Думай как римский император - [37]

В молодые годы Марк и Луций разделяли любовь к охоте, борьбе и другие увлечения, кроме того, оба изучали философию стоиков. Однако в то время как Марк со всей головой ушел в изучение риторики и философии и усердно трудился, прокладывая себе путь наверх на государственной службе, Луций, похоже, все время проводил в праздности, посещая гонки на колесницах, гладиаторские бои и устраивая банкеты с друзьями. Марк же тем временем корпел над книгами, приобретая жизненно важные знания в области римского права и правительственной бюрократии. Можно сказать, что Луций работе предпочел удовольствие, а Марк – наоборот.

Насколько я понимаю, Луций всю свою жизнь провел в погоне за пустыми развлечениями. Это было средством избежать эмоциональной боли. Современные психологи знают, что люди зачастую приобретают привычки, которые доставляют им удовольствие – от погружения в социальные сети до употребления кокаина как способа отвлечься от давления неприятных эмоций. В случае с Луцием, скорее всего, алкоголь и другие развлечения были для него бегством от императорской ответственности. Далее мы увидим, что в самом удовольствии нет ничего плохого до тех пор, пока у нас не разовьется такая тяга к нему, которая заставляет забыть о своих обязанностях или заменяет здоровые и наполняющие нас удовлетворенностью от жизни занятия.

Гонка за пустыми, преходящими удовольствиями никогда не приведет к истинному счастью. Однако оно дает иллюзию счастья, выдавая себя за то, чем не является. Мы же в жизни ищем чувства подлинного счастья или удовлетворенности, того, что стоики называли eudaimonia. И Луций, похоже, искал его, но не в тех местах: забавляясь кровавой бойней на арене, засыпая своих сомнительных друзей дорогими подарками и напиваясь до беспамятства. Конечно, любовь испорченного римского императора к пиршествам может показаться крайним проявлением гедонистического подхода к жизни, но в основном психология желания сегодня мало чем отличается от древности. Люди все еще путают удовольствие со счастьем и часто с трудом представляют альтернативы в жизни. Стоики же, напротив, внушали Марку, что мы все ищем глубинного и постоянного чувства удовлетворенности жизнью. Они внушали ему, что этого можно достичь только путем реализации нашего внутреннего потенциала и следования нашим фундаментальным ценностям, не давая себя сбить с пути поверхностным чувствам. В связи с этим жизни Марка и Луция разошлись в диаметрально противоположных направлених.

В этой истории есть что-то до странности знакомое: фабула о противоположных путях наших двух молодых Цезарей-соправителей могла быть заимствована из басни. И действительно, Марк, скорее всего, думал о своем брате, посещая лекции Аполлония и других стоиков и внимательно слушая их наставления о том, как сделать философию своим образом жизни. Они рассказывали историю, известную как «Выбор Геракла». Эта античная аллегория о выборе жизненного пути играет особую роль в истории Стоицизма. Начинается она тем, что совершенно случайно вскоре после кораблекрушения Зенон нашел и прочитал вторую книгу Ксенофонта «Меморабилии». В книге рассказывается о том, как Сократ доказывал, что умение владеть собой делает людей добрыми и благородными, а гонка за удовольствиями – нет. Сократ начинает цитировать известный стих Гесиода:

Можно порока набрать легко хоть целую кучу: путь к нему гладкий ведет, и живет он от нас очень близко. Пред добродетелью ж пот положили бессмертные боги: только тропинкой крутою и длинной дойдешь до нее ты, очень неровной сначала; когда же достигнешь вершины, станет легка добродетель, тяжелою бывшая прежде[86].

Затем он продолжает свое повествование о «Выборе Геракла» так, как его рассказал ему Продик с Кеоса, один их самых высокоуважаемых древнегреческих софистов.

Как-то шел молодой Геракл по незнакомой дороге, которая привела его к развилке. Сел он и стал думать о своем будущем. Не зная, какую дорогу выбрать, он вдруг увидел двух таинственных богинь, которые неожиданно возникли перед ним. Первая, соблазнительная красавица, была изысканно одета. Ее звали Какия, хотя она утверждала (и это было ложью), что друзья ее величают Эвдемонией, что означает счастье и блаженство. Она подошла вплотную к Гераклу и стала очень настойчиво упрашивать его следовать за ней по пути, который вел, как она обещала, к самой легкой и приятной жизни, то есть по наикратчайшему пути к истинному счастью. Она обещала ему, что он будет жить как царь, избегая каких бы то ни было трудностей и наслаждаясь роскошью, превосходящей самые смелые мечты, и все это он получит за счет труда других людей.

Выслушав ее, Геракл приблизился ко второй богине, Арете, которая была не так хвастлива и намного скромнее своей спутницы, но светилась естественной красотой. К его удивлению, лицо ее было серьезно. Она предупредила его, что ее путь лежит совсем в ином направлении: он будет труден и долог и потребует много усилий. Проще говоря, она прочила Гераклу путь страданий. Он будет обречен скитаться по свету в лохмотьях, преследуемый своими врагами. «Из того, что есть на свете полезного и славного, – предостерегала Арета, – боги ничего не дают людям без труда и заботы». Гераклу придется терпеть бедствия, проявляя мужество, самодисциплину, мудрость и справедливость. Преодоление больших препятствий посредством храбрых и благородных подвигов, как сказала богиня, – единственный истинный путь к удовлетворенности жизнью.