Душа как скрипка. Биография, стихи, воспоминания - [18]
Бабушка Валентина… Наверное самый строгий человек в нашей семье. Вернее она такой хотела казаться. «Порядок должен быть во всем…» и ее неизменно добрые глаза, знаменитые украинские борщи, пирожки с вишней и клубника любимым внукам. Наверное, как имя Мама может носить только одна женщина на свете, так и имя Бабушка на всю жизнь у нас ассоциируется с бабушкой Валей.
Старинное, черного цвета с резными ножками, пианино, на котором училась в детстве наша мама. Прекрасная возможность Тане проявить таланты «внучки с Камчатки» перед новой публикой… тем более публикой, которая ее обожала. Собиралась вся семья, шире приоткрывались двери балкона в гостиной, и…. Музыку сестры могли слышать не только соседи, но большая часть двора. Вообще, музыка и Луганск — отдельная тема. Я с улыбкой вспоминаю, что когда мы приезжали, то сразу становились объектом музыкального влияния нашего дяди Виктора. Модный интеллигентный молодой мужчина, он, как сейчас говорят, был меломаном. Такую современную музыкальную технику, коллекцию разнообразных виниловых дисков, редких для советской страны, мы видели только у него. И конечно, воспоминания, впечатления от впервые услышанных записей Битлз, Дип Пёрпл, Пинк Флойд неразрывно были связаны у нас с этим человеком.
Иногда своим модерновым проигрывателем Виктор благосклонно разрешал пользоваться и дедушке, и тогда для внуков в доме звучала музыкальная классика: Моцарт, Вагнер, Чайковский.
Любили мы ходить на городской рынок, или как его называли местные жители — «базар». А там… бродить среди рядов, где торговали речной рыбой, клубникой и помидорами. Множество неизвестных и таинственных запахов с бескрайних просторов страны, улыбающиеся люди и разные вкусности. Как правило, отправляясь на базар, мы с сестрой хитрили и в первую очередь тащили дедушку в павильон, где торговали сахарной ватой по 10 копеек. Город был многонациональный, дружный, на рынке можно было встретить и узбеков с дынями, и армян со сладостями и запорожских казаков с их неизменной рыбой, я уж промолчу про сало.
Улетев с Украины в раннем детстве мы, конечно, говорить на украинском языке не умели. Но прилетая на каникулы в Луганск, в полной мере ощущали многоязыковой уклад города — русский, украинский, цыганский языки и, конечно, тот неповторимый диалект, который называется суржиком. Из-за этого многоязычия, казалось, город был наполнен поэзией. Не зря, наверное, Луганск — это родина таких людей как В. И. Даль, автор знаменитого Толкового словаря русского языка, великий поэт-песенник М. Л. Матусовский, замечательный актер Павел Луспекаев…
Однажды, не сумев купить билеты на нужный рейс до Камчатки, мы на неделю вынужденно припозднились в Луганске и… пришлось идти в местную школу. Разница чувствовалась. Первое сентября — тепло, солнечно, море цветов, выращенных местными бабушками и мамами к этому празднику, детишки без зонтов, курток и плащей и… уроки литературы на украинском языке. М-да… стыд незнания, смешанный с любопытством. Как странно было слушать на уроке друзей по двору, с которыми еще вчера носился по улицам и общался исключительно на русском, и которые неожиданно заговорили на непонятном языке — чистом украинском. А Тарас Шевченко? На его родном языке? Это впечатление! Признаюсь, мы с Татьяной, потом, прилетев на Камчатку, нашли в домашней библиотеке «Кобзаря», еще какие-то детективы на украинском и пытались читать. А на переменах тоже неожиданность — по коридорам развозили пончики, ватрушки, пирожки с повидлом и свежее молоко… тоже бесплатно. Процветающий и благополучный край. Хорошее время.
Но это будет потом. А пока — утро «огромных» каникул, дедушкина квартира, рассветный заводской гудок, зовущий на работу, в окне солнце, встающее из-за отвальных холмов угольных шахт в пригородах Луганска и легкий аромат угольного дымка, которым тянуло из старинного района города Камброда, «Каменного брода», воспетого в городских легендах — народ просыпался, разжигал печи, прогоняя остатки ночной прохлады, готовил завтраки. Несмотря на каникулы, я частенько, превозмогая сон, вставал пораньше, чтобы насладиться таким утром, благо солнце вставало как раз со стороны комнаты дяди Виктора, которую отдавали мне на время каникул.
Прадед Иван. Его можно было слушать часами. Основу его незатейливых, рассказов составляли воспоминания о годах войны. О горящих танках, о погибших товарищах, но чаще… истории про простой люд и его страдания во время немецкой оккупации. Про голод, сгоревшие житницы, бесчеловечность фашистов. На всю жизнь нам с Татьяной врезалась в память картина суровая описанная дедом. Война, зима 42 года, окружение, плен, голод, гибель красноармейцев, лютый мороз и дед, ползущий ночью к бывшему колхозному полю и пытающийся негнущимися пальцами выскрести из ледяной земли клубни картошки, чтобы прокормить себя и спасти товарищей… Его поймали фашисты и избили. И зверство… в назидание другим пленным — деда перед всем строем раздевают и из шланга поливают водой… Зима… Лед… Жить остался, славяне крепкие. И до Победы дошел. А картошка… мерзлая, она была сладкой.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.