Дураки - [180]

В ходе их неожиданно откровенной беседы господину Вестерману даже пришлось признать, что дипломатия дипломатией, политика политикой, компромисс компромиссом, но ведь и ежу, блин, понятно, как здесь почему-то принято говорить, что если этот решительный, с абсолютной ясностью ума и определенностью позиций, молодой гражданин Республики, этот представитель новой волны сейчас, под их дипломатическим нажимом, хоть немножко прогнется, неважно перед кем — перед Пиком или Батькой, перед Москвой, Клинтоном, Америкой или Европой, — он как политик умрет.

И никогда уже никому не будет интересен так, как сейчас он интересен ему.

Господин Вестерман, профессиональный дипломат, совсем недавно получил от Всенародноизбранного непривычную плюху... Даже три. Страстный коллекционер, он при «эвакуации» из Скворцов нечаянно разбил свою любимую китайскую вазу. Потом, когда прежний министр Федорович объявил, что в Скворцы уже можно возвращаться, он, как дурак поверил и повез обратно только что вывезенный рояль... Рояль простоял трое суток у ворот резиденции, но так и не был пропущен охраной. А в довершение ко всему, когда Вестерман подъезжал к своему дому на «мерседесе» с государственным флажком ФРГ на капоте и с Дудинска-сом на переднем сиденье, которому он предложил заскочить, чтобы перед концертом, куда они направлялись, вылить по чашечке кофе, постовой милиционер, бесцеремонно остановив машину, потребовал у Дудинскаса... предъявить пропуск. После чего им пришлось, как здесь говорят, поворачивать оглобли...

Получив такие плюхи впервые за всю карьеру и сразу в таком количестве, господин Вестерман, дипломат, вынужден был утереться и вести себя дипломатично. Поэтому за тем, как свободно держит себя Столяр, он следил с откровенной завистью. И думал о том, как ему, Вестерману, повезло.

Чутьем прожженного дипломата он угадал перед собой... Молодого Руководителя Государства в Самом Центре Европы, с Которым Он Близко Знаком.

Это было бесспорным везением, подарком судьбы на закате карьеры. И потому он слушал Столяра внимательно, даже завороженно, жадно впитывая каждое слово. И бестактно просил Дудинскаса не вмешиваться, не перебивать и вообще, блин, помолчать.

Назавтра Столяр исчез.

Пошел с приятелем в баню, позвонил жене Нине, что уже выезжает домой. И больше его никогда не видели.

выбирая друга...

Вечером следующего дня Кунц Вестерман приехал на место исчезновения, где друзья Столяра обнаружили следы возможной схватки — осколки стекла и пятна крови на земле. Он был потрясен всем случившимся, еще больше он был потрясен тем, что у милиционеров, занимавшихся расследованием, не оказалось даже машины, чтобы выехать на место предполагаемого происшествия. И ему пришлось их подвозить.

Взбешенный Кунц Вестерман тут же, поздно вечером, почти ночью, забыв про дипломатические правила, помчался в МИД, где, вступив в перебранку с дежурным, потребовал немедленно связать его с его другом господином министром.

Кроме естественного желания поделиться ужасом происшедшего и как-то расшевелить всех на организацию поисков, министр был ему нужен еще и для того, что в просторечии называется «выпустить пар». Встретиться с господином Столыповым ему не удалось, но зато по телефону он совсем не дипломатично, даже с плохо сдерживаемой угрозой выложил:

— Имейте в виду! На сей раз вам это не пройдет!

В том смысле, что на фоне так и не раскрытых исчезновений банкира Безвинной и генерала Захаревича, взволновавших мир, эта история выглядит совсем уж чудовищной, и на сей раз властям вряд ли удастся отмазаться, доказав свою непричастность.

Назавтра министр Столыпов известил господина Вестермана, посла, что Всенародноизбранному о досадном происшествии доложено. И доверительно сообщил своему другу, господину послу, что «хозяин» не причастен и поэтому все необходимые меры к розыску пропавшего будут приняты, а о результатах дипкорпусу немедленно сообщат.

— Примите наши заверения...

Господин Вестерман заверения принял.

Но на следующий день всенародный Батька выступил перед своим активом в Оперном театре. С подачи министра Столыпова он на чем свет крыл «некоторых» иностранных дипломатов за то, что они суют нос вовсе не в свои, а во внутренние дела. И при этом еще имеют наглость угрожать. Забывают, что они здесь — гости. Хотя и на хорошо оплачиваемых должностях, о чем тоже им не следует забывать.

По всем статьям выходило, что министр Столыпов и новый друг Кунца Вестермана его Батьке попросту заложил.

Вот и случилось, что господин Вестерман потерял сразу двух новых друзей. Из чего он понял, что при непримиримости враждующих сторон в выборе друзей нужно как минимум быть разборчивым.

с судьбой не шутят

Итак, Столяр подготовил почву для конституционного отстранения Батьки, написал программу и передал ее Дудинскасу. По мнению Виктора Евгеньевича, ее стоило довести до дипломатов. Вместе с режиссером Юрием Хащом ими был разработан план действий. Кунц Вестерман приехал на встречу. На следующий день Всенародноизбратый собрал силовых министров (встреча демонстрировалась по телевидению) и долго их разносил, требуя немедленно навести в стране порядок. В завершение встречи он их напутствовал: «Идите исполняйте.