Два господина из Брюсселя - [6]
Поздно вечером в кухне на авеню Лепутр Жан рассказал об этом Лорану. Тот в свою очередь нахмурился.
— Он в открытую заводит любовниц?! — проворчал он. — Ну и свинья! Разве не следует соблюдать приличия?
— Следует, причем всегда!
Любовники понимающе посмотрели друг на друга и вернулись к своим занятиям: один чистил овощи, другой накрывал на стол. Этот обмен мнениями подтвердил негласный уговор.
Жан и Лоран не питали иллюзий: они понимали, что мужчинам трудно устоять перед искушением, но они также знали, что минутный порыв не влечет за собой последствий — хоть женщины и отказываются в это верить! Переспав с кем-то на стороне, мужчина любит свою спутницу или спутника жизни не меньше, чем прежде. Сердце само по себе, тело само по себе. Для мужчины секс и нежная привязанность не всегда идут рядом.
Между Жаном и Лораном было достигнуто согласие: в том, что касается чувств, они хранят друг другу верность, что не исключает плотских измен; запрещено лишь выставлять их напоказ или влюбляться. Легкие отклонения допустимы, пока они проходят незамеченными, без последствий. Благодаря этому Жан и Лоран любили друг друга, не прибегая к кастрирующему чувство деспотизму.
Вот поэтому они порицали грубость Эдди и презирали его за то, что тот унижает супругу: если уж приспичило сходить налево, то не стоит трубить об этом на всю округу и причинять страдания ближнему.
В следующие месяцы они часто задумывались насчет страшившего их параллельного брака. Им хотелось вмешаться, замедлить этот распад. Но что тут можно было сделать? И по какому праву?
Они поражались, насколько этот брак отличается от их жизни. Хотя они и жалели о том, что им не дано иметь детей, но ведь они жили вместе не ради этого! Хотя они составляли мужскую пару, эта аномалия парадоксальным образом облегчала им жизнь, так как двум особям одного пола легче понять друг друга, чем разнополой паре. Так, может, в этом и состояло преимущество маргинальности?
В Рождество из утренней болтовни Анжелы Жан узнал, что Женевьева беременна.
— Quale cretino![5] Мало того что ни одной юбки не пропустит, так еще и набрасывается на свою благоверную! Povera Женевьева! Теперь ей предстоит прокормить четыре рта: un marito incapace[6] и троих ребятишек!
Вернувшись домой, Жан сообщил Лорану о предстоящем рождении ребенка.
В день крестин они отправились на церемонию, где, укрывшись в глубине церкви, увидели участников того памятного венчания. Прошло пятнадцать лет, кое-кого было не узнать — у одних прибавилось морщин, они стали ниже ростом, другие же неплохо сохранились, детишки превратились в подростков, а подростки в зрелых людей.
Но взгляды Жана и Лорана были прикованы к Эдди и Женевьеве.
Женевьева почти не переменилась. Ее красивое, с правильными чертами лицо лишь утратило свежесть. Будто его затуманила тень несбывшихся мечтаний. Но то, как цепко она держала новорожденного, выдавало ее тревогу: она держалась за него как за последнюю надежду — немой крик, адресованный собравшимся: «Вот видите, я все еще его жена! Видите, Эдди по-прежнему любит меня!» Несчастная не могла допустить мысли, что ее жизнь обернулась крахом.
Эдди, тот красовался, принимая напыщенные позы, будто петух, окруженный курами. Он ни разу не посмотрел на Женевьеву, ни на миг не взглянул на старших детей, Джонни и Минни, нет, он стремился обольстить всех присутствующих хорошеньких женщин. Крошечную Клавдию он взял на руки лишь затем, чтобы продемонстрировать, что способен на нежность, так как подобная картина могла впечатлить дам.
Присутствовавшие при этой сцене Жан и Лоран были потрясены. Они поняли, что супруги продолжат сошествие в ад. Оставался лишь один вопрос: что их ждет в этой бездне?
Вернувшись к себе, Жан и Лоран занялись любовью, испытывая необычную жажду утешения, будто сплетение рук и ног могло заслонить их от жестокости мира.
