Дух Долины - [21]

Засуха сама себя рождает — таков первый вывод из этой гипотезы. Но к праху иссушенной африканской земли добавляется загрязнение воздуха промышленными странами. Особенно содействует оттеснению дожденосных муссонов усиленное сжигание нефти, некогда отложенной в земной коре, в частности там, где столкнулись Африка-Аравия и Евразия. Бедные — из-за своей бедности, богатые — в погоне за новыми благами сообща помогают усугубить засуху и жажду бедных; таков второй вывод из гипотезы американцев.

Окончательных доказательств пока нет. Но предположения возникли неспроста. Достаточно тревожные предположения. Существует так называемый эффект курка. Согни указательный палец правой руки — и ты повалишь на землю слона. Точно так же незначительные на первый взгляд действия могут повлечь за собой большие, быть может, необратимые последствия для глобального климата.

Что-то склоняет Плеяды нарушать свои обещания. Возможно, пришло в негодность великое водяное колесо самой планеты.

17

Новые стоянки, где общество нам составляют одни только животные, леса, саванны и степи.

Кратерное озеро в Марсабите; кромка кратера одета зеленым гобеленом дождевого леса. Неспешные вечерние процедуры слонов, которые спускаются к озеру напиться и ополоснуть тело водой и пылью, изогнутые кверху хоботы посылают трубные звуки к склонам горы. Буйволы, что от зари до зари лениво бродят по краю воды. Скользящая мимо входа в палатку антилопа куду с закрученными спиралью длинными рогами. Львы, совершающие ночное инспектирование нашего лагеря.

Ложе могучей кальдеры Нгоронгоро; днем — один из больших туристских аттракционов Африки, ночью — только мы в нашей палатке под смоковницей, в окружении величайшего в мире скопления диких зверей; мрак, наполненный звуками.

Саванна вокруг усыхающего соленого озера Ндуту, от которого рукой подать до великого травяного моря Серенгети. Наши ближайшие соседи — несколько жирафов; очень меткое название, ведь оно произошло от арабского слова зурафа — кроткий. Головы грациозно покачиваются над древесными кронами; единственный звук — краткий вздох в длинном горле. Сама же равнина Серенгети испещрена тысячами импал, газелей Томсона и Гранта, гну, канн и бубалов. Панорама жизни, непрестанно обновляющаяся в деталях, но неизменно повторяющаяся в целом: поиск и бегство, зачатие, рождение и смерть как предельно естественная часть жизненного цикла.

Картины несказанной красоты. Нигде на свете нет такого богатства видов и такого множества диких животных, как в заповедниках Долины и ее окрестностей.

Контраст с антропогенными пустынями огромен; перегон от разрушенного ландшафта до девственной пышности ужасающе короток.

Всего две сотни лет назад Африка кишела дикими животными, которые были детищем разнообразных природных условий материка и четко вписывались в них. Животные составляли великий экологический ансамбль с участием человека. Африканские племена скорее направляли копья друг против друга, чем против зверей; как правило, животных убивали только для пропитания, для защиты своей жизни и в связи с ритуалами. Учрежденная арабами торговля слоновой костью мало влияла на баланс дикой фауны.

Но вот явились европейцы — с распятием, виски и огнестрельным оружием. Тотчас развернулось истребление. Стоило бурам вторгнуться со своими фургонами в велд, как Южная Африка лишилась большинства своих крупных млекопитающих. Когда же белое племя в конце прошлого века преодолело барьер, за которым Африка долго укрывала свои тайны и богатства, изрядная часть континета превратилась в гигантскую бойню.

Стэнли высчитал: если убить обитающих в бассейне реки Конго двести тысяч слонов, то при среднем весе пары бивней двадцать килограммов можно получить слоновой кости на пять миллионов фунтов стерлингов. В основном для изготовления бильярдных шаров. Фактически за тридцать лет в конце прошлого и начале нынешнего веков в Африке было убито два миллиона слонов. Это еще как-то можно объяснить жаждой наживы. Впрочем, и тогда нередко случалось, что стоило белому человеку увидеть зверя, как он хватался за ружье. В годы второй мировой войны белые солдаты на джипах открывали огонь по всему, что шевелилось в зарослях, — просто так, из любви к убийству.

За шестьдесят лет численность диких животных сократилась на три четверти; мировая история не знает другого такого побоища. Обширные районы африканского ландшафта остались без крупного зверя.

Но даже то, что уцелело, производит сильное впечатление. Воочию увидеть великое разнообразие живых созданий в их естественной среде, упиваться их физической красотой и совершенством движений, наблюдать, как биосистемы, словно волнами, переходят одна в другую, чтобы каждый вид мог использовать свой участок общей обители, — значит вернуться в мир бурлящей эволюционной активности, каким он, вероятно, выглядел в первые дни рода человеческого. Кстати, может быть, именно здесь, в стране кратеров вокруг Нгоронгоро и на саванных Серенгети, человек из пассивного падальщика стал активным охотником^{23}.

Только в некоторых заповедниках и национальных парках в известной мере сохранилась былая плотность дикой фауны. Сохранилась, поскольку дозволяет человек.