Два Гавроша - [4]

Шрифт
Интервал

В столовой он совсем растерялся. Боялся прикоснуться к пище. Шутка ли, молодая немка в белоснежном переднике поставила перед ним тарелку с котлетами и жареным картофелем! Мясо… Настоящее. За три года Павлик ни разу не ел мяса, он даже забыл его вкус.

— Почему ты не ешь? — ласково спросила кухарка, заглядывая ему в глаза. — Ты ведь голоден.

Женщина глядела участливо, а Павлик — недоверчиво. Действительно ли она хочет, чтобы он ел? А улыбка? Не притворна ли она? За время его пребывания в неволе ни один немец не спрашивал, голоден ли он… Нет, был один. На фабрике Этцеля. Густав Рункель. Он почти каждый день отдавал детям свой завтрак, но вскоре его выставили с фабрики. Говорили, что его посадили в концлагерь.

— Ешь, малыш. Не стесняйся, — пододвинула кухарка тарелку поближе. — Сейчас принесу компот. Ты любишь компот из свежих фруктов?

«Она не немка», — решил Павлик.

Положив в рот ломтик хрустящего картофеля, он окинул взглядом помещение. Дневной свет проникал в круглый зал с массивной колонной посредине только через узкие стрельчатые окна, поэтому здесь и днем горело электричество. Со стен глядели Гитлер с челкой на лбу, Гиммлер в пенсне и надутый, как индюк, Геринг.

Кухарка подсела к столу и молча стала разглядывать новичка. Время от времени она тяжело вздыхала,

— Ты русский? — наконец спросила она.

— Украинец.

— У нас тут есть ребята из России. Мальчики, девочки. Один твой землячок сейчас на кухне дежурит. Познакомить тебя с ним?

Павлик утвердительно кивнул.

— Иоганн! — позвала она кого-то, повернув голову в сторону кухни. — Иоганн, иди-ка сюда.

У дверей показался рыжий круглолицый подросток. Приблизившись к новичку, он стремительно выбросил правую руку вперед, громко и важно выкрикнул:

— Хайль Гитлер! Здравствуй, воробей! Кто это тебя так изрисовал? Чирикал? Откуда, как величают?

Поведение земляка Павлику не понравилось. У него невольно сжались кулаки. Он готов был их тут же пустить в ход, но рядом стояла кухарка.

— Мое имя Иоганн. По-русски— Иван, Ваня. Фамилия — Бородавка. Будем знакомы, — протянул рыжий руку, которую новичок пожал без особой охоты. — Я тут уже полтора года. Здесь рай! Воспитатели хорошие. Особенно герр… фельдфебель Круппке. Ты его знаешь? Он без одной руки. И начальник наш, герр… гауптман Веммер — славный человек. Нас тут всему учат: стрелять из пистолета, лазать по горам, фотографировать, — не умолкал Бородавка. — Ты вот, например, не знаешь, что ночью костер виден за шесть километров, а свет карманного фонарика — за полтора, а я знаю. Огонек папиросы можно в темноте разглядеть за пятьсот метров, а шум большого города слышен за три километра… Фрау Эмма, — обратился он вдруг к немке заискивающим тоном, — можно мне с новичком в кино сходить? Осталось десять минут. Можно?

— Хорошо, Иоганн, иди, — согласилась она.

Бородавка бесцеремонно схватил Павлика за руку и увлек его за собой.

— Выше голову, воробей! Не хнычь. Тут из тебя, голодранец, человека сделают. Входишь воробьем, вылетишь соколом, со львиным сердцем, с орлин…

Словно ток пробежал по всему телу Павлика. Мускулы напряглись.

— Оставь меня. Слышишь? Попугай рыжий!

Рыжий виновато потупил глаза.

— За что обижаешься? Шучу. Пошли! — Он снова схватил новичка за руку. — Я сейчас тебя познакомлю с воспитанниками нашего приюта. Гляди только, не попадайся на удочку. У нас тут швали всякой хоть отбавляй, — боязливо оглянулся он по сторонам. — Особенно среди наших, что из России. В прошлую весну двое сбежали. Хи-хи-хи! — захихикал Бородавка. — Одного — Фирюбина — пристрелили на месте, а Сеньку Хитова притащили напоказ. Гауптман Веммер у него спрашивает: «Хитов, зачем бежал, разве здесь плохо?» Сенька отвечает ему: «Здесь не плохо, но я не. хочу быть шпионом, изменником родины». Хи-хи-хи!

Павлик остановился:

— Шпионом? Какие шпионы?

Рыжий махнул рукой:

— Какие там шпионы! Впрочем, — добавил он примирительным тоном, — мне какое до этого дело? Кормят хорошо, работать не заставляют — чего еще?

Глава вторая

1. Французская девочка

Появление новичка вызвало в зале острое любопытство. Сотни глаз устремились к двери, где рядом с Бородавкой стоял белокурый паренек.

Вдруг к выходу юркнула смуглая девочка с выразительными карими глазами и вьющимися черными волосами. Не говоря ни слова, она схватила Павлика за рукав и дернула его к себе. Он смутился, покраснел.

— Павлик, не иди, она плохая, — запротестовал рыжий. — Она француженка! Жаннетта, уйди по-хорошему!

Но девочка была не из тех, кто легко отказывается от своих намерений. В ее карих глазах зажглись лукавые и насмешливые искорки.

— Проваливай, несчастный! — с нескрываемой враждебностью посмотрела она на Иоганна.

Тот не уходил. Тогда она под одобрительный смех ребят грубо оттолкнула Бородавку и потащила за собой' Павлика. Едва они успели сесть, как погас свет, и на экране замелькали первые кадры.

Жаннетта наклонилась к Павлику и на ломаном немецком языке сообщила о том, что рыжий — доносчик, дружит с гестаповцами.

— Все его бьют, но это не помогает, — пожаловалась она. — Однажды я ему чуть ухо не откусила. Думаешь, помогло? Нет. Ничуть.

— Я сразу разгадал его, — сказал Павлик по-французски.


Еще от автора Михаил Юрьевич Шмушкевич
Я вас жду

Повесть русского советского писателя посвящена трудовым будням сельской общеобразовательной школы. Главная героиня — молодая учительница Галина Троян, энтузиастка педагогического дела, натура энергичная и романтическая. В силу обстоятельств девушке приходится взять на себя воспитание «трудного» ребёнка, сына профессора Багмута. Симпатия, привязанность к профессору перерастают в любовь.Автор затрагивает целый ряд актуальных проблем педагогики, показывает, как благотворно влияет на формирование нравственного облика школьников труд — работа на стройке, в ученической производственной бригаде.


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.