Двадцать четвертая буква - [57]

– Почему все так возбуждены? – спросила О’Брайена пожилая женщина.

– Затрудняюсь ответить.

– Может, какой-то сумасшедший что-то натворил, как вы думаете?

– Возможно.

О’Брайен докатил кресло до двойных стеклянных дверей, которые автоматически открылись. Прочие пациенты, все в креслах-каталках, держали цветы и сумки и ждали, когда их заберут.

Женщина указала на «Бьюик»:

– Вон Гарольд. Он как раз останавливается.

Гарольд, стройный мужчина за семьдесят, с тонкими белоснежными усами и аккуратным пробором в седых волосах, выбрался из машины и бодро пошел к ним. Он улыбнулся, открыл багажник и ждал, когда его жену подкатят к машине.

– Давайте усадим Кэролайн на переднее сиденье, – сказал Гарольд.

– Конечно, сэр, – ответил О’Брайен.

Они встали по бокам кресла-каталки и осторожно помогли Кэролайн подняться на ноги. При поддержке О’Брайена и мужа она сделала три шага до машины. Устроившись на переднем сиденье, она объявила:

– Отвези меня домой. Я хочу посмотреть на свои розы.

– Сэр, позвольте уложить чемодан вашей жены в багажник, – сказал О’Брайен.

– Благодарю вас за помощь, – ответил Гарольд.

О’Брайен, закрывая багажник, обратился к Гарольду:

– Я только что закончил работу. Машина моего друга на стоянке L. Он работает здесь, в «Скорой». Мы по очереди подвозим друг друга, но начальник попросил его остаться на вторую смену. Я поймаю такси до дома, но нельзя ли навязаться к вам и попросить подбросить меня до его машины? Я оставил там кое-какие вещи. Я не стал бы просить, но сегодня в операционной был тяжелый день.

– Вы ничуть не навязываетесь, – улыбнулся Гарольд.

– Отлично. Я только закину свою сумку, и мы можем ехать.

О’Брайен бросил пакет на заднее сиденье и покатил каталку к специальному навесу на тротуаре.

Двое полицейских шли под крытым проездом для машин, направляясь в сторону О’Брайена. Он повернулся к ним спиной и присел у каталки с маленькой девочкой, которая держала в руках плюшевого мишку.

– Позаботься о мишке, ладно?

Девочка улыбнулась и посмотрела на маму, которая ответила:

– Им обоим уже лучше.

О’Брайен улыбнулся им и залез на заднее сиденье «Бьюика».

– Спасибо вам.

– Рад помочь, – отозвался Гарольд. – Теперь подсказывайте, где парковка L.

– С другой стороны больницы. Можно выехать отсюда, повернуть налево и ехать по дорожке вокруг здания.

Пока Гарольд вел машину к парковке L, О’Брайен присматривался к парковке, выискивая людей в непримечательных машинах – людей, которые говорят по рации.

– Вон тот джип под деревом, – сказал О’Брайен. – Я буквально на пару секунд.

– Не спешите, – ответила Кэролайн.

О’Брайен отпер джип и перегнулся через сиденье за ноутбуком и диктофоном. Взглянул сквозь заднее стекло и увидел.

Блик. От чего-то отразился свет. Луч заходящего солнца упал на небольшую линзу. На крыше здания рядом с больницей. О’Брайен не знал, что это за линза – бинокль или ружейный прицел.

Он схватил ноутбук и диктофон, бросил ключи от машины под сиденье и обошел джип, заслоняясь им от отражения на крыше.

Добравшись до «Бьюика», О’Брайен юркнул внутрь и сказал:

– Можно влиться в поток через тот переулок, он выходит на Десятую авеню.

– Вы здорово выучили дороги вокруг больницы, – заметил Гарольд.

– Приходится, – ответил О’Брайен.

Старик выехал с парковки и углубился в переулок.

* * *

Полицейский снайпер произнес в рацию:

– Объект только что выходил и снова сел в синий «Бьюик». Направляется к Десятой и Ньюман.

– Всем свободным соединениям: за ним! – рявкнул приказ по радио.

* * *

Когда Гарольд проехал угол Десятой, О’Брайен сказал:

– Отлично. Я вылезу на светофоре. Вы были очень любезны. Отсюда я доберусь.

– Вы уверены? Может, подбросить вас дальше? – спросила Кэролайн.

– Нет, мэм. Здесь удобно. А вы езжайте домой и присмотрите за розами.

– Всего хорошего, – сказал Гарольд, когда О’Брайен вылезал из машины.

О’Брайен перебежал через улицу к автобусу, который уже отъезжал, и постучал в дверь. Водитель притормозил, открыл дверь, и О’Брайен залез внутрь. Он заплатил и прошел мимо десятка заинтересованных физиономий. Уселся в конце автобуса рядом с пожилой латиноамериканкой, придерживающей бумажный пакет с бананами.

Когда автобус выбрался на дорогу и поехал на север по Седьмой авеню, О’Брайен взглянул в заднее стекло. Группа полицейских машин направлялась в противоположную сторону. Выли сирены. Копы готовились поймать одного из своих, уверенные, что этот человек перешел черту.

65

В двух милях от больницы О’Брайен вышел из автобуса, зашел в туалетную комнату супермаркета и переоделся в свою одежду. На выходе из здания он швырнул больничный костюм в мусорный бак и махнул проезжавшему такси.

– Куда едем, сэр? – спросил водитель с густым кубинским акцентом.

– Коконат-грув, Гибискус-корт, сто тридцать восемь.

– Двадцать минут, не вопрос.

Пока водитель встраивался в поток машин, О’Брайен взглянул на часы.

Осталось тридцать четыре часа.

Он достал мобильник и позвонил Лорин Майлз.

– Удалось что-нибудь выяснить по Джуди Нилсон или Карлосу Салазару? – спросил он.

– Как раз собиралась тебе звонить. Начну с Нилсон. После убийства Александрии Коул и суда над Чарли Уильямсом она переехала из Майами в Нью-Йорк. Работала моделью, но яркие огни большого города, видимо, потускнели. Она вернулась во Флориду, вышла замуж, потом развелась. Сейчас продает дом неподалеку от Орландо. Салазар – жуткий тип.