Прошло два года.
В магазине, время от времени вслушиваясь в болтовню Анжелы, Жан уловил кое-какие подробности жизни четы Гренье, которые продолжали отдаляться друг от друга, но все же не расставались.
Однажды Анжела сообщила, что Женевьева, хоть ей уже стукнуло сорок, снова беременна.
— Non capisco niente![7] Господин Деменс, раз уж живешь с такой скотиной, то разве не следует принимать пилюли?
— Э-э, ну…
— Простите! Вы про таких людей понятия не имеете. Вы ведь джентльмен. Non farete soffrire mai una signora.[8]
Так как Жан с его мужественной внешностью льстил женщинам, чаровал их, те и не подозревали, что он на них вовсе не зарится. Так что Анжела приписывала хозяину бурные романы с некоторыми изысканными дамами из числа покупательниц. Что касается Лорана, то, едва познакомившись с ним, она решила, что тот ведет сходный образ жизни. Ей, как истинной итальянке, привыкшей к тому, что мужчины предпочитают мужское общество, в голову не могло прийти, что связывает их на самом деле.
— Самое скверное, господин Деменс, — это то, что Женевьева, похоже, довольна тем, что носит этого ребенка! Да, esibisce[9] свой громадный живот, будто королева, разъезжающая в карете. A quarant’anni![10]
На этот раз не было объявления в «Ле суар» — дядюшка, оплативший публикации, тот, что некогда обеспечил им свадьбу в замечательном соборе Святой Гудулы, только что отдал богу душу.
Книга Э.-Э. Шмитта, одного из самых ярких современных европейских писателей, — это, по единодушному признанию критики, маленький шедевр. Герой, десятилетний мальчик, больной лейкемией, пишет Господу Богу, с прелестным юмором и непосредственностью рассказывая о забавных и грустных происшествиях больничной жизни. За этим нехитрым рассказом кроется высокая философия бытия, смерти, страдания, к которой невозможно остаться равнодушным.
Впервые на русском новый сборник рассказов Э.-Э. Шмитта «Месть и прощение». Четыре судьбы, четыре истории, в которых автор пристально вглядывается в самые жестокие потаенные чувства, управляющие нашей жизнью, проникает в сокровенные тайны личности, пытаясь ответить на вопрос: как вновь обрести долю человечности, если жизнь упорно сталкивает нас с завистью, равнодушием, пороком или преступлением?
Эрик-Эмманюэль Шмитт – мировая знаменитость, пожалуй, самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Это блестящий и вместе с тем глубокий писатель, которого волнуют фундаментальные вопросы морали и смысла жизни, темы смерти, религии. Вниманию читателя предлагается его роман «Евангелие от Пилата» в варианте, существенно переработанном автором. «Через несколько часов они придут за мной. Они уже готовятся… Плотник ласково поглаживает крест, на котором завтра мне суждено пролить кровь. Они думают захватить меня врасплох… а я их жду».
XXI век. Человек просыпается в пещере под Бейрутом, бродит по городу, размышляет об утраченной любви, человеческой натуре и цикличности Истории, пишет воспоминания о своей жизни. Эпоха неолита. Человек живет в деревне на берегу Озера, мечтает о самой прекрасной женщине своего не очень большого мира, бунтует против отца, скрывается в лесах, становится вождем и целителем, пытается спасти родное племя от неодолимой катастрофы Всемирного потопа. Эпохи разные. Человек один и тот же. Он не стареет и не умирает; он успел повидать немало эпох и в каждой ищет свою невероятную возлюбленную – единственную на все эти бесконечные века. К философско-романтическому эпику о том, как человек проходит насквозь всю мировую историю, Эрик-Эмманюэль Шмитт подступался 30 лет.
Эрик-Эмманюэль Шмитт — философ и исследователь человеческой души, писатель и кинорежиссер, один из самых успешных европейских драматургов, человек, который в своих книгах «Евангелие от Пилата», «Секта эгоистов», «Оскар и Розовая Дама», «Ибрагим и цветы Корана», «Доля другого» задавал вопросы Богу и Понтию Пилату, Будде и Магомету, Фрейду, Моцарту и Дени Дидро. На сей раз он просто сотворил восемь историй о любви — потрясающих, трогательных, задевающих за живое.
