Дурная кровь - [20]

А вот сегодня все смотрели на него как-то странно. Да и на некоторых других тоже.

— Че случилось? — спросил Орион, плюхнувшись на скамью и по обыкновению навалив себе гору еды. — У меня крылья выросли?

— А ты что, почты не получал? — осторожно спросила староста. — А и верно, давно не получал... С самого Хэллоуина.

"Правда. Несколько дней... Но я и сам не писал, мало ли, чем они там заняты", — сообразил Орион, но, привыкнув держать лицо, только хмыкнул:

— И че?

— А газеты ты вообще не читаешь?

— Не-а. Охота была такую галиматью мусолить!

— Тогда ты ничего не знаешь, — вздохнула староста и протянула ему несколько номеров "Ежедневного пророка". — Держи, за всю неделю.

Орион сунул в рот кусок сосиски (чтобы физиономию перекосило вне зависимости от того, что он увидит), развернул газетный лист и скрылся за ним целиком. И правильно сделал.

Лорд сдох?! Вот чудно-то! Неважно, как, главное, помер... А это что? Орион сглотнул и потянул в рот булочку.

Аресты... Аресты... Допросы... И на большой колдографии — его отец в растерзанной мантии, в наручниках...

А это уже судебное заседание, холодное осунувшееся лицо Люциуса Малфоя и приговор — Азкабан. Звенящее слово. Убийственно звенящее. Наслышался он уже об этом местечке...

— Блин, дожил, — мрачно произнес Орион, опустив газету и хлебнув сока, чтобы проглотить вставший в горле ком. — То у меня вообще папаши не было, теперь — папаша-уголовник. А вы тоже хороши, могли бы сказать, че за буча была на Хэллоуин! Я-то проспал...

Проспал, признаться, намеренно: у них с матерью никогда не было денег на отмечание всякой ерунды, только Рождество и справляли, и то скромно. Веселиться по непонятному поводу Орион не умел и не желал, поэтому послал всех к Моргане и завалился спать пораньше. Еще удивился, чего все так шумят... Но, поскольку жил он отныне один, про него, кажется, просто позабыли.

Но мать-то почему не написала?! И дед? Не прилетал филин, он бы точно разбудил: окно было открыто, а этот гад навострился щипаться. И патронуса не было, мать-то наверняка бы послала, обещали же для экстренной связи…

"Стоп. Раз письма не приходили, значит, или их не было... но в газете ни слова о деде и маман, их не арестовывали, — начал соображать Орион. — Или почту перехватили. Убью!"

— Ты куда, Малфой?! — подхватилась староста, когда он поднялся с места и решительно направился к профессорскому столу.

Мальчик пропустил ее слова мимо ушей, подошел к директору и с размаху шарахнул кипой газет по столу перед ним.

— Где мои письма? — спросил он прямо.

— О чем ты, мой мальчик?! — поразился Дамблдор.

— Где. Мои. Письма? — раздельно повторил Орион. — Начиная с первого ноября. Где мой филин?

— Как ты смеешь так разговаривать с директором? — вскинулась МакГонагалл.

— Так и смею, — Орион подобрался. — Я еще раз спрашиваю, где моя почта и мой филин? Почему обо всем этом, — он хлопнул по газетам, и по залу поплыл явственный запах гари, — я узнаю только сейчас, а?!

Он обернулся, увидел несколько растерянных лиц и угадал: это тоже дети Пожирателей.

— Че, чуваки? — спросил Орион пренебрежительно и облокотился о профессорский стол. — Кинули нас? Бати уже нары давят, а мы тут деликатесы наворачиваем... и ни слухом, ни духом!

— Ты чего, Малфой?! — подал голос мальчишка со Слизерина, тот самый Очкарик. — О чем ты?

— О том! Почту давно получали? Нате газетки, почитайте, поищите папаш... — он швырнул ворох бумаги в зал, там началась свалка. Сам Орион развернулся к директору и прошипел: — А я, мистер Дамблдор, требую немедленно отправить меня домой.

— О чем ты говоришь, мальчик?! — ужаснулась МакГонаггал.

— Я говорю о том, что там моя мать, маленький брат и старый дед! — возвысил голос Орион. — И какие-то козлы наверняка уже шарят по мэнору, раз отец арестован! И я не прошу, я именно требую — отправьте меня домой, иначе я сам уйду, а тогда кому-то точно не поздоровится...

— И меня! — закричал еще кто-то. — Я же не знал! У меня мама больная, она совсем одна...

— И меня! Там мои братья и сестры!.. Я же теперь глава рода, раз отца приговорили к поцелую... Вы что, не понимаете?! Мне нужно...

Кто-то разрыдался. Зал загудел, как растревоженный осиный улей: кто-то ничего не понимал, кто-то, напротив, понимал слишком хорошо.

— Но ведь середина семестра, идут занятия... — пискнул Флитвик, прекрасно понимавший, что этого ученика не удержать даже силой, но знавший еще, когда нужно внести свою лепту.

— Клал я с прибором на эти занятия, не в обиду вам, профессор, будет сказано, — искренне ответил Орион. — Семья важнее. Потом, может, вернусь второгодником. Хрен с ним! Вы откроете камины, мистер, или мне силой прорываться?

Дамблдор взглянул в серые глаза, в которых начало разгораться нехорошее ледяное пламя, и понял, что условно уничтоженный Темный Лорд — еще не самое страшное. Очень может быть, что этот Малфой — очередное его воплощение...

— Разумеется, открою, мальчик мой, — ласково сказал он и увидел, как перекосило Ориона от этого обращения. — Школа была полностью закрыта на время спецоперации...

— Ага, во имя общего блага, — фыркнул тот, поняв, почему не было материного патронуса. — Слышал, знаю. Говно это ваше благо.