Дурочка (Ожидание гусеницы) - [4]
Лукреция вышла на крыльцо, заметив заминку. Она видела пощечину и двинулась к машине, зная о внезапных припадки бешенства у Ладовой, которые обычно случались от ревности или от непослушания подчиненных — полковник не остановится после первого удара, пока не оттащишь. Но Наша Таша помахала ей рукой — все в порядке, и села в машину. И дочь проявилась бледным лицом за стеклом и тоже помахала. Размытого пятна прощальной ладони в черной машине среди сосновых стволов было достаточно, чтобы Лукреция от такой картинки из своего детства выпила как следует, когда вернулась в дом.
В Москве Наша Таша сказала, что сначала — дела, и потребовала остановиться «у сберкассы». Шоферу-адьютанту приказано было остаться в машине.
Аглая долго изучала бланки оплаты. Наша Таша ничего не говорила, только показала ей на заполненные ранее и проставила, где нужно, знаки вычитания и умножения. Аглая, наконец, освоила платежку за свет, произведя сначала вычитание цифр в столбик, потом умножение.
— Почему за газ столько платят? — спросила она, не найдя в платежке за газ, что можно вычесть и перемножить.
— Так постановило государство. Платишь за количество газовых приборов и метраж отапливаемой площади. Это понятно?
— Понятно… а как деньги дойдут до газодобытчиков?
— Все платят государству через сберкассу, а оно потом рассылает деньги кому надо.
— А сразу газодобытчикам и электрикам можно отправить по почте?
— Нельзя. — Наша Таша посмотрела на часы. — Как-нибудь я расскажу тебе о круговороте денег в государстве. А пока сосредоточься. Когда тебе исполнилось пятнадцать, мы с Лакрицей завели сберкнижку на твое имя. Подойди к окошку, где написано «вклады», проверь, сколько там денег. Они твои. Можешь снять, сколько захочешь — ты уже взрослый человек. Я подожду в машине.
И вышла, прежде чем Аглая успела испугаться.
На почте Аглая должна была купить конверт, написать письмо и отправить его.
— Кому я могу написать письмо? — удивилась Аглая.
— А кому бы ты хотела?
Подумав, Аглая сказала, что хотела бы написать отцу, но не знает, где он живет, и жив ли вообще человек по имени Добрыня Никитович. Наша Таша заметалась глазами по тусклому помещению с тошнотворным запахом нагретого клея, которым полная женщина в рабочем комбинезоне сноровисто смазывала коричневую бумагу бандеролей.
— Ты пиши, а я тебе адрес скажу. Пиши, я не буду читать, не волнуйся.
«Здравствуй, Добрыня, — написала Аглая. — У тебя есть дочь, ей уже восемнадцать раз дарили по маленькому прозрачному камушку. Она хранит их в яйце. Яйцо стоит на подставке, оно открывается и очень красивое — зеленое с крошечной золотой птичкой наверху. Какого цвета твои глаза и волосы?»
Рассмотрев конверт, в строчке «кому», Аглая написала «моему отцу Добрыне». Наша Таша сказала, что нужно обязательно добавить отчество и фамилию — Никитовичу Васнецову. Еле поместилось. С обратным адресом тоже все оказалось просто — оказывается, его можно посмотреть в паспорте, где прописка. Остались незаполненные три строчки «куда». Аглая застыла над ними, ничего не спрашивая и не глядя на женщину рядом. Наша Таша подумала-подумала, подвинула конверт к себе и заполнила их быстрым неряшливым почерком. Название переулка, номер дома и какой-то «отдел русской живописи».
Аглая не поверила, что полоску на треугольнике конверта нужно облизать для заклейки. Думала, что Таша шутит.
Магазины выбирала полковник Ладова. Дорогой бутик женского белья, «Москву» на Ленинском с одеждой и Елисеевский на Горького с едой. После Ленинского полностью переодетая в новое Аглая, устав от обилия впечатлений, отключилась в машине. Уснула на заднем сидении с полуоткрытым ртом и смело расставленными коленками из задравшейся короткой юбки. На Горького у входа в магазин юркий мужичок исхитрился несколько раз клацнуть фотоаппаратом и всучить потом вялой после короткого сна Аглае свою визитку. Флигель бросился из машины, но мужичка уже след простыл. Аглая повертела картонку и вопросительно посмотрела на полковника Наташу. Наша Таша прочла, что там написано, и улыбнулась.
— Тебе пригласили в модельное агентство.
— Зачем? — спросила Аглая.
— Чтобы фотографировать раздетой и предлагать для разврата богатым мужикам.
Аглая задумалась.
— Это такая работа для женщин?
— Не для всех, — опять улыбнулась полковник Наташа и игриво толкнула плечом застывшего возле них Флигеля.
Он стоял с непроницаемым лицом и красной левой щекой, застыв глазами где-то поверх голов прохожих. После магазина женского белья, в котором полковник заставила его оценивать примеряемые Аглаей вещи, молодой офицер боялся смотреть на девушку, чтобы не навредить себе еще больше.
— Ладно, стойкий оловянный солдатик, вези нас обратно на дачу. — Устало махнула рукой полковник. — Жратвы и там навалом, а в магазине очереди — не протолкнуться.