Эрик-Эмманюэль Шмитт — мировая знаменитость, это едва ли не самый читаемый и играемый на сцене французский автор. Впервые на русском языке новый роман автора «Женщина в зеркале». В удивительном сюжете вплетаются три истории из трех различных эпох.Брюгге XVII века. Вена начала XX века. Лос-Анджелес, наши дни.Анна, Ханна, Энни — все три потрясающе красивы, и у каждой особое призвание, которое еще предстоит осознать. Призвание, которое может стоить жизни.
Молодой резервист-аспирант Гранж направляется к месту службы в «крепость», укрепленный блокгауз, назначение которого — задержать, если потребуется, прорвавшиеся на запад танки противника. Гарнизон «крепости» немногочислен: двое солдат и капрал, вчерашние крестьяне. Форт расположен на холме в лесу, вдалеке от населенных пунктов; где-то внизу — одинокие фермы, деревня, еще дальше — небольшой городок у железной дороги. Непосредственный начальник Гранжа капитан Варен, со своей канцелярией находится в нескольких километрах от блокгауза.Зима сменяет осень, ранняя весна — не очень холодную зиму.
Жюльен Грак (р. 1910) — современный французский писатель, широко известный у себя на родине. Критика времен застоя закрыла ему путь к советскому читателю. Сейчас этот путь открыт. В сборник вошли два лучших его романа — «Побережье Сирта» (1951, Гонкуровская премия) и «Балкон в лесу» (1958).Феномен Грака возник на стыке двух литературных течений 50-х годов: экспериментальной прозы, во многом наследующей традиции сюрреализма, и бальзаковской традиции. В его романах — новизна эксперимента и идущий от классики добротный психологический анализ.
Вниманию читателей предлагается сборник произведений известного русского писателя Юрия Нагибина.
В истории лабиринта бывали времена, когда центр вербовал снаружи отряды профессиональных убийц, а затем отправлял их в сети, чтобы, рассеявшись там, они преследовали редакторов, чьи наблюдения больше не удовлетворяли чиновников из центрального бюро надзора. Убийцы действуют в полной темноте и получают жалованье, зависящее от числа шкур, которые они приносят из своих подземных экспедиций. Встречаются записи о приемах быстрого сдирания кожи…Роман известного французского художника и поэта-сюрреалиста Клода Марга «Грузовой лифт» – подлинный литературный лабиринт, уводящий читателя в замки Франца Кафки, безумие Роберта Вальзера и призрачные пейзажи китайской живописи.
Увлекательное, поэтичное повествование о кругосветном путешествии, совершенном молодой художницей на борту грузового судна. Этот роман — первое крупное произведение немецкой писательницы Фелицитас Хоппе (р. 1960), переведенное на русский язык.
Эрик-Эмманюэль Шмитт – мировая знаменитость, это один из самых читаемых и играемых на сцене французских авторов. В каждой из книг, входящих в Цикл Незримого, – «Оскар и Розовая Дама», «Мсье Ибрагим и цветы Корана», «Дети Ноя», «Борец сумо, который никак не мог потолстеть», а также в новой повести «Десять детей, которых никогда не было у госпожи Минг» блистательная интеллектуальная механика сочетается с глубокой человечностью. За внешней простотой, граничащей с минимализмом, за прозрачной ясностью стиля прячутся мудрость философской притчи, ирония, юмор.
Жан Люк держит художественную галерею в одном из самых престижных районов Парижа, любит жизнь и красивых женщин. Однажды утром он находит в своем почтовом ящике письмо, в котором неизвестная женщина признается в страстной любви к нему. И хотя Жан Люк в свое время поклялся никогда не писать любовных писем, он вступает в переписку с незнакомкой, обещающей ему незабываемое любовное приключение. Он теряет покой и сон. Его жизнь оказывается перевернутой с ног на голову. Влюбленный без памяти Жан Люк готов отправиться на край света, чтобы найти ее…Впервые на русском языке!