Душитель - [12]

На экране появился какой-то седой тип, сказавший:

— Я считаю, что большинство полицейских бостонского департамента честны и выполняют свой долг как положено. Некоторые из них связывались со мной письменно или по телефону вполне официально, хоть и анонимно по поводу нелегального игорного бизнеса в надежде, что мы как-то отреагируем.

Снова Кронкайт:

— Уже было сказано, что продажных полицейских можно найти в любом городе, где процветает нелегальный букмекерский бизнес. Снова и снова об этом твердят на первых полосах газет по всей Америке. Отчасти это ответ на вопрос «что дурного в маленькой ставке, которая сделана в подпольной конторе?».

— Сукин сын Кронкайт! — воскликнул Джо.

— Тихо, Джо.

— Что?! Он права не имеет… Господи Иисусе, я пришел в этот магазин за ключом!

Рики фыркнул.

— Да? — уточнил Майкл. — За каким ключом?

— Это что, перекрестный допрос? Мне был нужен ключ. Ну и что?

Маргарет повернулась к Эми — представительнице СМИ:

— Эми, они действительно имеют на это право? Показать по телевизору чью-нибудь фотографию и сказать что угодно?

Эми пожала плечами: «А что тут можно поделать?»

На экране возник заголовок из бостонского «Трэвелера»: «Испытательный срок комиссара Салливана». И подзаголовок: «Волп за ним присмотрит». И вновь послышался голос Кронкайта:

— На пресс-конференции губернатор Джон Волп заявил: «Я надеюсь, что бостонский полицейский комиссар будет выполнять свои обязанности в полном соответствии с законом».

Снова на экране появилась студия Кронкайта.

— Мы послали приглашение комиссару Лео Салливану, предложив ему выступить в нашей программе и рассказать о трудностях, с которыми сталкивается местная полиция в связи с нелегальным игорным бизнесом. Комиссар Салливан прислал в ответ письмо, в котором обрисовал проблему. Он подчеркнул, что легализация игорного бизнеса поощряет развитие левых контор и что сделанная вне ипподрома ставка не является преступлением. Букмекерство, как говорится в этом письме, лишь мелкое правонарушение.

— Ну да, комиссар, я уверен, все в порядке.

— Замолкни, Рики.

— Комиссар заявляет, что у местной полиции недостаточно людей и средств и что объединенные усилия правоохранительных органов потерпели неудачу в попытке подорвать нелегальный игорный бизнес. — Кронкайт по-прежнему оставался в кадре. «Было бы верхом несправедливости, — сказал комиссар, — оклеветать из-за одной-единственной нелегальной конторы весь полицейский департамент и разрушить образ, созданный усилиями многих преданных своему делу полицейских. В итоге люди должны осознать, что именно их маленькая ставка финансирует империю нелегального игорного бизнеса и что полное избавление от этой проблемы невозможно без активного участия всех порядочных граждан». Это слова комиссара Лео Салливана.

— Сукин сын! — не унимался Джо.

Перед камерой вновь появился Кронкайт.

— Возможно, сейчас вам хочется сказать: «Ну, в Бостоне всегда проблемы». Не обманывайте себя. Очень велики шансы, что те же самые проблемы появятся и в вашем городе. С вами был Уолтер Кронкайт. Приятного вечера.

Дэйли молчали.

Эми выключила телевизор.

— Долбаный Уолтер Кронкайт, — пробормотал Джо.

— Прекрати!

— Хренов Кронкайт…

— Прекрати! Уолтер Кронкайт ни в чем не виноват.

— Это все неправда. — Джо, кажется, уверовал в силу собственного убеждения. Если Джо Дэйли утверждает, что это неправда, значит, так оно и есть. — Им это с рук не сойдет.

— Если бы ты знал какого-нибудь хорошего адвоката… — проговорила Эми.

— На кой черт мне адвокат? Я ничего не сделал. Я же только что сказал.

— Джо, — мягко посоветовал Майкл, — позвони Брэндану.

7

Слушание напоминало настоящий суд. А еще больше смахивало на незаконный обыск. «Судьей» был человек, назначенный комиссаром и готовый сделать ради него все, выполнить любой его приказ. Обвинитель — лейтенант, который в качестве улики располагал только записью фильма Кронкайта, и ничем более. Джо пришлось нанять адвоката — сомнительного типа, который сделал лишь несколько бессвязных возражений. Все и так знали вердикт. Уолтер Кронкайт объявил с экрана: Джо Дэйли — продажный коп из шестнадцатого участка, и Джо было отнюдь не легче при мысли о том, что это правда.

После дачи показаний Джо нервно мерил шагами шестой этаж бостонского полицейского департамента, где проходило слушание. Ни репортеров, ни толпы зрителей, дело семейное.

Брэндан Конрой оставался в зале и боролся за Джо. Его голос доносился через закрытую дверь. «Джо отличный парень, отличный полицейский в третьем поколении, сын погибшего полицейского, — говорил он. — Разумеется, никто не оправдывает его поступка. Разумеется. Но обратите внимание, что, придя сюда, он не стал болтать лишнего и доносить на коллег. Были времена, когда полицейские считались братьями, не забывайте об этом. Неужели теперь они вместе с водой выплеснут ребенка? Неужели они захотят лишиться такого парня, как Джо Дэйли? Не нужно чересчур усердствовать, друзья, — если выгонять каждого копа, который принял пару баксов или бесплатно поужинал в ресторане, честное слово, вскоре в полицейском департаменте не останется ни души. А Уолтер Кронкайт — не комиссар бостонской полиции».