Два часа весны - [67]

В общем, взяла и поехала сама к нему!

Впускает в квартиру, быстро и без особых эмоций целует, тут же отстраняясь, а еще я замечаю, что он в джинсовой куртке. Видимо, на балкон выходил, а сегодня холодно, ветрено, даром что почти июль на дворе. Курил. Вот не может же бросить человек! Курит и курит, пропитываясь этим травящим дымом. Выглядит как-то не очень. Да что с ним такое?

- Стеф, что-то случилось? – спрашиваю напрямую.

- Да.

И все, больше ничего не говорит. Я так и стою в дверях, даже не разуваясь.

Он стягивает с себя куртку, бросая на пуфик в прихожей, но из кармана что-то вылетает. Присаживаюсь на карточки и разглядываю, что это.

Осознание приходит слишком быстро. Я знаю, что представляет собой этот клочок бумаги.

- Когда ты улетаешь? – сглатывая накрывшую меня тревогу, спрашиваю довольно спокойно.

- Завтра в обед.

- Надолго?

- Я не знаю.

Что-то в его лице меня так пугает, что я едва могу выдавить из себя еще хоть слово. К чему такая срочность? Почему он улетает уже завтра? Наверное, поэтому он в последние дни странно вел себя?

Миллион вопросов в голове, а ответов так и нет.

- Но ты же не уедешь просто так? – выдыхаю слова в воздух, разрезавший пустоту между нами.

Не могу поверить в то, что происходит. Руки трясутся, все тело охватывает странное чувство паники, внезапно накрывшей меня своим токсичным облаком.

Стеф наклоняется, поднимает с пола и сжимает в руке распечатанный билет на самолет, так неудачно выпавший из кармана его куртки. Смотрит куда-то мимо меня, не хочет смотреть в глаза, сознательно не создавая этот зрительный контакт. А ведь я так привыкла находить ответы на все вопросы в его взгляде.

Если он улетит завтра, то вряд ли вернётся. Но я ведь знала, что однажды он захочет уехать обратно в свою страну? Я знала. Только верила, что ради меня это можно отложить или отменить…

- Абрамова, чего ты боишься?

Задаёт вопрос так легко и просто, словно ничего не понимает. Не осознает, что мир летит в никуда от этой новости. Обычно я отвечала на такое «ничего не боюсь», но не сегодня.

- Того, что ты не вернёшься обратно, – говорю, все-таки перехватывая его взгляд. Серые глаза Стефа темнеют, обдавая меня несвойственным им холодом.

- А если так, то что? – собирает руки на груди и замыкается от меня этим жестом.

- Ты не понимаешь? Ведь это конец всему…

«Что было между нами», – не могу договорить это вслух, но произношу про себя. Всему тому странному, необъяснимому и нелогичному, делавшему нас такими нереально счастливыми. Мы не просили друг друга у судьбы, но судьба сама решила, как поступить с нами. А сейчас меня словно ударили под дых моими же чувствами.

Стеф вздыхает и говорит:

- Но я ведь и не обещал любви до гроба, так, Абрамова?

Я не могу удержать слёзы. В горле появляется ком, который грозит удушить меня. Плечи трясутся, перед глазами все медленно плывет. Мама всегда говорила, что я умею быть сильной, а Мира считает, что я умею управлять эмоциями.

Но они ошиблись. Не могу быть сильной, не могу скрыть свои чувства. Не сейчас, когда боль пронзает сердце и хочет разорвать меня пополам.

Глава 50

Стефан

Она сейчас зарыдает… Думал, отшутится, как обычно, придумает какую-нибудь ответную колкость. А она стоит, смотрит такими печальными глазами, словно я ей всю жизнь сейчас сломал.

Fuck, да если бы я знал, что Диана так отреагирует, никогда бы этого не сказал. От стресса и волнения сам не понимаю, что несу. Надо в руки себя взять... Крыша совсем поехала, раз такие слова ей выдал. Пусть побьет меня, обматерит, по щеке влепит, но только не то, что с ней происходит... За эту дурацкую, неуместную фразу я заслуживаю всей ее ненависти и злости.

Но у Дианы взгляд такой печальный, что мне самому страшно. Плечи трясутся, это она так пытается истерику в себе удержать, но слезы уже просачиваются из глаз.

Идиот я, ну просто идиот.

- Абрамова, ты чего? – она закрывает лицо ладонями и отворачивается, но я тут же подхожу и стискиваю в объятиях. – Мелкая, ну-ка хватит реветь. Ты же знаешь, что я тебя люблю, чего ты затряслась так, а?

Но остановить этот потоп уже невозможно. Прижимается ко мне, сминает пальцами рубашку, утыкается головой в грудь, но все так же дико ревет.

- Диан, ну что такое? – глажу по голове, пока она чуть не захлебывается своими слезами. Аккуратно отступаю назад, медленно сажусь на пуфик и тяну ее на себя. Садится на колени, тут же возвращаясь к своему потопу. – Маленькая, ты же знаешь, я не брошу просто так. Я и сам без тебя загнусь, понимаешь? Пожалуйста, не плачь. Я должен уехать. Обязан. Бабушке плохо, она в больнице. Отец в командировке в Европе, не может сейчас в Польшу полететь. Мне надо быть вместе с мамой, ведь всякое возможно. Да и вообще мне пора решать, что дальше. Посоветуюсь с родителями, подумаю. Я тебя не кидаю тут, просто выхода другого нет. Диан?

Приподнимает голову, но слёзы упрямо текут по щекам. Целую в одну щеку, в другую, сглатывая соленую воду, забирая себе ее боль и печаль.

Диана прислоняется лбом к моему, медленно выдыхая свою тревогу. Вижу, как пытается сдержать рыдания, как старается прийти в себя.

- Стеф… – шепчет оборванно.