Два пера горной индейки - [87]
«Ты не прав, нельзя так разговаривать со стариками, надо извиниться».
Но Теша прямо озверел, убить может.
«Теша, я тебя прошу как друга...»
Молчит, глазами сверкает. Восточный человек!
А когда подъезжали к Нальчику, этот старик подошел к Сеичу и говорит: «Вы уж его не выгоняйте, бог с ним. Молод и глуп. И потом, что-то, видимо, не заладилось у него в жизни, обозлен очень. Выгоните его, отправите обратно, он от этого лучше не станет». Тогда и Теша извинился.
Тут я виноват, Теша таким с тех пор стал, как его отец обидел мою маму. Я тебе не успел рассказать историю с нашими родителями. Получилось так. Когда мама впервые услышала фамилию Бебутов, она спросила, не знаю ли я, как зовут отца Теши. Я тут же позвонил ему и говорю маме: «Петр Суренович». «Он, — обрадовалась мама, — ты знаешь, кто это? Мой первый ротный командир. Мы с ним войну начинали. Думала, погиб».
Ну, я, понятно, рассказал Теше, и мы решили устроить встречу-сюрприз. Но отец Теши, когда узнал, что мама была в плену, не захотел этой встречи. А Теша мне этого не сказал и пригласил нас с мамой. Поэтому он чувствовал себя виноватым в том, что произошло. А получилось так.
Пришли мы. В передней нас встретил Теша. Как вошли в комнату и мама увидела Петра Суреновича, сразу его узнала. Стоит улыбается.
«Не узнаете меня, Петр Суренович?» — «Простите, что-то не помню». — «Я Лиза Полякова. Санинструктором была у вас в сорок первом. 2-я дивизия народного ополчения». — «Так, так... — говорит отец Теши, — давайте вспоминать. Командиром батальона кто у вас был?» — «Первухин. Пожилой такой, тоже москвич». Отец молчит. «А помните, как я вам букет цветов на день рождения несла, да не донесла?» — «Каких цветов?» — не понимает Петр Суренович. «Георгины и золотые шары». Он опять молчит. «А Вязьма? А Ельня? Отступление наше? Неужели не помните?» — «В какой роте, вы говорите, были санинструктором?» — хмурится он. «Да в вашей, в вашей, в четвертой роте!» Подумал отец и говорит: «А что с вами дальше было, под Смоленском?» — «Много чего было, — вздохнула мама, она уже поняла, что он ее не узнаёт или не хочет узнавать. — Плен, побег... Потом наш лагерь. Девять лет. Собственно, сама-то я в лагере не была... Это длинная история...»
Мы всё еще смотрим с надеждой, переводим глаза с него на нее.
«Нет, — решительно заявляет Тешин отец, — извините, не помню. Я ведь всю войну прошел, в Берлине закончил. В отставку полковником вышел. Много, много было всякого...»
Опустили мы все головы, сидим, чай никто не пьет. Не так нам представлялась их встреча. А отец посмотрел на нас и говорит: «Что-то молодежь у нас скучная, не поет, не танцует. Ты бы, Теша, пластинку какую-нибудь поставил».
Мы скоро ушли, очень уж было неловко. Через час прибежал к нам Теша: «Я домой больше не вернусь!» Мама его уговаривала: забыл человек, что удивительного? Война большая была. Но Теша ее не послушал и пошел ночевать в наше общежитие.
На следующий день Теша принес маме большой букет георгинов и золотых шаров. Мама и рада была и не рада. Мы опять уговаривали Тешу, а он сказал: «Вы не знаете, что он мне ответил о вашем разговоре. И не хочу, чтобы вы знали». Ноябрьские с нами встречал и Новый год.
Скоро приедем. Целую тебя крепко.
Твой Игорь».
«Заинька, моя любимая!
Не сумел я тебе написать в первый день, была всяческая суета. Как я скучаю без тебя, Зая! Как жаль, что ты не могла поехать с нами! Я все время думаю о тебе, и ты все время со мной. Вот так мы и живем — ты, я и горы.
