Духовные учителя сокровенной Руси - [79]

16-е: Аще ли которые из нас отцы духовные не будут по сему писанному уставу творити и тако жити, якоже собором сим узаконяем, но по своему нраву будут такоже сожительниц таковых держати и с ними единодомовне жити: и нам с ними не буди отселе ни части, ни жребия, ибо от сего бывает от верных подозрение и соблазн, от неверных же укор и хула велия. И мнози таковых ради вин велие сомнение имеют и к вере Христовой не приступают и от верных мнози сих ради вин отступают.

17-е: А которыя дети наши духовныя, живущия по келлиям юноши, или мужи, после сего нашего соборнаго уложения и братскаго приговора, буде кто возмет к себе женскаго пола или престарелую девицу на сожительство изветом немощи ради телесныя, и келейное пребывание имети будут, и если окажется у них деторождение с теми женами или девицами, и таковых явственных единокелейных сожительствующих вкупе подобает нам, отцем духовным, разводить от общаго сожития и по преданию святых отец от соединения церковнаго отлучить и во общее богомолие не впущать и в питии и в ядении не сообщаться, и в таком деле, еже есть противно христианскому положению, отнюд не потакать.

18-е: Закупаемое на торгу брашно определяем всем вообще братскому нашему сословию полагать по сту поклонов.

19-е: А посему отныне узаконяем и впредь тако повелеваем, всем нашего братскаго сословия, каждому ежедомовне пред обедом, во время семипоклоннаго начала и преднадлежащих к обеду молитв, всякое судно с кушанием и питием открывать для освящения молитвою торжищных нечистот.

20-е: И о сем буди всем христианам ведомо, яко у всех нас, духовных отцев, елико на том соборе бяше, и книжных думчих дьяков и прочих христиан, собравшихся во славу святыя единосущныя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, и учинивших совет общий за любовь христианскую, положено: дабы нам творити по вышеписанному изложению, елико возможно, и хранити сие свято и нерушимо, – тако и написахом повелением со всеобщаго собора и общаго совета. Во удостоверение сего и рукоприкладствуем под сим»[133].

Далее шли 24 подписи участников собора, среди которых первой стояла подпись Феодосия Васильева, ставшего к тому времени уже признанным вождем новгородских староверов.

Великий исход

Как цвела там вера старая,

Вера старая христианская;

Не менее двухсот лет

Изо всех стран собиралися,

Невозбранно жить поселялися…

У нас были здесь моленны,

Подобны они были раю, —

Соружены святыми иконами,

Украшены духовным пением;

Службы были ежедневныя,

Молитвы к Богу непрестанныя.

Старообрядческий стих «Разорение скитов»

В это время новгородская епархиальная власть обращает на Феодосия Васильева особое внимание. В 1697 г. на новгородскую кафедру вступил митрополит Иов (ум. в 1716 г.), известный своей активной противостарообрядческой деятельностью и симпатиями к «латинскому» направлению. Участились розыски «раскольников» и их допросы. Если кого-либо из староверов удавалось схватить, его приводили к митрополиту Иову и допрашивали «с пристрастием». Многие, не выдержав пыток, признавались, что были обращены в старую веру Феодосием. Придя в неописуемую ярость, митрополит велел разыскать Феодосия. Он лично явился в Крестецкий Ям, где прежде дьяконом служил Феодосий, и заставил всех жителей явиться в церковь к причастию, причем к уклонявшимся было применено насилие. Однако ни в Крестецком Яме, ни в его окрестностях старообрядческого вероучителя найти не удалось.

Увидев, что «невозможно граду укрытися на верху горы», Феодосий в 1699 г., взяв с собой мать и сына Евстрата, переехал в Речь Посполитую, в Невельский уезд, где был принят паном Куницким. В Житии Феодосия приводятся такие мотивы переселения: «Не мучения и смерти бояся сие сотвори; желателен убо зело бяше за древнее святоотческое содержание усердно душу свою положити, но другим пользы и спасения желая и Господню заповедь исполняя: Аще, рече, гонят вы во граде сем, бегайте в другий».

Вслед за Феодосием в Польшу отправилось «множество христиан от градов, весей и сел, любовию распаляеми… желающе древлецерковное святое православие немятежно соблюдати и под руководством его пребывати». За польский рубеж потянулись телеги с сотнями русских людей. Оставляя насиженные родовые гнезда, староверы брали с собой лишь самое необходимое и дорогое – святые иконы и церковные книги. Всего собралось в Невельском уезде «мужеска пола до 600, девиц же и жен до 700». Были здесь люди разного звания – от простых крестьян и посадских людей до людей знатного происхождения – дворян и бояр. Но всеми ими двигал один мотив: спасти свою душу, поскольку сохранение правой веры в чистоте на их родине стало невозможным. Настроение их лучше всего выразил Феодосий Васильев: «А я, грешный, того ради скитаюся за имя Исус Христово, чтобы мне во веки душою и телом не погибнути, и от Бога и святых Его не отлучитися, и царства небеснаго не лишитися, и пищи райския не удалитися, и избавитися бы мне муки вечныя, и плача неутешимаго, и скрежета зубнаго. Да аще мне и скорбь приходит, ино Господь меня утешает Своими пречистыми усты, – тако глаголет: аще кто Мене ради оставит отца, или матерь, жену и чада, рабы и рабыни, – и Аз вам буду отец и мати, и жена и чада, и рабы и рабыни, и послужу вам яко братиям и другам»