Дух Физтеха - [19]

Он рявкнул Смирнову: " В коридор выйди, сволочь!". И, оборотясь к Дину, нежнейшим голосом стал говорить, что произошло ужасное недоразумение, что как раз сегодня утром они получили предупреждение, что против Американского Посольства готовится провокация, но что это, конечно, не оправдывает безобразных действий милиционера, который будет примерно наказан, что они немедленно вызовут врача и позвонят в посольство, что... Капитан говорил на чистейшем английском ("King's English", - завистливо вспоминал Дин), и уже к середине пламенной речи его добродушный Дин совершенно отмяк. И сказал, что ничего не нужно, никакого врача и никакого консульского работника, и что он , Дин, все понимает, и что никого не нужно наказывать, а нельзя ли его на машине подбросить в посольство, где ему назначена встреча.

Капитан едва ли не облобызал Дину руку, и лично провел его через прихожую на лестницу, где передал гражданину ( или уже товарищу? ) ехавшему только что на переднем сиденье и так веско произнесшему "Володя". Но гражданин за эти минуты заметно уменьшился в размерах. Черты лица его приобрели некоторую утонченность, а глаза светились такой лаской и приязнью, что невозможно было не поддасться их обаянию.

"Но, самое интересное", - рассказывал Дин, - когда мы шли через прихожую, там сидел Смирнов. Он видел, КАК меня капитан сопровождает, но в первый момент ничего не понял. Капитан шел слева от меня. Он распахнул для меня дверь на лестницу левой рукой и пропустил меня вперед. В этот момент я обернулся и увидел, что он показывает правой Смирнову кулак. И какой кулак!. А Смирнов - маленький невзрачный человечек, -сжался на краешке скамьи."

Когда машина остановилась перед входом в посольство, Дин посмотрел на часы. С того момента, когда чудище выскочило из будки, прошло 20 минут.

" Ну, а сказал ты капитану: " Спасибо. Я многое понял", - спросил я?. "Нет, кажется, - растерянно отозвался Дин, -" Но я, действительно, многое понял."

Отступление: Статья в иностранный журнал

Как уже упоминалось, знакомство в Дином состоялось на почве отсылки в 1968 году первой в нашей с приятелем жизни статьи в иностранный журнал. К стыду своему, многие детали, неизбежно сопровождавшие этот смелый гражданский поступок, я напрочь забыл. Помню только, что на заседании экспертной комиссии следовало доказывать, что в такой статье нет абсолютно ничего нового ни с практической, ни с теоретической, ни с патентной - ни с какой точки зрения. Затем следовала душеспасительная беседа в первом и иностранных отделах. Затем получалась на руки некоторая бумага, которую вместе со статьей полагалось положить в незапечатанный конверт и оставить в канцелярии. Затем таинственный "некто" на Главпочтамте эту справку из конверта вынимал, конверт запечатывал и отправлял в редакцию какой-нибудь "physica status solidy", издававшейся в ГДР и в невинности ни в чем не уступавшей нашим журналам .

Может быть и эти детали стерлись бы из памяти, если бы не опера, написанная моими друзьями к некоторому юбилею и содержащая несколько сцен, имеющих непосредственное отношение к обсуждаемой процедуре.

Написав статью в "Electronics Letters", я (Л), прихожу на заседание экспертной комиссии. Комиссия (К) поет на мотив известной "Семеновны" (Самолет летит - его пилот ведет/ А Семеновна плясать идет). Мне предписан оперный речитатив:

Л: Прошу подписать акт эксперти-и-и-и-зы!

К А нет ли тут чего,

Чего секретного

Чего запретного,

Чего-нибудь того?

Л: Ни предмета, ни элемента статья не соде-е-е-ржит...

К: Работа ценная,

Работа нужная,

В какой журнал хотите

Вы ее послать ?

Л: В Electronics Letters, Ltd!

К: А нет ли тут чего,

Несимпатичного,

Антипатичного

Чего-нибудь того?

Л: Мы это делаем из престижных и приоритетных соображе-е-е-ений!

К: Работу нужно Вам

Зарегистрировать.

В отделе иностранном

Завизировать.

Л: Прошу извинить за беспокойство-о-о-о. ( В сторону - Азохен вей! )

В кабинете зав. иностранным отделом Г. (Мотив - " Идут за парой парами / гремят, звенят гитарами...")

Л: Гонимый экспертизою,

Пришел я к вам за визою.

Хотим статью послать в печать

Г: А нам на это начихать!

Л: Начихать ?

Г: Начихать!

Л: Отчего ж?

Г: ФТП чем для вас нехорош?

Или, скажем, ЖТФ?

А Electronics Letters - блеф!

Л: У нас не та тематика.

Г: Не наша проблематика.

Л: Но там статья увидит свет!

Г. А нам до них и дела нет!

Л: Дела нет?

Г Дела нет

Л: Отчего ж?!!

Г: ФТП чем для вас нехорош?

Или, скажем, ЖТФ?

А Electronics Letters - блеф!

Л: Пожалуюсь я, право.

Г: Ну. это - ваше право.

Идите Вы, ... хоть до ЦК

Л: Там у меня своя рука!

Г: Там рука?

Л: Там рука! А чего ж?!

Г: ФТП чем для вас нехорош?

Или, скажем, ЖТФ?

А Electronics Letters - блеф!

Вместе: А Electronics Letters - блеф!

А Electronics Letters - блеф!

За исключением последнего пассажа с ЦК, составляющего необходимый в опере фантастический элемент, все остальное, насколько я помню, воспроизведено с протокольной точностью.

Как показывает список работ, в 1968 году мы опубликовали за границей 5 работ и одну представили на международную конференцию. Причины, по которым легко было "войти во вкус", понять несложно. Журнал " Физики и Техника Полупроводников" (ФТП) публиковал работы через 1.5 - 2 года после представления их в редакцию. В"Журнале Технической Физики" (ЖТФ) публикация занимала еще больше времени. Упомянутый же "Electoinics Letters" публиковал статьи через 2 недели после принятия их к печати. Кроме того, в ту пору относительной научной невинности XEROX'ы даже на Западе встречались далеко не везде. Чтобы получить оттиск понравившейся работы принято было посылать первому автору открытку с соответствующей просьбой. Это было одновременно и знаком внимания, и деликатной попыткой "завязать отношения". Так вот, если после публикации в ФТП приходили 2 открытки с просьбой об оттиске результат можно было считать превосходным. После публикации же в Electoinics Letters 10-15 открыток были результатом средним.