Два года на Северной Земле - [93]

«Сибиряков» под начальством О. Ю. Шмидта намерен пройти сквозным путем во Владивосток в одну навигацию, то есть проделать то, что до сих пор никому еще не удавалось. По пути «Сибиряков» зайдет к нам, а затем пройдет одним из проливов в море Лаптевых, пополнится в устьи реки Лены в бухте Тикси углем, откуда уже двинется на прямую до Берингова пролива.

Журавлев вернулся через три дня. Больше ничего он не видел, даже нерп. В море льда, по его словам, нет попрежнему, хотя прижимные северные ветры дуют уже много дней подряд. Сергей полагает, что к северу от Голомянного есть еще нам неизвестные острова, которые и задерживают подгоняемые ветром ледяные поля. Иначе трудно представить, куда делись льды Арктики.

Пасмурно, временами туман, ветер сменился на южный. От кромки припая против дома доносится рев морского прибоя. Если такая погода простоит 2–3 дня, припай у нас разломает полностью.

Сегодня была интересная киносъемка. Ушаков увидел у дома на припае медведя, пригласил Журавлева, и они вдвоем вместе с собаками быстро его окружили. Слегка раненый зверь, опасаясь от преследования, залез в небольшую полынью, где и отсиживался. Меня об этом оповестили, и я примчался, вооруженный кинамо и несколькими кассетами. Медведь, довольно почтенных размеров, плавал в проруби, по временам нырял, отфыркивался и злобно шипел на окружавших собак. Впереди всех суетился, конечно, Ошкуй. Когда зверь нырял, ом даже совал голову в воду, чтобы узнать, куда вдруг исчез медведь. После фотографирования плавающего и ныряющего зверя решили вызвать его из воды, чтобы снять на льду во всей красе. Но сделать это оказалось не так-то просто. Чувствуя опасность, медведь никак не хотел вылезать. Тогда мы начали бомбардировать его снегом и осколками льда. Одна из глыб, удачно брошенная Ушаковым, попала зверю прямо в нос, это очевидно вывело его из себя, и он полез на лед. Метрах в шести стоял, снимая, я, а по бокам с винтовками наготове — мои товарищи. В момент, когда медведь уже вылез на половину, кончился завод пружины автомата. Пока я ее закручивал снова, зверь уже почти вылез, так что этот отрезок охоты из съемки выпал.

Когда аппарат заработал снова, медведь выкарабкался, отряхнулся от воды и кинулся на нас. Едва ли, впрочем, у него были агрессивные намерения. Скорее всего тут виною были собаки, наседавшие сзади. Мы же стояли неподвижно и потому казались менее опасными. Впрочем, каковы были истинные медвежьи намерения, выяснять было некогда. Когда зверь был уже в 2–3 шагах от меня, поднялась с обеих сторон поспешная стрельба, медведь кувырнулся мертвый и подкатился под ноги, так что пришлось посторониться. Все это произошло, как потом было видно по киноленте, в несколько секунд, мне же, снимавшему, показалось, что вся эта процедура длилась довольно долго, не меньше минуты.

Потом товарищи смеялись, что во время завода пружины, когда медведь вылезал, я кричал ему «постой, постой, подожди минутку», но, возможно, это они просто подтрунивали над моими киноувлечениями.

Ночью южный ветер сменился на северный, взломанный прибоем лед припая стало разводить и постепенно выносить в море. К утру осталась лишь прибрежная полоса километра в полтора шириною. Дальше чисто. Днем ветер дошел до силы шторма. Припай оторвало по приливной трещине и унесло.

Теперь всюду до берега чисто. Стоят только кое-где на мели нагромождения торосов, намятые еще в феврале во время сильного напора льдов.

Итак нынешний год море вскрылось и лед вынесло у дома 19 июля, а в прошлом году это событие случилось лишь 13 сентября, то есть почти на два месяца позднее. Разница существенная.

Через два дня шторм стих. Спустили шлюпку, наладили мотор и поехали на осмотр берегов. В море всюду чисто, лишь кое-где плавают одинокие мелкие льдинки. Прямо поразительно. У берегов местами видны остатки припая да примелившиеся зимние нагромождения торосов. У Голомятого чисто. Лишь между ним и островом Средним, упираясь в соединяющую косу, набит ломаный лед. На нем теперь чернеют лежащие туши нерп, зайцев и как будто даже морж. На обратном пути забрали гостившую на чаяшном базаре Попадью. Она исчезла из дому уже недели две. Мы ее считали погибшей, предполагая, что ее унесло с припаем, когда последний оторвало.

К дому проехали проливом между нашим островом и Средним. Льда здесь тоже нет. На восток от острова Среднего, по направлению к Северной Земле льды тоже взломало, но еще не вынесло. Всюду видны многочисленные черные точки — лежащие нерпы и зайцы. Если (бы мы оставались еще на зимовку, заготовить мясо сейчас было бы весьма легко.

По ручью на берегу острова встретили пару гусей-казарок с пятью довольно уже крупными пуховыми птенцами. Очевидно птицы здесь гнездовали. Факт интересный, свидетельствующий, что в благоприятные годы гуси могут забираться очень далеко на север, вплоть до 80° широты.

Заканчиваю обработку материалов. Геология уже вся приведена в порядок. Образцы завернуты в бумагу и уложены в чемоданы. Пункты вычислены. Сейчас занят составлением карт, надеюсь, что к приходу судов успею их закончить, и мы сможем продемонстрировать результаты наших двухлетних трудов.