Горы совсем не такие, какими я себе их представлял. Они еще лучше. Не могу тебе их описать, нет у меня писательского дара.
А вот в лагере муторно. Мы здесь уже четыре дня, а к делу еще не приступали. В первый день стояли в очереди на регистрацию, потом убирали территорию. Вчера, на третий день, стояли в очереди за снаряжением, сдавали физнормативы, а после обеда наше отделение чистило картошку на кухне. Физнормативы я сдал хорошо, подтянулся 12 раз. Больше меня подтянулся только один парень из Свердловска и Генка (15 раз). Инструкторов наших, командиров отделений нет еще в лагере — они на своих спортивных восхождениях. Вообще инструкторов не хватает, поэтому, как мы узнали, нас специально «резали» на физнормативах. Шестерых девчонок и одного парня списали в туристы. Наши все прошли, Сеич похлопотал. Его тут все знают. Что ты! Наш Сей Сеич! Сила! Без него вообще бы нам тут ничего не выгорело. Хороший мужик. Девчонок жалко. Представляешь, готовились, тренировались целый год, а их списывают в туристы. Слезы, конечно, все ревут. Мы к Сеичу, а он говорит: «Нет инструкторов, что я могу сделать? Больше десяти человек в отделении новичков не может быть, нарушение правил».
Нарядили нас как арестантов. Ольге Назаровой штормовые штаны по шею, а куртка до колен. Смеху! Выбирать не разрешают, кидают что попало: «Сами разберетесь, поменяетесь». Сегодня будет еще великое переселение, жить в палатках тут принято по отделениям.
Смотри, что я нашел сегодня у Расула Гамзатова: «На вершинах живут тысячелетия. Там живут вечные и правдивые деяния героев, богатырей, поэтов, мудрецов, святых, их мысли, их песни, их заветы. На вершинах живет то, что бессмертно и не боится уже ничтожной земной суеты».
Книга посвящается памяти Михаила Виссарионовича Хергиани, замечательному человеку и спортсмену с мировым именем. Отдельные главы ее, например "Пик Победы", есть не что иное, как запись его рассказа. С сайта http://piligrim-andy.narod.ru.
В основу этой повести положены действительные события. 14 июля 1969 года из историко-художественного музея города Сольвычегодска была похищена пелена «Богоматерь Владимирская», изготовленная в мастерских Строгановых в первой половине XVII века. Долгое время о ней ничего не было известно, пока автор случайно не обнаружил ее в Коряжме в одной частной коллекции.Конечно, последовавшие за этим события несколько изменены, как заменены и имена действующих лиц.
Эта книга — увлекательное повествование о русских наградных медалях: истории их создания, статуте и порядке награждения ими. И, конечно же, о многочисленных баталиях и беспримерной отваге российских воинов, в честь блистательных побед которых и учреждались те или иные награды.Для массового читателя.
Во втором томе, логически продолжающем первый, даётся популярное описание отечественных наградных медалей периода 1917—1988 гг. Сюда же включены впервые в отечественной литературе и наградные знаки многочисленных формирований Белого движения.
В книгу Александра Кузнецова вошли две повести. Герой повести «Внизу — Сванетия» — заслуженный мастер спорта СССР по альпинизму Михаил Хергиани. Рассказ об этом удивительном человеке органически входит в контекст повествования о сванах — их быте, нравах, обычаях, истории и культуре. В повести «Измайловский остров» исторический материал переплетается с реалиями современной жизни. Перед глазами читателя встают заповедные уголки старой Москвы, выявляется современный смысл давних и недавних исторических событий, духовных и культурных ценностей далекого прошлого.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Россия, Сибирь. 2008 год. Сюда, в небольшой город под видом актеров приезжают два неприметных американца. На самом деле они планируют совершить здесь массовое сатанинское убийство, которое навсегда изменит историю планеты так, как хотят того Силы Зла. В этом им помогают местные преступники и продажные сотрудники милиции. Но не всем по нраву этот мистический и темный план. Ему противостоят члены некоего Тайного Братства. И, конечно же, наш главный герой, находящийся не в самой лучшей форме.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!