Душа Ардейла - [6]

— Ну, показывай свою железку! — властно приказал Ребан Барату, поздоровавшись с Туротом.

Барата покоробило от пренебрежения, проскользнувшего в голосе Ребана, но он молча полез за верстак, доставая меч, завернутый в рубаху.

Когда Ребан увидел "железку", его глаза на мгновение удивленно расширились. Он покачал головой и внимательно посмотрел на Барата. В его взгляде проскользнуло уважение.

— Сам выковал, говоришь? Хорош! Ничего не скажу, хорош! Ну-ка, дай его мне!

Ребан протянул руку к мечу. Барат буквально услышал, как зарычал меч в руках, и отрицательно замотал головой.

— Что такое? — не понял Ребан. — Жалко, что ли?

— Он рычит! — хрипло сказал Барат и прокашлялся.

— Кто рычит? — не понял Ребан. — Парень, ты часом не перегрелся? Или еще не проснулся?

— Ребан, — вмешался Турот, — ты хоть помнишь, о чем мы говорили? Или я тебе рубца не показывал? Хочешь без руки остаться? Если парень говорит, что меч рычит, значит, он рычит. Просто ты не слышишь, ибо тебе не дано! А когда услышишь, то поздно будет.

— Но я ж, должен его измерить! Как я в дереве смогу замену сделать?

— Зачем в дереве? — удивился Барат. — Какую замену? А как же мой меч?

— А затем, чтобы мы, пока я тебя учить буду, живы остались. Да к тому же и целы. Поначалу надобно на деревянных подобиях обучаться. Как я тебе приемы боевые показывать буду? Да если я настоящим мечом буду работать, то мало что от тебя останется! А если ты за свой ухватишься, то сам себя порешить можешь!

— Ну, не тот это случай, — покачал головой Турот. — Сараташ хозяину плохого не сделает. Но в том, что надо замену сделать, ты прав. Вот что я посоветую: пусть Барат держит свой меч двумя руками, а ты со своей бечевкой колдовать будешь.

— Сам ты бечевка! — пробурчал Ребан. — Это измерительный прибор!

— Измерительный… чего? — прищурился на него Турот.

— Прибор, деревня! — хмыкнул Ребан. — Научное слово! В граде слыхивал. Мудрый человек его говаривал, как чего непонятно было.

— Научное? Ну-ну, — иронично улыбнулся Турот.

Пока Барат держал клинок, прижав его к наковальне обеими руками, Ребан старательно возился вокруг него с бечевкой, завязывал узелки на кончиках и в месте, где была гарда, что-то бормотал, хмыкал и покачивал головой.

— Через седмицу, вечером, приходи! — буркнул Ребан, выходя из кузницы. — Буду ждать. Посмотрим, что из тебя получится.

Глава 3

Эх, хорошо, когда речка Быстрица протекает у самой кузницы! Барат разбежался, прыгнул, и с криком "Ух!" врезался в холодную воду реки. Вынырнул, мотая головой и разбрызгивая мокрыми волосами капли воды. Быстрое течение понесло его вдоль берега. Яростно работая руками и молотя ногами, Барат начал выгребать против течения к берегу. Не хватало еще оказаться над омутом, в котором, если верить деревенским бабкам, жил сам Сом Сомыч. Сом Сомыч рисовался старухами как чудище здоровенное, с пастью жабы и с усами приказчика купца Тратуша. И засасывает это чудище свою жертву целиком. Только водоворот на том месте остается.

Не то чтобы Барат верил в эти сказки, но все же не рисковал плавать над омутом. Очень может быть, что в сказках бабок и есть доля правды. Все же видел один раз Барат, как плыл по тому омуту селезень. Плыл, а потом пропал. Как ни бывало его!

Плаванью Барата научил отец. Деревенские плавать не умели и заходить далеко в воду побаивались. На барахтанье в воде Барата смотрели искоса, считая это никому ненужным чудачеством. Не знают они, как прекрасно после трудового дня в раскаленной кузнице нырнуть в прохладные воды реки! Смыть с себя пот, грязь и усталость.

Выбравшись на берег, Барат постоял, подставляя теплому солнцу то один бок, то другой, давая телу возможность обсохнуть. Ах, да! Сегодня надо идти к Ребану. Седмица прошла, и Ребан передал через отца наказ прийти. Интересно, чему он сможет научить? Нет, чему, оно ясно! Мечом махать. А вот каково это?

Ребан еще раз обошел вокруг Барата, придирчиво рассматривая его со всех сторон.

— Руки длинны — это хорошо! — бормотал он. — Мах должен быть широким. Мускулы плеч и предплечий, да и сами руки крепки. Это тоже хорошо. Но закрепощены они. А вот это — плохо. Придется разрабатывать связки. Впрочем, для твердых ударов подходят. Гибкости мало… Реакцию надо будет развивать. Хм, взгляд, как у телка, мягкий. Взгляд воина должен быть быстр и жёсток. А так материал, хоть и сыроват, но неплох, неплох…

— Ты хоть понимаешь, для чего сюда пришел? — внезапно строго спросил Ребан у опешившего от неожиданности Барата.

— Учиться, — выдавил из себя Барат.

— Чему учиться? — напирал Ребан.

— Ну…

— Убивать учиться! Защищать свою жизнь учиться! Выживать учиться! Понял?

Барат подавленно кивнул головой.

— Ничего, еще поймешь! — покровительственно похлопал его по плечу Ребан и хитро прищурился: — А когда поймешь, то проклянешь тот день и час, когда согласился на это. Не всяк выдержит то, что тебя ожидает. Может, еще передумаешь, а? Вон, калитка открыта. Поворачивайся и иди. Держать не буду!

Желание повернуться и уйти было сильным, но Барат представил себе лицо отца и что он скажет, когда узнает о малодушии Барата. Желание уйти сразу исчезло. Барат сжал зубы, и с решительным выражением на лице смело взглянул в насмешливые карие глаза Ребана.