Красноречивый успокоил его.

— Не говори так, твоя голова нужна нам. Твоя голова дороже многих и многих голов. Твоей головой гордится наш род, побольше бы таких голов…

От волнения он не мог продолжать.

— Тогда объясните мне. Кого мы здесь слушаем, проводим время. Ушастого слушаем. Вы посмотрите на свои уши и посмотрите на его уши.

Люди стали трогать свои уши и разглядывать уши соседей.

— И вот такой человек сидит здесь в самой середине, а мы вынуждены сидеть вокруг и на него смотреть. Красноречивый, развей мою мысль.

Красноречивый грустно уточнил:

— И это относится, к сожалению, не к одному только Ушастому. Действительно, обратите внимание, как мы сидим. Оглядитесь, оглядитесь, это интересно.

Все огляделись.

— Заяц с леопардом, гусеница с бизоном, все вперемешку, вот как мы сидим. Казалось, это пустяк? На лучших местах я хочу видеть лучших воинов и охотников. А те, кто всегда пробавляется за счет других, — их место там, позади, чтобы лица их терялись в тумане.

Глава прервал его.

— Это отдельный вопрос. Сейчас нам его не решить.

Однако, Красноречивый возразил:

— Этот вопрос решить нетрудно. Кто чего достоин, тот там и должен сидеть.

С восхищением Человек Боя повторил:

— Кто чего достоин. Кто чего достоин. Прекрасное выражение.

— А кто решит, кто чего достоин? — спросил Глава.

— Достойнейшие, — красноречиво сказал Красноречивый.

Человек Боя повторил:

— Достойнейшие! Прекрасное выражение.

— А кто будет решать, кто достойнейшие? — спросил Глава.

— Достойнейшие и будут решать.

— То есть они же сами и будут решать? — с удивлением спросил Глава.

Люди были взволнованы. Старики забеспокоились за свои места у костра. Воинственные, в предчувствии благотворных перемен, шутя, попихивали соседей. Среди женщин завязалась ссора. Мальчишки начали драку.

Глава поднял руку, и склоки прекратились.

— К делу, родичи. К делу. Попытаемся все-таки разобраться, кто убил Длинного. Итак, на чем мы остановились. Ушастый попросил виновного сознаться. Но он пока не решается. Попробуем ему помочь. Женщины, вас я хочу спросить. Не обращались ли вы к Длинному с какой-нибудь просьбой?

— Да, мы обращались к Длинному, — сказала женщина, что была посмелей.

— С какой же просьбой?

— Мы ему сказали: «А ты все молчишь, Длинный. Все видишь, а молчишь», сказала другая.

— Что он на это ответил?

— Он ничего не ответил.

— Этим все и кончилось?

— Тогда мы сказали: «Значит, ты тоже считаешь, что одни могут быть сыты, а другие в это же время могут быть голодными?» — сказала третья женщина.

— Мы ему сказали: «А если человек постарел, значит он уже не человек?»

— Мы сказали: «Они только радуются, что ты молчишь. Потому что они боятся твоего слова».

Человек Боя рассвирепел.

— Кто боится?

— Ты и боишься, — сказала храбрая женщина. — Мы Длинному сказали: «А то все думают, ты молчишь, потому что доволен».

— Что же он вам на это ответил? — спросил Глава.

— Он не сразу ответил. Сначала он молчал. Мы даже подумали, может он разучился говорить. А потом сказал: «Хорошо, будет совет — я им скажу». Но он уже не смог сказать. Потому что они его убили.

— Дело прошлое, — лениво проговорил Красноречивый, — но думаю, что к Длинному вы обращались напрасно. Все знают, как я ценил его красноречие. Однако, ни для кого не секрет, что к заботам нашего рода он был равнодушен. Он что говорил?

Необходимо ль твердым быть?

Необходимо ль честным слыть?

И надо ль голову сложить,

неправоту разоблачая?

Не знаю.

И надо ли, меня прости,

другим прокладывать пути,

чтоб легче было им идти,

когда в душе дыра сквозная?

Не знаю.

А не знаешь, так и молчи! Вот почему он молчал. Вот почему он перестал выступать на нашем совете. Вот почему, я бы так выразился, он стоял в сторонке и потирал руки, радуясь нашим бедам.

— Потирал руки. Потирал руки. Прекрасное выражение, — поощрил его Человек Боя.

— Но все же он согласился выступить, — сказала белокурая женщина.

— Смотри-ка, — рассмеялся Человек Боя, — Тут был целый заговор, а мы ничего не подозревали.