Духовные проповеди и рассуждения. Аврора, или Утренняя заря в восхождении - [23]

Ибо как ни мало такое исхождение из самого себя, оно все же помрачает отрешенность. Поэтому пророк говорит: "Я хочу молчать и слушать, что Господь и Бог мой во мне говорит". Как будто бы он говорил: "Если Бог хочет говорить со мной, пусть войдет внутрь, я не хочу выйти наружу". И Боэций говорит: "Люди, зачем вы ищете во вне того, что внутри вас,— блаженства?"

Так же ставлю я отрешенность выше сострадания; ибо состра­дание есть не что иное, как то, что человек выходит из себя самого ради страданий своих ближних и оттого омрачается его сердце. От­решенность же свободна от этого и остается в себе самой и не дает ничему омрачить себя.

Одним словом, когда я рассматриваю все добродетели, я не на­хожу ни одной, которая была бы лишена всяких недостатков и на­столько уподобляла бы нас Богу, как отрешенность.

Один учитель, по имени Авиценна, говорит: дух, который пре­бывает отрешенным, настолько высок, что все, что он видит — правда, и все, что он желает, дается ему, и когда он повелевает, тогда надо ему быть послушным.

Поистине, знайте это, пребывающий в своей отрешенности дух привлекает к себе Бога; и если бы он мог лишиться облика и состоя­ния, то он вырвал бы для себя самую сущность Бога. Но этого Бог никому не может дать, кроме как Себе Самому; поэтому Бог не мо­жет сделать для отрешенного духа ничего другого, как только дать ему Самого Себя.

Человек, который вполне отрешен, настолько восхищен в веч­ность, что ничто преходящее не может уже заставить его почувство­вать плотского волнения; тогда он мертв для земли, потому что ни­что земное ничего не говорит ему. Это разумел святой Павел, когда говорил: "Я жив и все же не жив, Христос жив во мне".

Теперь ты спросишь: "Что же такое эта отрешенность, что в ней такая власть?"

Истинная отрешенность не что иное, как дух, который остается неподвижным во всех обстоятельствах, будь то радость или горе, честь или позор, как недвижима остается широкая гора в легком ветре.

Эта неподвижная отрешенность более всего уподобляет чело­века Богу. Ибо то, что Бог — Бог, заключается в Его неподвижной отрешенности и оттого Его чистота, Его простота, и Его неизмен­ность. Поэтому если человек хочет уподобиться Богу (поскольку тварь может иметь подобие Бога), он должен стать отрешенным.

Отрешенность приводит его к чистоте, а та — к простоте, по­следняя же — к неизменяемости. Эти качества определяют подобие человека с Богом. Благодатью может осуществиться это подобие. Только она поднимает человека надо всем временным и очищает его от всего преходящего.

Да будет тебе известно: быть лишенным всего созданного, зна­чит быть исполненным Бога, и быть полным созданным — значит быть лишенным Бога.

Знай: до мира пребывал Бог в этой неподвижной отрешенности и пребывает; и знай: когда Бог создавал небо, и землю, и все творе­ния, это так мало касалось его отрешенности, как если бы Он нико­гда ничего не создавал.

Да, я утверждаю: все молитвы и все добрые дела, которые чело­век совершает во времени, трогают так мало Божью отрешенность, как будто бы ничего подобного не совершалось, и Бог оттого нис­колько не благосклоннее к человеку, чем если бы тот не совершал ни молитвы, ни доброго дела. Я скажу более того: когда Сын в Божест­ве захотел стать человеком, и стал, и терпел мучение, это так же ма­ло коснулось неподвижной отрешенности Бога, как если бы Он ни­когда и не был человеком.

Но тут ты мог бы сказать: "Вот я слышу, что все молитвы и доб­рые дела напрасны, что они не касаются Бога, и что Его нельзя ими тронуть, и все же говорят, что прежде всего Бог желает, чтобы Ему молились!"

Тут ты должен быть очень внимательным и верно понять меня (если ты это можешь). Первым вечным взором (если мы здесь мо­жем сказать "первый" взор) Бог увидел все вещи так, как они долж­ны были совершиться, и увидел тем же взором, как и когда Он соз­даст творение; Он услышал также малейшую молитву и увидел каж­дое доброе дело, которое кто-либо совершит, и увидел, какой мо­литве и какому благоговению Он внемлет; Он увидел, что ты завтра будешь взывать к Нему и усердно просить Его; и этот призыв и эту молитву Бог не услышит лишь завтра, Он слышал это в своей вечно­сти, прежде нежели ты стал человеком. Если же молитва твоя не честна и не подлинна, то Бог не теперь откажет тебе: Он отказал тебе уже в Своей вечности. Так Бог Своим первым вечным взором увидел все вещи, и Он действует не по какой-либо причине, но все уже предопределено, соделано впредь — совершенное дело.

И так пребывает Бог всегда в Своей неподвижной отрешенно­сти, в то время как поэтому не напрасны молитвы и добрые дела людей, ибо кто хорошо поступает — хорошо вознагражден. Филипп говорит: Творец содержит вещи в порядке и строе, который Он дал им вначале Сам.

Ибо для Него нет ничего прошедшего и ничего будущего: Он предвечно любил всех святых, как Он предвидел их, пока еще мир не стал! И когда совершается во времени то, что Он предвидел в вечности, люди воображают себе, что Бог постиг новую любовь. Но когда Он гневается или когда творит добро — это мы изменяемся: Он пребывает неизменным, как солнечный свет приносит вред больным глазам и пользу здоровым и все же остается тем же неиз­менным.