Душою настежь. Максим Дунаевский в моей жизни - [22]

Сплетни, которые ходили о ней, я не слушала – я прекрасно понимала, что у такой женщины и исполнительницы, как она, не могло не быть завистников. Для меня она всегда была и остается, не побоюсь этого слова, гениальной певицей, «той женщиной, которая поет» душой.

Как будто добрая фея при рождении поцеловала ее в губы, подарив особую искру – способность чувственным голосом и глубокими искренними эмоциями проникать в сердца.

Поэтому поездка домой к Алле Пугачевой, в ее цитадель, явилась для меня настоящим событием.

Когда мы подъехали к большому кирпичному дому на Тверской (бывшая ул. Горького) и вошли с обратной стороны в подъезд, было уже много позже назначенного времени. Максим постоянно всюду опаздывал – эта была одна из его отличительных черт. Когда он говорил мне: «Буду у тебя через полчаса», то приезжал через два. Но, конечно, черта безобидная. Возможно, это касается большинства творческих людей, в силу специфики их деятельности. Я тогда к этому уже привыкла и относилась спокойно, добродушно подсмеиваясь над ним.

Дверь открыла домоправительница Аллы Борисовны. Все уже сидели за столом – Алла с ее мужем в ту эпоху, Евгением Болдиным, и несколько человек – гостей. Максим всем представил меня. Алла отнеслась ко мне очень приветливо и доброжелательно. Усадила нас за стол.

Она почему-то сразу показалась мне «родной». Откуда возникло это ощущение, чувство? Оттого, что я часто видела ее по телевидению? Тот же знак зодиака? Или это моя душа сразу потянулась к ней, почувствовав нечто созвучное с ее душой?

Наверное, это навсегда останется загадкой, но так или иначе мне по-прежнему хочется называть народную артистку «Аллой», а не «Аллой Борисовной».

И, конечно, это совершенно не умаляет моего глубокого уважения к этой талантливейшей личности.

После первых возвышенно-торжественных тостов и чоканья бокалов Алла, вернувшаяся на днях с Кубы, начала подробно рассказывать о своей поездке. А также забавно имитировать кубинок, демонстрируя, как они ходят и жестикулируют. Очень точно и уморительно. Все мы покатывались со смеху, от души. Атмосфера вечера была очень приятной, теплой, раскрепощенной, доверительной.

Кто-то позвонил в дверь. Оказалось, пришел один «недисциплинированный», опоздавший гость – поэт Илья Резник. Извинившись и поцеловав Аллу, он начал по очереди здороваться с присутствующими. Максима и остальных людей явно уже знал. Дойдя до меня, он с вежливой улыбкой протянул мне руку и сказал, пристально глядя в глаза:

– Илья. Рад знакомству!

Я улыбнулась в ответ:

– Взаимно. Нина… Только мы с вами уже знакомы.

Я не шутила, мы действительно уже встречались, правда, довольно давно.

В глазах Ильи резко отразились удивление, непонимание и затем даже некоторое беспокойство. «Где и в какой обстановке мы могли познакомиться? При каких обстоятельствах?» – говорили его необыкновенно выразительные глаза.

Илья явно опешил.

Я рассмеялась и не стала ничего объяснять. В меня неожиданно вселился чертенок.

А все было очень просто.

Шесть лет назад до этого вечера, когда еще жила в Ленинграде, я очень любила гулять по родному любимому Питеру и особенно по Летнему саду. Регулярно приходила туда одна. Хотелось на этом островке красоты и покоя немного ускользнуть от монотонной суеты большого города, от толпы. Оторваться от действительности, помедитировать и полюбоваться великолепными величественными статуями времен Петра Первого.

Однажды, когда я так сидела на скамейке, размышляя о своем под уютный шелест деревьев, по дорожке ко мне приблизился высокий мужчина, лет этак на 30 старше меня. Смерил меня с ног до головы серьезным, внимательным и одновременно каким-то… «пронзительно-проникающим» взглядом.

– Не помешаю?..

– Нет, конечно… пожалуйста… – я отодвинулась на край скамейки.

Сев рядом, мужчина начал медленно, немного «лениво» расспрашивать меня про то, что я делаю в Летнем саду и чем занимаюсь «в жизни». Чувствовалось, что он присматривался ко мне, «прощупывал», так сказать.

В какой-то момент он вытащил из папки стопку отпечатанных на машинке листов, стал перебирать их. Взглянув на них краем глаза, я поняла, что это стихи. А в верхнем углу каждого листа, над текстом, стояли слова «Илья Резник».

Тут меня осенило. По телевизору на гала-концертах часто объявляли песни, написанные на стихи этого поэта.

Завязался непринужденный разговор.

Илья произвел на меня впечатление человека интересного и вальяжного.

Но больше всего меня поразили его глаза – в голову приходили эпитеты «магнетические», «гипнотические». Поэтому, когда он попросил мой номер телефона, я дала его почти автоматически, как будто выполняя приказ.

Но когда на следующий день он позвонил мне и пригласил на какой-то просмотр, я вежливо отказалась под благовидным предлогом.

Может быть, кто-то удивится, но я так решила. Несмотря на то, что мужчина был привлекательным. Я часто слышала, что известным и в особенности «богемным» людям все дается легко – женщины вешаются на них «гроздьями». Наверное, подсознательно мне не хотелось попасть в «коллекцию». И, скорее всего, у Ильи была жена или постоянная подруга – «качественные» мужчины очень редко бывают одиноки. Тем более в его возрасте. Одним словом, я решила, что все это мне не было нужно, что мне было совершенно ни к чему «искать приключения».