Духи для киски - [2]

А тут эти журналисты с телевидения пристали. Может, и правда в Турцию отправят? Вон девчонка в программе «За стеклом» квартиру выиграла, а в море покупаться тоже неплохо. Николе записку настрочит, а маме позвонить можно прямо из аэропорта.

— А мама вас отпустит? — засомневался журналист, присматриваясь к Зойке уже не через объектив камеры.

— Я что, на мамину дочку похожа? — кокетничая, Зойка наклонила головку.

Парень окинул ее оценивающим взглядом.

Белокурая, худенькая, невысокого роста, она походила на школьницу. Только морщинки на лбу, прикрытые озорной челкой, да глубокая складка возле губок бантиком выдавали в ней молоденькую женщину, а капризно вздернутый носик добавлял портрету характер. Поверить, что она уже второй раз замужем и что сын скоро перегонит ее в росте, даже опытному журналисту было трудновато.

— Ну так что, Синдбад-мореход, вперед? Где ваше плавсредство или до моего дома пешком тащиться будем? — Зойка скосила глаза на тяжелую сумку, мирно покоившуюся на асфальте, и подумала, что Николаю сегодня придется ужинать в одиночку.

2

Три дня шального отдыха пролетели для Зойки как один миг. Надо же, чтобы так повезло! Попасть в рекламную компанию этих «Мореходов» и очутиться в престижном пятизвездочном отеле, где вокруг цветут пальмы и магнолии, где столько солнца, голубая волна лижет бархатный песок, а Зойка — любимое персиковое мороженое, сидя на роскошной веранде ресторана. Отовсюду грохочет заводная музыка, и тут… является он — настоящий бог, потрясающий плейбой, а в миру — «аниматор», так называют здесь тех, кто профессионально развлекает отдыхающих, в общем, массовик-затейник. Он нежно берет Зойку за руку, предлагая подвигаться под утренний ритм. Зойка никогда не занималась аэробикой, но тут… от одного его прикосновения она уносится куда-то далеко-далеко, за горизонт. Его черные кудри, подпрыгивая от энергичных движений, касаются ее груди, карие глаза с длинными, словно у девушки, ресницами сияют, белозубая улыбка сводит с ума!

Разворачивая податливое Зойкино тело к себе спиной, легким прикосновением ладони он направляет ее бедра в такт музыке, заставляя почувствовать каждую свою клеточку, клеточку, которая будит желание. Зойка словно проснулась после долгой спячки, словно заново родилась. Она никогда не ощущала такой неуемной тяги к мужчине. До вечера она не отходила от красавца, любуясь и недоумевая, как это природа создала такое совершенство. А ночью… он оказался настоящим самцом, жарким, крепким, похотливым.

Маленькая, белокурая девчонка из России тоже пришлась ему по вкусу. Она вытворяла такое!

— Меня уволят с работы, если узнают, что я занимаюсь сексом с клиенткой. Нам это не разрешено, — прикрывая ее рот ладонью, чтобы крики любви не вынеслись за пределы его крохотного номера, предупредил он.

Она целовала его пальцы, шею, грудь…

— Как ты можешь сейчас об этом говорить? — стонала Зойка. — Ведь мы с тобой… это судьба, понимаешь?

Он молчал, но, когда Зойка настойчиво предложила ему плюнуть на условности и все три дня, пока она тут будет, потусоваться с ней, ласково, но твердо пояснил:

— Я тут хорошо зарабатываю и не хочу потерять место.

Но Зойка знать ничего не желала и так на него запала, что вылезать из его постели даже утром на завтрак отказывалась. Ей хотелось его все сильнее и сильнее. И чем больше он удовлетворял ее неуемную страсть, тем крепче она обвивала его шею, не давая выскользнуть из своих объятий.

Он был грек по национальности, звали его Гавриил, в общем — Гаврюша. Судьба занесла его в Турцию на заработки. Легкий в общении, подвижный, веселый, он быстро находил контакт с мужчинами, пользовался благосклонностью женщин. Этого Зойка вынести не могла.

— Гарри, — услышала Зойка женский голос во время ленча, когда аниматор пришел развлечь жующее общество, — вы обещали позаниматься со мной в бассейне! — Старуха, словно высохшая на солнце елка, вся увешанная драгоценностями, выползла из-за стола и потрепала Гаврюшу по щеке.

— Да, мадам, когда вам угодно, мадам… — Сияющая мальчишеская улыбка предназначалась отнюдь не капризной белокурой Зойке.

— Как ты можешь? — затащив его после рандеву с немкой в свой просторный номер, задыхалась она от возмущения и ревности.

— Я же объяснил тебе, что в этом заключается моя работа, а немка очень богата.

— Что, она тебе платит?

— Конечно. — Лицо Гавриила выражало удивление.

— За что?

— За то, что я уделяю ей внимание, занимаюсь с ней. У них это принято, понимаешь?

— Может, заодно еще трахаешь? — Слезы готовы были брызнуть из глаз Зойки.

— Ей это уже не нужно, — успокоил черноокий мальчик.

— Ну да, не нужно! Я специально пошла в бассейн понаблюдать, как она своими костлявыми руками, закованными в браслеты, трогала тебя. Это теперь все мое, слышишь? — Зойка вновь скинула с себя одежду и припала жарким поцелуем к груди парня. Он впервые пробудил в ней настоящую женщину, женщину, которая хочет и умеет любить.

— Не знал, что русские девчонки такие страстные, — слабо отбивался Гавриил. И… — Он легко приподнял маленькое тело белокурой партнерши, словно фигурист в парном танце. Она не давала ему продыху, требуя секса. — …И такие бесстыдные, — выдохнул он в ее завитки.