Духи рваной земли - [48]

Хавьер оказался мускулистым мексиканцем с черными курчавыми волосами, носом, словно вылепленным из влажной глины и клеймом в виде большой буквы «Х» на шее.

Диего накрыл миски, стянул холщовую перчатку и сказал, что отведет гринго в гостиную. Грис наказал сыну договориться с чужаками.

– Si.

Диего и Хавьер взяли Натаниэля под руки и подняли с каменного стула. В животе у него как будто сдвинулись покоившиеся раскаленные угли, иголки и осколки битого стекла.

Со своих мест в конце дубового обеденного стола Грис и его сын с седыми волосами окинули пленника оценивающими взглядами, после чего их внимание занял подрагивающий пудинг.

– Иди, – распорядился Диего.

Хавьер хлопнул гринго ладонью между лопаток, и тот, держась за живот, побрел, волоча ноги.

Троица миновала гобелены с галеонами и достигла двойной двери на дальней стороне комнаты. Диего повернул серебряную ручку, толкнул деревянную панель и жестом предложил пленнику пройти дальше.

Понуждаемый рукой Хавьера, Натаниэль шагнул в освещенный факелами коридор. Диего проследовал за ним и закрыл дверь.

– Дальше.

Длинному коридору со стенами из серо-охряного камня, казалось, не будет конца. Живот то полыхал жаром, то коченел от холода, разбитый правый глаз пульсировал болью.

За узким коридором потянулся другой, пошире; в конце их ждала изящная мексиканка в скромном коричнево-зеленом платье. Раздувшийся живот скрывал неродившегося ребенка, зато правая рука не скрывала небольшой револьвер.

– Стой, – приказал Хавьер, и Натаниэль подумал, что сейчас его застрелит беременная женщина.

Мужчины остановились. Хавьер схватил пленника за воротник и повернул кулак по часовой стрелке. Ткань сдавила горло, и гринго захрипел, задыхаясь.

– Vengo[103], Розалинда. – Диего подошел к миниатюрной женщине, забрал у нее револьвер и поцеловал в губы. Они обнялись, и Натаниэль заметил, что золотые кольца на безымянных пальцах мужчины и женщины составляют пару.

– Gracias, mi amor. Gracias.

Розалинда сказала, что Грису не следовало похищать белых женщин. Диего ответил, что его отец приобрел их совершенно законно. Розалинда пожелала мужу не забывать об осторожности.

– Si. – Диего поцеловал свою ладонь, приложил ее к животу беременной женщины и пообещал быть осторожным.

Она спросила, для чего ему оружие. Сын Гриса сказал, что воспользуется им только в крайнем случае, если в него начнут стрелять.

– Si. – Розалинда кивнула и вытерла заплаканные глаза. – Cuidado.

Диего снова поцеловал жену, опустил револьвер в левый карман и посмотрел на Хавьера.

– Идем.

Мексиканец разжал кулак и подтолкнул пленника вперед. Натаниэль побрел дальше под присмотром двух сопровождающих. Троица вошла в широкий коридор и повернула влево. В дальнем конце коридора Натаниэль увидел янтарный прямоугольник – вход в гостиную.

Впереди грянул выстрел. Троица остановилась, и Диего вынул револьвер. Сердце Стромлера зашлось.

– Нет! – прозвучал зычный голос. – Пусть сдохнет медленно.

Голос определенно принадлежал Джону Лоуренсу.

Из соседней комнаты послышалось хныканье.

– Где наш чертов компаньон? – прокричал другой мужчина, Брент или Стиви.

– Мы ведем его к вам! – прокричал в ответ Диего.

– У вас одна минута. – Бесстрастный, уверенный голос определенно принадлежал стрелку, Длинному. – Каждая лишняя минута будет стоить одной жизни.

Пробормотав вполголоса проклятие, Диего убрал оружие.

– Мы идем! – Он схватил пленника за левое плечо и потянул за собой. – ¡Rapidamente, rapidamente![104]

Прижав одну руку к пылающему животу, Натаниэль двинулся вперед. Хавьер бесцеремонно подталкивал его сзади. Янтарный прямоугольник медленно приближался.

Добравшись до конца коридора, гринго, Диего и Хавьер вошли в просторную гостиную, более похожую на похоронную контору. Напротив них стоял Длинный с броней на груди и в странной резиновой маске вдобавок к обычному черному облачению.

Хавьер заставил Натаниэля выпрямиться.

– Мы сделали всё, как вы… – начал Диего.

Из стволов Длинного вырвалось пламя.

Глава 15. Твоя треклятая жизнь закончилась!

Два дульных среза сверкнули в ясных дисках защитных окуляров Брента. На другой стороне гостиной взорвалась левая рука бородатого и дернулась назад голова на клейменой шее. В огромном помещении два звука выстрелов идеально слились в один.

Ковбой перехватил руку и повернулся, защищая сестру от живописной сцены.

Сверкающие стволы Длинного вспыхнули во второй раз. Глаза бородатого почернели, а из взорвавшегося затылка вылетели куски мозгового вещества вперемешку с осколками костей. Издавая булькающие звуки, испанцы свалились на девятиугольные плитки. Забрызганный черной слизью, Щеголь шагнул вперед, споткнулся и замер, увидев расстрелянных конвоиров.

– Иди к выходу! – крикнул Натаниэлю Брент.

– Сюда! – Стоявший у лестницы Штукарь помахал рукой.

Ошеломленный увиденным, Щеголь тупо уставился на негра.

– Иди к нему! – снова крикнул Брент. – Быстрее!

– Шевели костылями! – добавил Стиви.

За спиной у Натаниэля из коридора вырвался протяжный вопль. Он обернулся.

– В сторону! – взревел Брент.

–¡Diego! – Вбежавшая женщина повернула к бородатому. – ¡Diego, mi Diego!

Потрясенный Щеголь попятился, и беременная упала на тело супруга. Бренту стало не по себе – он понял, что стрелок только что убил мужа женщины, ждущей ребенка.