Дурсли - [3]

Но великие потрясения ещё ждали семью Вернона. И обрушились они на невинные головы в День всех святых.

Глава вторая.

Весь день ему мерещились всякие странности. С утра, отправляясь в офис, он встретил у своей машины кошку в очках. Можно было поклясться, что это были именно очки, и когда при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это просто окрас такой, Дурсль очень громко фыркнул в раздражении на самого себя. Впрочем, кошка тоже фыркнула; не менее раздражённо. Это мелкое событие выбило Вернона из колеи. Он стал обращать внимание на нелепо одетых людей на улице (будто такого добра мало в Лондоне!). Когда же ему показалось, что ненормальные модники обсуждают между собой Гарри Поттера, Вернон понял - у него начались слуховые галлюцинации, и надо бы срочно ехать домой, подлечить нервы. Однако вечером, жалуясь жене на нервное расстройство, он почему-то не решился поведать о своих приключениях.

Скорее всего - зря. Петунья была совершенно не готова к тому, что произошло на следующий день.

Утром, встав, как обычно, в шесть часов, она отправилась выставлять пустые молочные бутылки за дверь. Вскоре вся округа вздрогнула от её пронзительного вскрика. На пороге, запутавшись в вязаных одеялах, лежал маленький мальчик. Нет, ребёнок не был таким уж страшным, но она ведь чуть не раздавила его! Рядом с одеялами валялся пергаментный конверт. Опомнившись, женщина опустилась на колени перед драматической находкой. Она как-то сразу поняла, что случилось и что это за ребёнок. Мальчик не плакал, он молча и напряжённо, почти дико, смотрел на Петунью из-под тёмной чёлки. Женщина мяла в руках конверт, не решаясь прочесть его содержимое. По щекам её катились невольные слёзы. В это мгновение она видела перед мысленным взором мать, кричащую: «Не пущу!», и Лили, беспечную, самоуверенную - слишком самоуверенную - гордо бросающую: «Я никогда не умру! Я в состоянии себя защитить. И вам всё равно меня не удержать!»…

Вернона разбудил детский плач. Дадли уже пять минут рыдал над тем, что ему не только пришлось проснуться в одиночестве, но он ещё и не получил своё банановое пюре. Попытавшись успокоить разбушевавшееся дитя и поняв, наконец, что это нереально, Дурсль отправился на поиски жены. Картина, представшая перед ним, когда он спустился в прихожую, его потрясла. В раскрытых дверях, на пороге, прямо на полу сидела Петунья, молча раскачивая на руках маленького темноволосого ребёнка.

- Что… что?.. - выдавил из себя Вернон.

- Это Гарри, - тихо проговорила женщина.

- Откуда ты?.. - Дурсль изменился в лице.

- В наше время люди не подбрасывают детей на порог соседям, - всё также тихо, но отчётливо произнесла Петунья и протянула мужу всё ещё нераспечатанный конверт.

Дрожащими руками Вернон наконец-то разделался с крепким пергаментом (сломать печать ему не пришло в голову), вынул письмо и вполголоса прочёл:

«Дорогая Петунья. Простите, мне не найти для вас слов утешения. Случилось самое страшное. В ночь Хэллоуина Волдеморт обнаружил убежище, скрывавшее семью вашей сестры. Лили Поттер и её муж Джеймс убиты. Ваш племянник Гарри выжил, каким-то образом сумев отразить смертельное заклятье. Мы не знаем всех обстоятельств, доподлинно известно лишь, что Волдеморт потерял почти всю свою магическую силу и теперь не опасен. По крайней мере, сейчас. Мы постараемся не допустить возрождения этого монстра. В последнее время наш мир стоял на краю пропасти, мы теряли слишком много и слишком часто. Маленький Гарри спас нас всех. Любая магическая семья с радостью взяла бы на воспитание Гарри Поттера, окружив его любовью. Но мы не посмеем отнять у вас возможность заботиться о нём. Магический закон обязал меня распорядиться судьбой этого удивительного ребёнка, поскольку я являюсь директором Школы Магического Мастерства, в которую он записан с рождения. Доверяю вам самое дорогое, что есть у нашего мира.

Альбус Дамблдор.

P.S. Вы можете тратить любые суммы на всё, что Гарри будет полезно и необходимо. Бездонный кошелёк, зачарованный особым образом, я пришлю вам, как только будут улажены все формальности с банком Гринготс. Скорее всего, к вечеру. При необходимости вы сможете связаться со мной, вложив в этот кошелёк письмо на моё имя».

Вернон был оглушён тем, что только что узнал. Он стоял с открытым ртом, уставившись на маленькую спинку, которую крепко обнимали руки Петуньи. Легко было игнорировать почти мифическую сестру жены, но не замечать ребёнка из плоти и крови у себя на пороге было уже невозможно. Разложив в уме всё по полочкам, он рассудил, что - по крайней мере, пока - мириться ему придётся только с неким «бездонным кошельком», само название которого, к тому же, как-никак грело душу. Так что ничего страшного не происходит. Мысль о том, что теперь пригодится, наконец, и вторая детская его окончательно приободрила. Решительно наклонившись над женой, он осторожно потянул мальчика на себя.

- Вставай, дорогая. Пойдём на кухню, Гарри нужно накормить… - «Да и меня не мешало бы, кстати», - подумал он, беря малыша на руки.

На кухне Вернон уселся на табурет и пристроил Гарри на коленях. Петунья предложила малышу банановое пюре с мягкой ложки - он отвернулся, отказываясь от лакомства. Тогда женщина всунула банку с пюре мужу в свободную руку и стала привычными движениями разводить молочную кашу. Вернон покосился на ребёнка.