Дунайские ночи - [70]
— Вчера был здоров, в плавнях охотился.
— Ну, а ваши ребята как поживают?
— А что им! Прохлаждаются под мамкиным крылом. Уедут скоро. Последние каникульные дни догуливают.
— Не поженились?
— Рано.
Мавра Кузьминична нахмурилась, потеряла охоту дальше разговаривать. Вскинула голову с тяжелой шапкой волос, обдала пограничника холодным взглядом и скрылась на той стороне дамбы, в саду.
— Вдова, — вздохнул Смолярчук.
— И давно она овдовела? — спросил Гойда.
— Лет двенадцать назад. Правда, вдовство официально не подтверждено. Муж ее, Дорофей Глебов, в сорок первом году, когда тут хозяевами были румыны, попал в королевский подводный флот. До какого-то чина дослужился. В сорок четвертом пропал без вести.
Смолярчук посмотрел на зеленую дамбу, где несколько минут назад стояла Мавра Глебова.
— Сколько женихов было — всем от ворот поворот. Для кого бережет себя?… — Он вдруг спохватился. — Чего ж мы стоим? Пошли к Дунаю Ивановичу!
Белостенная хата под толстым камышовым коржем. Стены свежепобеленные и на всех наведены ультрамарином огромные васильки. Ставни тоже разрисованы. Оконные стекла чистые, прозрачные. Через весь двор, от порога к дамбе, через сад и огород пробита тропка, окаймленная мальвами. Встали на эту тропку Шатров, Гойда, Смолярчук — и цветы заслонили им сад, весь остров, Дунай. Только и света, что узкая голубая полоса утреннего неба.
Из прохладных сеней струится терпкий дух подсушенного чебреца. Под крышей пламенеет венок стручкового перца. На старом парусе гора яблок. В корзинах румяные помидоры. В корыте, выдолбленном из цельного ствола вербы, чуть мятые, истекающие соком груши. Их не очень жадно, без драки, клюют куры, утки.
— Эй, люди добрые, где вы? — позвал Смолярчук.
— Тут они, добрые и недобрые, — откликнулся женский голос.
За мальвами, под камышовым навесом, у летней печурки, хлопотали две женщины, старая и молодая. На молодой — сандалетки на босу ногу, желтый, с глубоким вырезом сарафан, оголяющий плечи и большую часть спины. На старой — глухая, до подбородка, старомодного покроя, черная, в белую крапинку кофта, длинная черная юбка, темный платок, из-под него выбиваются седые паутинки.
Это Лада Тимофеевна, мать Дуная Ивановича. Муж ее умер больше тридцати лет назад, а Лада все живет и живет, никому не в тягость, сама себя кормит трудом своим, да и людям кое-что перепадает. Преждевременны ее седины. Старости нет ни в лице, ни в глазах, ни в движениях. Смотрит на людей живо, смело. Щеки и шея не тронуты морщинами. Руки крепкие, сильные.
«Тоже лебединой породы», — подумал Гойда.
Молодая женщина в желтом сарафане — Джулия. Смуглолица, полногруда, с налитыми плечами. Глаза большие, черные, с угольным блеском. Волосы тоже черные, юные, вьющиеся.
Лада Тимофеевна и Джулия готовили вареники. В семье Черепановых любили вареники, поэтому лепили их без счета. Белые, тугие, с кудрявыми закраинами, с так называемой мережкой, они разложены всюду: на перевернутом кверху донышком сите, на полотняных рушниках, на камышовых циновках.
На плите клокотала большая кастрюля.
И Джулия и Лада Тимофеевна с настороженным любопытством смотрели на ранних, незваных гостей.
Смолярчук снял свою кепочку, поздоровался и, улыбаясь, переводя взгляд с Джулии на Ладу, спросил:
— Интересно, кто из вас добрый?
Джулия засмеялась, прижала припудренную мукой руку к груди и сказала, не совсем чисто выговаривая слова:
— Я сердита. А он ест добра. Мама всегда хорошо, здорово хорошо! Правда?
— Это верно, — согласился Смолярчук.
— Не такая я уж и добрая, — проворчала Лада Тимофеевна. — Вы по какой нужде пожаловали сюда спозаранок?
— К вашему сыну явились.
— По охотничьему делу небось? На сеновале он со своими молодцами зорюет. Юля, проводи!
Джулия вытерла руки о ситцевый фартук, поправила волосы.
— Айда! — сказала она и без всякой причины рассмеялась.
На душистой перине сена раскинулся Капитон Черепанов. Иван и Пальмиро прижались к отцу слева, Варлаам и Джовани — справа. Мальчишки медноволосы, кудрявы, обветренны, исцарапаны, искусаны комарами. Все у них отцовское: чуть курносые, облупившиеся носы, твердые кованые скулы, гордый разлет бровей, пухлые добрые губы. В среднем на каждого брата приходится лет по шесть, не больше.
Джулия, улыбаясь, смотрела на мужа и детей. И во сне жмутся друг к другу.
— Кэп!
Голос Юлии прозвучал тихо, но Дунай Иванович услышал. Не раскрывая глаз, он выбросил руки к жене.
— Кэп, вставай! — сказала Джулия. — Тебя ждут камараде.
— Да, ждем, Дунай Иванович! — загремел Смолярчук басом.
Черепанов встряхнул головой, вскочил на ноги. Так легко просыпаются люди, привыкшие к боевой готовности.
— Здорово, лежебока! — Шатров опустил тяжелую свою ладонь на припорошенное сенной трухой, широкое, крепкое плечо Черепанова. — Эх ты, зорю проспал!
