Страшно подумать, но дух, должно быть, получал удовольствие от царившей здесь обстановки. Похоже, безумец среди них не один.
Все внутреннее пространство в доме было поделено на неравные части, свисавшими с потолка засаленными тряпками, к которым и прикасаться было противно. Сигурд и Тара продвинулись вперед на два таких участка и вправо на четыре, в некоторых их них находились люди, другие были пусты. Тот, в котором путешествие завершилось, оказался заполненным по завязку. На небольшой площади, два с половиной шага на полтора, умещалось двое женщин, трое детей и один мужчина.
При виде Тары женщины принялись стаскивать с себя платья, мужчина потянулся к завязке на штанах, дети замерли, словно ожидая команды.
— Я не за этим, — сказала Тара.
Раздеваться обитатели дома прекратили. Сигурд возблагодарил за это Имира. От одного вида лиц этих людей, несших на себе следы большей части известных человечеству заболеваний, ванира подташнивало. Что бы с ним стало, увидь он их тела, первый помощник предпочитал не думать.
— Мне нужно поговорить, — продолжала воительница. – Скажите мне, была ли я у вас вчера днем или этой ночью.
— Нет, но мы тебя ждали, — ответил мужчина. – Ты даришь нам радость, ты не отвергаешь нашу плоть.
К Сигурду подполз один из детей, ванир не решался определить его пол, и принялся карабкаться вверх по ноге. Первый помощник попытался его стряхнуть, но ничего не получалось. Ребенок улыбался беззубым ртом и тянул вверх свои рученки.
— Оставь его! – приказала Тара.
Дите послушалось и отпустило Сигурда, напоследок показав ему язык.
— Если я вернусь, — сказала воительница прокаженным, — не говорите мне о моем визите, это испортит удовольствие.
— Как скажите, — сказали женщины.
Тара развернулась, взяла Сигурда за руку и потащила к выходу. Оказавшись на улице, они прислонилась спиной к стене одного из домов и присела на корточки. Сигурд же просто стоял и пытался наполнить легкие чистым воздухом. Потом подошел к Таре, уселся рядом с ней и попытался заглянуть девушке в глаза.
— Молчи, рыжий, — очень тихо сказала она. – Умоляю тебя, Сигурд, молчи. Не говори ни слова.
Ванир покачал головой, взял руки девушки в свои и стал ждать. Главное, чтобы Тара не приняла его действия за проявление жалости. Этого чувства воительница по отношению к себе не потерпела бы. Но Тара, похоже, поняла всё правильно.
— Всё в порядке, — сказала она, поднимаясь. – Здесь его не было.
— Куда дальше? – спросил Сигурд. В том, что девушка решится продолжить поиски, он не сомневался.
— Тут неподалеку, — ответила Тара. – Живет один.
От дальнейших расспросов Сигурд воздержался.
Тара вела ванира меж убогих строений бедняцкого квартала. Сигурд про себя охарактеризовал их, как гниющие. Обитатели этих мест давным-давно перестали быть людьми. Конечно, вины их в этом не было, жизнь вынудила их к этому, разрушив разум и, главное, сломав дух. Сигурд не мог смотреть на них без содрогания.
— Гадко здесь, — сказал он.
— Я тоже так считаю, рыжий, — согласилась Тара. – А духу нравилось захаживать в это место. Мне кажется, он не видел разницы между нами и этими существами. Слишком высоко он стоит над людьми.
— Ничего, скоро он узнает, — сказал ванир, — что некоторые представители рода человеческого чего-то да стоят.
— Не строй иллюзий, — охладила воительница пыл первого помощника. – У него куда больше шансов выйти победителем из схватки.
— Я знаю, — ответил Сигурд. – Но предпочитаю надеяться, что нам удастся одержать верх. В бой идти надо с гордо поднятой головой.
— Красиво болтаешь, — улыбнулась Тара.
Постепенно народу на улицах становилось все меньше. Несмотря на обилие пустующего жилья в этом районе, люди предпочитали селиться кучно.
«Сбиваются в стаи», — невольно пришла на ум ваниру аналогия.
А вот собак заметно поприбавилось, здесь они могли не бояться, что их изловят и пустят на приготовление жаркого или на бульон. На Сигурда и Тару псы косились и даже пару раз тявкали, но напасть не пытались, хотя ванир не сомневался, что эти оголодавшие твари способны на такое.
В нескольких кварталах позади густонаселенных районов царила если не гробовая тишина, то нечто очень её напоминающее. А вот в тех местах, по которым сейчас проходили ванир и воительница, слух путешественников тревожили довольно странные звуки. Завывания ветра перемежались с человеческим пением и перестуком камней, могущим иметь как естественное, так и искусственное происхождения.
Для своих развлечений, по мнению Сигурда, дух умудрялся отыскивать самые препоганые места. Сначала помойка, теперь пустырь, в котором по непонятной причине душа начинает трепетать, словно у загнанного зайца. Ваниру хотелось ворваться в первый попавшийся дом, отыскать там проклятого певца и свернуть гаду шею. Может быть, он бы и осуществил первую часть задуманного, если бы не страх, что внутри он никого не встретит.
Расспросить Тару об этом месте первый помощник тоже никак не мог решиться. Ему казалось, что стоит ему заговорить, как его голос вольется в безумную симфонию, и тогда случится что-то страшное. Воительница тоже хранила молчание и не изъявляла желания переброситься парой слов, просто молча указывала дорогу.
