Дважды два равняется одуванчику - [7]

— Точу ножи-ножницы! — выкрикивал точильщик, а золотые искры, летящие снопами от каменного колеса, озаряли его лицо и падали на траву, на одуванчики, на кур.

А вот и тёти Лидин папа, дедушка Светланы и Толика. Славка сразу узнала его по фотографии, которая висела в комнате у тёти Лиды. Сейчас дедушка шёл по Ботанической улице и выкрикивал:

— Фонарики! Фонарики! Бумажные фонарики!

За ним гурьбой бежали дети. Дедушка доставал из мешка плоскую картонку с двумя палочками, разводил палочки… и — о чудо! — на палочках разноцветно вспыхивали бумажные фонарики.

Дети подбегали к своим бабушкам на скамейках и выклянчивали у них мелочь, чтобы купить фонарик. Бабушки, недовольно ворча, рылись в карманах, и дети снова неслись к дедушке и протягивали ему монеты. Но дедушка смеялся, цокал языком, и монеты в руках детей вдруг превращались в большие стеклянные шары. Дети вокруг дедушки весело играли шарами в волейбол, а он незаметно рассовывал им по карманам свои фонарики.

Славка вернулась во двор. Раненый дом светился, там играла музыка. Окна не были уже забиты крест-накрест, а ярко блестели стёклами.

Кто-то заплакал. Славка оглянулась и увидела тётю Нину. Она плакала, обнимая двух красивых юношей в солдатской форме. Жозефина тёрлась об её ноги и радостно мяукала. А на подоконнике стоял Тильди, размахивал зеркальцем и кричал:

— Время возвращения! Время возвращения! Время возвращения!

«Время возвращения? — удивилась Славка. И вдруг поняла: — Время возвращения — это когда возвращаются. Значит, и папа?..»

Она обернулась к воротам, освещённым вечерним солнцем. Во двор входил… отец!

— Папа! — закричала Славка.

Глава IX. Папа

Заплакала Танюшка. Славка вскочила со скамейки. И почему вдруг всё стало обыкновенным — и двор, и бельё, и раненый дом?

Но нет: во двор входил высокий человек в военной форме. Славка кинулась к нему:

— Папа!

Военный вздрогнул. Он остановился в нерешительности и удивлённо смотрел на Славку. Славка, смеясь и плача, повторяла одни и те же слова:

— Папа, папочка! Ты вернулся…

— Девочка… — тихо проговорил военный, и Славке вдруг стало страшно: почему он говорит ей «девочка», будто чужой?

Славка подняла на военного залитые слезами глаза и вдруг… он взял её на руки:

— Доченька, дочурка моя!

Никто уже не помнил о белье. Весь двор застыл, глядя на них, а тётя Нина, подойдя к военному, прошептала:

— Её зовут Славочка, Ярослава…

Славка засмеялась:

— Смешная ты, тётя Нина! Неужели папа забыл, как меня зовут?!

— А где Настя? — вдруг забеспокоилась тётя Лида.

— Мама пошла к тёте Наташе, я сейчас за ней сбегаю.

— Нет-нет, ты уж поиграй здесь, а за мамой я сама схожу. Вот разве что папа, может, захочет пойти со мной? — И тётя Лида как-то странно посмотрела на папу.

— Конечно, конечно, — поспешно согласился он. — Ты погуляй здесь, дочка, не ходи с нами…

— Славка, сядь-ка вот здесь и смотри в оба, чтобы Кабан, — и тётя Лида кивнула на балкон Кабановых, — не вздумал ехать на своём драндулете через бельё. А мы сейчас!

И они ушли. А Славка, переполненная неожиданным счастьем, сидела на скамейке. Во двор вбежал Адька:

— Послушай, сюда не заходил такой высокий дяденька? В гимнастёрке?

Славка расплылась в улыбке:

— Так это ж мой папа. Папа вернулся!

— Ври больше. Это учитель из моей школы. Он приходил ябедничать бабкам, что меня на второй год хотят оставить из-за трёх двоек.

— Нет, Адька, это мой папа, честно!

— Да ты что! Твой отец был низенький и с усами, я же помню!

Возмущённая до слёз, Славка вскочила со скамейки:

— Ты всё врёшь! Ты злой, противный, ты назло так говоришь, от зависти! Ты злой, злой…

— Ну, бешеная…

К ним уже спешил дядя Гриша.

— А ну цыц! — прикрикнул он на Адьку. — Ничего ты не понимаешь! — Дядя Гриша подсел к Славке и погладил её по голове: — Не слушай Адьку, он перепутал. Это у Толика папа был маленького роста и с усами, успокойся.

Славка улыбнулась. Адька хлопал глазами.

Из дома выплыла Миля Кабанова в крепдешиновом платье. Она встала посреди двора и ждала, когда её муж выведет из гаража «драндулет».

Славка пронзительно завопила:

— Тётя Нина! Тётя Марта! Дедушка! Кабанов заводит драндулет!

Захлопали двери, женщины выбежали из квартир. Короткая схватка окончилась полным поражением Кабановых, и возмущённые супруги пошли пешком.

В воротах Миля Кабанова удивлённо отступила, пропуская Настю, которая входила во двор под руку с высоким военным. Лицо её светилось растерянной и немного виноватой улыбкой.

А на дереве заливисто щебетала какая-то синяя птица…

Глава X. Фонарное время

Папа достал из чемодана яркого пряничного жирафа, обсыпанного сахаром. Славке было жаль его есть. Она поставила жирафа на стол рядом с хрустальной вазой и долго с восхищением рассматривала его.

— Славка, спать!

Славка вздохнула. Жаль, что такой хороший день уже кончился. Но завтра, наверное, будет ещё лучше! Славка тихо засмеялась от радости.

За окном быстро темнело. Тильди-тильди-бом! — нежно прозвонили городские часы. Славка закрыла глаза, но сон почему-то не приходил. Наверно, он задержался, усыпляя эту капризную Лорку Кабанову.

Вслед за городскими часами хрипло пробили старые часы тёти Лиды. Они всегда немного отставали. Славке было жаль их. Такие старенькие! Наверно, потому и отстают, что старенькие. Да и ходят они точно так же, как бабка Довжучиха, когда поднимается на третий этаж, — кряхтя, посапывая и вздыхая.