— Что случилось?… Откуда ты взялся? — встревожился Дунай Иванович.
— Собирайся, поедем. В дороге все объясню.
— А вареники?! — всполошилась Джулия. — Кэп, не отпускай!
— А уха и томленный в собственном соку сазан?! Вот такущая рыбина! — воскликнул Черепанов и рубанул ребром ладони выше предплечья. — А борщ со свежей капустой?! А запеченные, с грибной начинкой помидоры?! А яблочный пирог?!
В книгу включена наиболее известная повесть Александра Авдеенко «Горная весна», которая вместе с повестями «Над Тиссой» и «Дунайские ночи» составила знаменитую трилогию о нелегких буднях пограничников, охраняющих юго-западные рубежи страны. Автор с глубоким знанием дела описывает как рядовую службу пограничников, так и головокружительные погони и схватки с нарушителями государственной границы.
Конец 50-х годов, Закарпатье. Двое диверсантов переходят советскую границу около Тисы. Один погибает при задержании, а второй под видом фронтовика Ивана Белограя появляется в совхозе и начинает ухаживать за Терезией, с которой был заочно знаком по переписке. Влюбленный в Терезию пограничник Андрей Смолярчук первым начинает подозревать Белограя…
В романе «Черные колокола» с исторической достоверностью раскрывается сущность венгерских событий 1956 года, изобличаются главные организаторы контрреволюционного заговора — американские империалисты и их вольные и невольные пособники. В острых драматических коллизиях предстает перед читателем вся сложность и поучительность событий. Своим произведением автор утверждает неизбежность торжества народного дела.
Авдеенко Александр Остапович родился 21 августа 1908 года в донецком городе Макеевке, в большой рабочей семье. Когда мальчику было десять лет, семья осталась без отца-кормильца, без крова. С одиннадцати лет беспризорничал. Жил в детдоме.Сознательную трудовую деятельность начал там, где четверть века проработал отец — на Макеевском металлургическом заводе. Был и шахтером.В годы первой пятилетки работал в Магнитогорске на горячих путях доменного цеха машинистом паровоза. Там же, в Магнитогорске, в начале тридцатых годов написал роман «Я люблю», получивший широкую известность и высоко оцененный А.
В книгу вошли наиболее известные произведения советского писателя-фронтовика Александра Остаповича Авдеенко (1908-1996) «Над Тиссой», «Горная весна» и «Дунайские ночи», которые вместе составили знаменитую трилогию о нелегких буднях пограничников, охраняющих юго-западные рубежи страны. Главным героям - следопыту Смолярчуку, генералу Громаде, чекисту Гойде - предстоит предотвратить самые хитроумные попытки американской агентуры нарушить государственную границу и провести на территории Советского Союза диверсионные акты.Автор с глубоким знанием дела описывает как рядовую службу пограничников, так и головокружительные погони и схватки с нарушителями государственной границы.
Опубликовано в журнале «Юность» №№ 1 (140) - 3 (142), 1967Рисунки В. Юдина.
Исторический детектив времён Крымской войны. Книга будет интересна любителям криптографии.
Романы Марка Максима (под этим псевдонимом выступал поэт, беллетрист и журналист Б. В. Олидорт), выходившие в 1920-х гг. — классический пример литературы «красного Пинкертона». На страницах их живут и действуют иностранные разведчики, пронырливые агенты империализма, роковые и несчастные красавицы и неустрашимые советские шпионы.Роман «Смерть Анны Ор» рассказывает о шпионских интригах в Одессе времен иностранной интервенции 1919 г. В образе центральной героини, киноактрисы Анны Ор, угадывается звезда немого кино Вера Холодная и многочисленные легенды, связанные с ее безвременной смертью в Одессе в феврале 1919 г.
Офицер МИ-5 Лиз Карлайл получает приказ о срочном переводе в Северную Ирландию, где некая радикальная группировка поставила под угрозу мирный процесс. И когда исчезает один из ее подчиненных, Лиз вынуждена практически в одиночку противостоять безжалостным террористам, чьи притязания простираются далеко за пределы Ирландии.
Каким образом и почему исчез сотрудник британского посольства в ФРГ Лео Хартинг? Неужели и правда, как полагают в Лондоне, под личиной этого мелкого чиновника, который благодаря своему обаянию снискал расположение едва ли не всех дипломатов и даже их жен, много лет скрывался агент КГБ, который теперь просто ушел к своим? Поначалу эмиссар британских спецслужб Алан Тернер, которому поручено вести дело Хартинга, тоже склоняется к этой версии. Но постепенно расследование приводит его к шокирующей правде…Ветеран британских спецслужб времен «холодной войны» Нед, пригласив на встречу с курсантами легендарного Джорджа Смайли, вместе с ним вспоминает самые интересные эпизоды, имевшие место во время их «тайной службы Ее Величеству».
Герой романа Пьера Немура «Ваше здоровье, господин генерал!» — типичный персонаж авантюрно-приключенческого триллера с погонями, стрельбой, вертолетами, чудесными спасениями от неминуемой гибели в самый последний момент. Но книга несет и политический смысл.
Магнус Пим, советник британского посольства в Вене, внезапно исчезает. Все считают его дезертиром. Скоро выясняется, что Пим был связан с вражеской разведкой. Коллеги Пима и их соперники начинают розыск шпиона-двойника, приводящий к самым неожиданным результатам.Авторский вымысел в романе удачно сочетается с реальными фактами, что дало право мировой прессе назвать его самым интересным и убедительным произведением о деятельности английских спецслужб.