Душа пламени - [15]

От взгляда, которым меня наградила хозяйка по телу прошла дрожь. Кажется, идея сбежать была не столь удачна, как я полагала.

— Нежить? — как я ни старалась взять себя в руки, но голос все же дрогнул, выдав страх.

— Этого никто не знает, — она вздохнула. — Тех, кому не посчастливилось встретить его на своем пути, уже давно позвали за Грань. Знаем лишь, что лютый он, не щадит ни стариков, ни младенцев новорожденных. Мы уже и не чаяли справиться, а тут вы появились. — Резко подняв голову, женщина заглянула мне в глаза. Отчаянный, безумно усталый взгляд, в котором еще теплилась надежда… И ужас от того, что чуда не произойдет. — Ты уж прости нас, девонька, за то, что родных твоих под удар подставили, да только не было у нас выбора.

— Все так плохо? — я коснулась ее руки, стараясь немного успокоить.

— Все еще хуже.

Поднявшись, Марфа извинилась и быстро вышла с кухни, пряча заблестевшие в глазах слезы. Ну вот, оказывается под маской беззаботной и недалекой хозяйки скрывалась убитая горем женщина. Какое-то время я, молча сидела на лавке, уставившись взглядом в окно, и еще раз обдумывала все, что узнала. Зачем Кайру понадобилось делать вид, что они хотят помочь? Зачем давать надежду этим людям? Это жестоко и… подло. Если все то, что говорили о Драйгах — правда, то отчаявшимся жителям деревни не на что надеяться. А судя по тому, как легко Кайр разрушил мою жизнь, им действительно стоило оставить свои надежды на чудо. Но в то же время… Ведь он меня не убил, по каким-то лишь ему понятным причинам прикрылся этим… Как его там? Райтом, по-моему. Ведь если не думать о том, что еду с ним против воли и, кажется, больше никогда не вернусь в табор, то получается, что этот мужчина спас мне жизнь. Не бросил, когда мог, не убил, что, судя по легендам, было естественным для их расы, а увез с собой и нянчился, когда мне было плохо.

— Совсем забыла, девонька… Ох, извини, не хотела тебя пугать! — застыв на пороге, Марфа смущенно улыбнулась, когда я подскочила с места от неожиданности. — Просто я подумала, что тебе понадобится одежда. Вещи, правда, старые, дочки моей, да только та теперь в них не влезет, пока ребеночка не родит. А как оденешься — можешь по двору погулять, да только далеко не уходи, сейчас все в поле, а ты еще слишком слаба, как бы чего ни случилось.

Оставив сложенные вещи на лавке, она быстро ушла, даже не дав мне возможности поблагодарить за радушие. Действительно, не могла же я куда то идти в одной ночной рубашке и плаще! Быстро переодевшись, с радостью обнаружив, что светло-зеленое платье оказалось мне впору, я заплела волосы в длинную косу, перевязала их ленточкой, что нашлась в груде вещей, и вышла из дома. Солнце стояло еще не слишком высоко и до полудня, когда люди на время покидали поля, у меня оставалось еще около двух часов. Бежать. Это слово крутилось в голове, не давая сосредоточиться на других мыслях. Бежать, пока Драйг был слишком занят, чтобы меня стеречь. На миг перед глазами встало выражение лица Марфы, когда та говорила о звере, та скорбь и надежда, что стояли в ее глазах. Но чем я могла помочь? Если уж здоровые и сильные мужчины не могли его одолеть, то, что говорить обо мне? Что я могла сделать зверю: погадать или заговорить до смерти?

Невольно фыркнув, побрела вдоль по пустынной улочке, иногда останавливаясь и настороженно оглядываясь по сторонам. То, что вокруг не было ни души, казалось странным, однако легко объяснялось: все взрослые на поле, а дети и старики видимо просто боялись выходить на улицу даже при свете дня. Однако расслабиться я не могла. Кайр мог быть где угодно, а про «муженька» мне вообще ничего не известно. Вновь вспомнились слова Марфы о том, что двое суток мужчина не отходил от моей постели, но я немедленно отогнала непрошенные воспоминания прочь. Мы были квиты — я дала ему силу, а он помог избежать виселицы.

Выбравшись за пределы деревни, я перевела дыхание, невольно подумав, что все получалось уж слишком легко, вошла в лес и замерла. Цыгане издревле считались детьми Природы неспроста, нас с детства учили слушать и, что самое главное, слышать мир, чувствовать каждое деревце, птицу или зверя, ощущать их настроение, боль, радость и желания. И это, наверное, единственное, что у меня получалось лучше всех в таборе. Поэтому, едва оказавшись в зарослях кустарника, насторожилась — этот лес был злым, темным, словно созданным из боли, ярости и пепла несбывшихся надежд. Такой не даст убежища, скорее сам погубит заблудшего путника, заведя в логово разъяренного зверя. Ни разу еще мне не доводилось чувствовать подобного отношения Природы к человеку, здесь царствовала ненависть и злоба.

Поежившись, я глубоко вздохнула и побежала. Но не обратно, как требовали обостренные страхом инстинкты, а вперед, в самую чащу леса. Что бы ни случилось, здесь безопаснее, чем с Драйгом, ведь самое страшное, что могло произойти со мной в этом месте — смерть, а вот чего ожидать от путешествия в лоно Проклятых я себе даже представить не могла. Поэтому оставалось лишь бежать без оглядки, то и дело, спотыкаясь о коварно торчащие корни, путаясь в ветках и едва переводя дыхание. Легкие разрывались от боли, а в боку беспощадно кололо, заставляя морщиться, но упрямо продолжать бег. Я даже представить себе не могла, насколько хватит моих сил, поэтому еще быстрее продвигалась вперед, твердо решив передохнуть, лишь когда окажусь подальше от этого места.