Двадцать третий пассажир - [21]

— Бонхёффер? — перебил ее Мартин, потрясенный до глубины души. — Даниэль Бонхёффер?

Преступник, который даже не посчитал нужным остановить судно и повернуть назад?

— Да. Что это вы вдруг побелели как полотно?

Но ведь это было невозможно. Хотя Мартин и проиграл процесс, но после этого происшествия Бонхёффер был отстранен от должности.

— Да, Даниэль Бонхёффер. Капитан.

Молния пронзила голову Мартина, словно кто-то сверлил его мозг раскаленной иглой.

— Ах, боже мой! Разве вы не знали, что его снова назначили капитаном «Султана»? — озадаченно спросила Герлинда.

Мартин не стал прощаться. Ни с ней, ни с дворецким, находившимся в соседней комнате. Он схватил свой вещмешок, сунул медвежонка в один из накладных карманов и бросился вон из каюты с такой же скоростью, с какой невыносимая боль распространялась в его голове.

Глава 12

— Мы понятия не имеем, где все это время была Анук, — ответил Даниэль на вопрос, который только что задала ему Юлия. — Малышка не говорит ни слова. Она нема как рыба.

— Это невероятно! — воскликнула Юлия.

До такой степени невероятно, что она задалась вопросом, почему же об этом сенсационном случае до сих пор ничего не сообщили средства массовой информации. Во время перелета из Берлина в Лондон она пролистала все свежие газеты. Ни в одной из них не было ни строчки о девочке, которая подобно Иисусу воскресла из мертвых на одном из круизных лайнеров.

— В ту ночь было сильное волнение на море, и в конце смены я решил посмотреть, все ли в порядке в корабельном медицинском пункте, когда по пути туда неожиданно столкнулся с малышкой. Сначала я подумал, что девочка заблудилась, но ее лицо показалось мне удивительно знакомым. Странным было также то, что у нее не было браслета, который носили на запястье все дети на борту «Султана», такую розовую пластиковую ленточку с маленьким микрочипом. С его помощью они могли открывать двери в зоны, предназначенные для детей, и покупать соки, сладости или мороженое в барах.

— И поэтому в чипе хранятся персональные данные? — спросила Юлия, не отрывая взгляда от фотографии Анук, которую ей подал Даниэль. Она была сделана в помещении с искусственным освещением, на заднем плане виднелся белый шкафчик с красным крестом.

— Совершенно верно. Но в медпункте и без браслета удалось очень быстро установить ее идентичность. И доктор Елена Бек тоже сразу подумала об Анук Ламар, когда я привел малышку к ней, что и подтвердило сравнение с фотографией, сделанной два месяца тому назад.

— Невероятно, — с шумом выдохнула Юлия.

— А что с ее матерью? — спросила она.

— Она по-прежнему считается пропавшей без вести.

— А ее отец?

— Три года тому назад умер от рака. У нее остался только дедушка, проживающий где-то недалеко от Вашингтона.

— И как же он прореагировал на сообщение, что его внучка жива?

— Дедушка? Никак. Мы не сообщили ему об этом.

Юлия удивленно подняла брови:

— А это еще почему?

— По той же самой причине, по которой мы еще не связались с органами власти.

— Прости, ты хочешь сказать, что вы еще не сообщили об этом полиции?

— Не сообщили. Мы не поставили в известность органы власти ни в Германии, ни в Англии, ни в США. Если бы мы это сделали, то сейчас мы вряд ли плыли бы в Нью-Йорк.

— Момент, — сказала Юлия, сильно растягивая «о». — Маленькая девочка, которая несколько недель тому назад сначала была объявлена пропавшей без вести, а потом мертвой, вдруг неожиданно снова появляется, как бы из ничего, и это замалчивается? Просто так?

Поэтому в газетах не было никаких сообщений.

— Не просто так, — возразил Даниэль. — Все очень сложно. Ты этого не поймешь. — На глаза капитана навернулись слезы. — Проклятье, ты все еще не понимаешь, зачем я тебе все это рассказываю.

И это верно. Она пришла к нему, чтобы поговорить о своей тревоге за Лизу, а сейчас их беседа превратилась в исповедь ее крестного.

— Тогда просвети меня, — кротко попросила Юлия.

Если бы они были в более близких отношениях, она бы взяла его за руку.

— Мне очень жаль, но я совершенно запутался. Меня шантажируют. И я не знаю, что мне делать.

— Каким образом? Чем? И кто?

— Мой босс, Егор Калинин. Я должен выяснить, где была Анук и что с ней сделали. У меня на это шесть дней. Пока мы не прибудем в Нью-Йорк.

— Ты один?

— По меньшей мере, без органов власти и без официальной помощи.

— Но почему? — Юлия все еще ничего не понимала.

— Потому что это дело не должно стать достоянием общественности. Это было бы смерти подобно.

Даниэль встал и подошел к письменному столу, представлявшему собой сплошную отшлифованную столешницу из красного дерева, которая покоилась на двух тумбочках. В этих закрываемых на ключ тумбочках хранились документы и другие официальные бумаги. В правой тумбочке находился сейф, более вместительный, чем это могло показаться на первый взгляд, так как Даниэль, открывший сейф с помощью цифрового кода, вынул из него папку для подшивки бумаг внушительного размера.

— Ты помнишь, я сказал тебе, что в большинстве случаев причиной такого явления, как «двадцать третий пассажир», было самоубийство?

— Да.

— Это неправда.

Вернувшись на свое место, Даниэль наугад раскрыл папку где-то ближе к началу.