Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа - [6]

«Так тебе и надо», - мстительно подумал Тобольцев, делая очередной глоток и косясь на ту, что сидела за рулем. Устроила тут, понимаешь ли, Гран-при Пензенской области! От пережитого стресса у Ивана была мокрая спина. Штаны, слава Богу, хоть сухие. Так что пусть товарищ лейтенант выпишет этому Шумахеру в юбке и чулках по всей строгости закона. Папик все равно все оплатит.

- Лопухина Евдокия Романовна, значит...

Кока-кола пошла у Тобольцева носом. Это же надо было... так ляпнуть. И так попасть пальцем в небо. Спасибо, что все-таки не Федоровна. А между тем слева от Ивана начался спектакль. Тобольцев вытер лицо и превратился в слух. Интересно же, как будет вершиться мировая справедливость.

-Ай-ай-ай, - поцокал языком невысокий худощавый мужчина в форменной одежде, стоящий у машины. Отданными ему документами он постукивал по ладони. - Куда же мы так торопимся, уважаемая Евдокия Романовна?

- В столицу нашей родины - в Москву, - улыбка «царицы» была включена на максимальную, поражающую мощность.

Но на гаишника не произвела ни малейшего впечатления. Там кевларовая броня наверняка на такие улыбки. Он ответно нейтрально улыбнулся и тут же придал лицу казенное выражение.

- Ну да, как же столица без такой красоты. А все же придется задержаться, Евдокия Романовна. Зафиксировано превышение скорости в 70 км/ч. Попрошу пройти в патрульную машину - будем оформлять изъятие прав.

Улыбка мощностью тысячу кокет-час поблекла. Евдокия несколько раз моргнула. Песня кончилась, и в машине стало тихо. Практически, скорбная минута молчания памяти автомобильных прав Евдокии Лопухиной. Просьба всем встать. Наконец, девушка вздохнула и тихо заговорила:- А... вы уверены, что нельзя обойтись штрафом? Понимаете, я обычно очень аккуратно езжу и слежу за дорогой, но такая машина... на ней совсем не чувствуется скорость, и я вовремя не посмотрела на спидометр...

Но бравый сотрудник ДПС проявил достойную похвалы и даже восхищения твердость убеждений.

- Все прекрасно понимаю - и про скорость, и про аккуратность. Но на спидометр смотреть надо - в целях вашей же в первую очередь безопасности. И вашего, - гаишник ткнул документами в Ивана, - пассажира. Решение о том, можно ли обойтись штрафом, вынесет суд. Мое дело - изъять права и оформить временное разрешение. - После чего он козырнул и твердо произнес. - Прошу пройти в машину.

Иван вдруг заметил, что у нее пальцы дрожат. Красивые тонкие пальцы с алым маникюром, так и лежащие на рычаге коробки передач, мелко дрожат. Она сглотнула, прежде чем ответить блюстителю порядка.

- Как же это? Куда же вы ее денете? Машину, в смысле? А я? Неужели нельзя решить этот вопрос как-то по-другому?Евдокия с такой откровенной и какой-то даже детской надеждой смотрела на сотрудника ДПС, что Тобольцеву захотелось девицу встряхнуть. Или заорать. Что-то вроде того: «Да, реши этот вопрос по-другому! Иди в машину и отсоси у него!» И вся эта ситуация, этот разговор и своя причастность к случившемуся вдруг стали казаться Ивану ужасно неправильными. И захотелось отмотать время назад и отсидеться в этом чертовом березняке с гипотетической чагой и медведями. И не выходить на трассу. И не садиться в красную «ауди».

Лейтенант... как там его... Кравцов с самым неприступным видом сложил руки на груди. Полосатый жезл, висящий на запястье, угрожающе закачался.

- Машина останется у вас. Ваши права - у нас. Я вам выпишу временное разрешение на управление транспортным средством сроком на один месяц. В течение этого времени суд вынесет окончательное решение по вашему делу. Как-то по-другому или нет - это уже не мое дело, - а потом ткнул в сторону патрульной машины жезлом. - Жду вас там.

Тобольцев смотрел на спину сотрудника ДПС. Он шел не спеша, держа в одной руке жезл, а в другой - документы царицы Лопухиной Евдокии не-Федоровны.

- Если бы кто-то не вмешивался в процесс вождения, - раздался рядом глухой голос, - то ничего бы не случилось. Откуда ты взялся-то, господи?

Она говорила, уткнувшись лицом в руки, лежащие на руле. Слова прозвучали безжизненно, устало, беспросветно как-то. Иван не нашелся, что сказать. Честно и прямо: «Из лесу, вестимо?» Съязвить? Посочувствовать? Извиниться? Все нелепо и не то. И вдруг динамики разродились бодрым и жизнерадостным:

И вновь продолжается бой,И сердцу тревожно в груди...

В ритм песни раздался стук в стекло. Лейтенанту Кравцову надоело скучать в машине одному.

- Евдокия Романовна, - мужской палец еще раз для ритма ударил по стеклу. - Ну что же вы не идете? Вы же так торопились.

И Ленин такой молодой,И юный октябрь впереди! - вошло во вкус радио.Евдокия подняла голову с руля, вздохнула и потянулась за сумкой.

- Да, конечно, иду.

Тобольцев смотрел теперь уже на две фигуры, медленно идущие к патрульной машине. Точнее, медленно шла девушка - словно на казнь. А лейтенант рядом явно приноравливался к ее шагу. А может, на задницу хотел поглазеть. Там есть на что.

Иван с хрустом сжал пустую бутылку из-под кока-колы.

С неба милостей не жди,Жизнь для правды не щади.

Нам, ребята, в этой жизниТолько с правдой по пути.Мы не будем ждать милостей от гаишников. Мы все возьмем сами.Пальцы легли на ручку двери.