Вечером пили кофе с коньяком в кухне-столовой. Адъютанту коньяка не дали, он набрал в тарелку еды и ушел в комнату для гостей смотреть фильмы по видику. Полковник Наташа сказала, что в конце проведенного урока ученице позволено задавать вопросы, чтобы закрепить материал. Аглая недолго думала:
Евфросиния Куличок, или Фло, как зовут ее друзья и близкие, — врач-психиатр. Когда-то у нее был бурный роман с коллегой Кириллом Ланским. Потом Кира уехал из Москвы, а вскоре Фло узнала, что ее возлюбленный скончался. Но спустя несколько лет Евфросиния вновь встречается с Кириллом. А после общения с одним из его пациентов Фло узнает страшную тайну: Ланский, оказывается, заключил с ним договор Смерти. Бывший ученый когда-то занимался сверхсекретными разработками, за которые кое-кто готов отвалить астрономическую сумму.
Разрушитель женских сердец, красавец-офицер военной разведки предпочитает жен высокопоставленных чиновников. Расследуя случаи самоубийств женщин в возрасте, старший лейтенант Ева Курганова, агент федеральной службы безопасности, выходит на любовника-разведчика и уничтожает его. Гений-самоучка изобретает самонаводящееся на цвет и звук оружие, студент-журналист пишет о похоронах собак и крокодила, японский дипломат получает взятку.Смешной и страшный криминальный роман о сильных женщинах и беззащитных мужчинах.
Поистине, для Евы Кургановой, начальника одного из секретных отделов ФСБ, настали черные дни! Ее подчиненные, работающие над делом о происхождении миллиардов фальшивых долларов, получают приказы от таинственного заказчика на уничтожение своих коллег. И, наконец, Ева получает заказ на устранение… самой себя. Но никто и ничто не помешает ее стремлению разобраться в этом деле. В ходе расследования Ева сталкивается с мистической историей двух девушек, которым несколько лет назад в руки попала очень ценная вещь.
У шестнадцатилетней Лилит по кличке Текила и ее бойфренда Байрона – все необычное! И имена, и увлечение – на досуге продвинутые «детишки» занимаются хакерством, – и родители. У Текилы папа был разведчиком. Он погиб, когда дочери исполнилось три года. А вот отец Байрона, тоже шпион, оказался жив и пару лет назад внезапно появился в его жизни… В конце октября удача изменила юным хакерам – их накрыло ФСБ. В тот же судьбоносный день Текила поняла, что беременна. С ФСБ все обошлось: талантливым ребятам ничего не смогли предъявить.
Аналитик и модель «Плейбоя», снайпер и просто красивая женщина – суперагент Ева Курганова на этот раз столкнулась с делом, в котором все было поставлено с ног на голову… Бесследно исчез агент, пришедший на секретное задание в Театр оперы и балета. При нем были материалы секретных разработок нового стратегического оружия. Совершенно точно одно – он не покидал здание театра. К исчезновению агента явно причастна служащая костюмерного цеха Надежда Булочкина. Она точно что-то знает, но готова говорить толькос Евой Кургановой.
Произведения всемирно известного перуанского писателя составляют единый цикл, посвященный борьбе индейцев селенья, затерянного в Хунинской пампе, против произвола властей, отторгающих у них землю. Полные драматического накала, они привлекают яркостью образов, сочетанием социальной остроты с остротой художественного мышления. Трагические для индейцев эпизоды борьбы, в которой растет их мужество, перемежаются с поэтическими легендами и преданиями.Книга эта – еще одна глава Молчаливой Битвы, которую веками ведут с местным населением Перу и с теми, кто пережил великие культуры, существовавшие у нас до Колумба.
Мистер Варнава Шотльуорти – один из самых состоятельных и самых уважаемых жителей города Рэтльборо. Он подарил своему другу Мистеру Чарльзу Гудфелло ящик отменного вина. Но не сразу, а с доставкой в неожиданный день, когда тот уже и ждать забудет. И вот Мистер Шотльуорти пропадает при странных обстоятельствах...
Все развлечения инвалида Михаила Чериковера заключались в созерцании иерусалимской улицы из окна своей квартиры, пока в его руки при невероятном стечении обстоятельств не попали краденые бриллианты, в том числе знаменитый Красный Адамант. Это происшествие перевернуло всю его жизнь и потянуло за собой цепь неожиданных ситуаций. По мере того как развертывается детективный сюжет, читатель знакомится с характером и бытом человека, который одновременно и еврей, и русский, и притом удивительно цельная натура со своеобразной, весьма причудливой жизненной философией.
Приключенческая повесть, рассказывающая о событиях, происшедших в герпетологической экспедиции.
Зачем понадобилось знаменитому московскому артисту Власову обращаться за помощью к Елене — частному детективу из маленького волжского городка? Правда ли, что много лет назад почти незнакомая женщина родила от него сыновей-близнецов? И если это правда, то почему все попытки отыскать их словно натыкается на глухую стену? Елена начинает дело, что называется, с нуля — но случайно выходит на человека, который явно знает что-то о судьбе сыновей Власова. Однако именно он почему-то молчит. И вопросов у Елены становится все больше…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.