Дух, брат мой - [15]
— Это комбат-2 и его ребята, — выдавил из себя Маджид. — Я здесь ни при чем. И сразу замолчал, сам, испугавшись своих слов.
Уныло бредя обратно, я вспомнил, что действительно, командир второго батальона куда-то пропадает по выходным, что глаза его постоянно красные — то ли от гашиша, то ли от бессонницы, а Ахмаджан подчеркнуто не интересуется этим краснолицым здоровенным офицером. Я шел и думал, знают ли об этом комбриг и наши советники? И так и не смог ответить себе на этот вопрос.
Уже значительно позже, когда после ввода советских войск Ахмаджан еще некоторое время был «свободен», и находился лишь под домашним арестом в своем доме в Пули-Чархи, мы поехали (это делалось в строгой тайне) его навестить, заодно и морально поддержать. По дороге около маленького деревянного мостика на глаза опять попались свежевырытые траншей и ямы. Народ здесь в землю закатывали тысячами. Иначе, куда они все подевались, когда 1 января 1980 года двери кабульского централа открылись?
Тем временем, Ахмаджана внезапно перевели на новую работу наверх. Новым комбригом к нам был назначен майор Рузи, который еще месяц назад в чине стершего лейтенанта занимал пост замполита Национальной Гвардии. Он был правой рукой командующего Гвардией Джандада. В последствии оказалось, что это именно он вместе с начальником караульной службы президентского дворца Экбалем и начальником связи Гвардии Водудом задушил Тараки подушкой по приказу Амина. Роста Рузи был выше среднего, очень худой. Короткие, не очень густые, зачесанные набок черные волосы. Колючий, настороженный взгляд близко посаженных глаз, казалось, сверлил насквозь. При первом знакомстве я еще не знал, что разговариваю с убийцей главного афганского революционера, но интуитивно чувствовал, что этот человек мне неприятен. За время своего командования бригадой (это длилось всего 3 недели) он ни разу не улыбнулся. Рузи постоянно сидел один в своем (ахмаджановском) кабинете и никогда не оставался в части на ночь. Утром на работу его привозила темно-зеленая «Волга» Минобороны. Он по традиции здоровался с советниками и переводчиками у «кантина» (буфета) напротив комнаты отдыха советников, пожимая всем руки. Его узкая ладонь с длинными пальцами была железной.
После того, как по Кабулу поползли слухи об удушении вождя революции аминовскими «соколами», Рузи бесследно испарился. Впоследствии он объявился где-то на территории Ирана. О дальнейшей его судьбе мне ничего не известно. К нам снова прислали старого знакомого — Ахмаджана. Я почему-то очень обрадовался этому событию, повеселели и советники. Вместе с афганскими офицерами это событие решено было широко отпраздновать. На чамане у бригадного клуба солдаты зажарили двух баранов, приготовили плов. По традиции, мошаверы привезли молдавский коньяк «Белый Аист». После непременного тоста за нерушимость афгано-советской дружбы офицеры набросились на мясо. Баранов разорвали на части со скоростью звука. Все это произошло настолько неожиданно, что в моей руке осталась совершенно пустая тарелка, и положить на нее было уже просто нечего. Мое невольное смущение с противоположного конца стола заметил Ахмаджан. Казалось, он самолично вызвался по жизни меня опекать — оторвал половину своего куска бараньей лопатки, не спеша, обогнул стол и переложил ее мне на тарелку. «Зэндэ (живы) будем — не забудем», — сказал он на ломанном русском и улыбнулся. Улыбка его была настолько искренняя и обезоруживающая, что я, поддавшись ее гипнозу, сразу забыл обо всех своих страхах и сомнениях.
Жизнь катилась своим чередом. Репрессии не прекращались. Амин вместе со своим двоюродным братом взялся за духовенство. Работа по «строительству социализма» шла как в центре, так и на местах: вырезались целые семьи и кланы, причем как противников социалистического пути развития, так и соратников по партии. Помимо заговорщиков из «интеллигентского» крыла НДПА — «Парчам» (Знамя), зачистка шла и в стане рабоче-крестьянского крыла «Хальк» (Народ), поддерживающего Амина. Все больше героев революции падало от рук изменников Родины. Все больше некрологов о них, безвременно ушедших из жизни, печатали газеты.
Слово «душман» — сокращенно «дух» — тогда еще не было в ходу. Врагами режима были «эхваны» (братья). Против НДПА первыми выступили именно представители духовенства и пуштунские племена, которым оказала финансовую помощь исламская организация «Братья-мусульмане». Самым популярным шлягером того времени, денно и нощно крутившимся в радио- и телеэфире, была песенка про неминуемую погибель «братьев шайтана». «Нафрин бату бэ карэ ту, эхванэ шайатин» («зубодробительный удар по вашим делишкам, братья шайтана») вертится у меня в голове и по сей день. Однако «братки» почему-то не гибли подобно мухам, как это предписывала им песня, а наоборот, размножались со страшной быстротой.
Еще летом 79-го мы вдвоем с молодым советником батальона БМП Костей Корневым, прибывшим в Афганистан из Молдавии, вооруженные на двоих одним пистолетом Макарова, свободно могли съездить на ГАЗике в соседнюю провинцию Парван, чтобы проверить дислоцировавшуюся там нашу роту. Помню, «полетел» у нас на машине бензонасос в каком-то глухом кишлаке. Кругом одни камни, да красноватый песок. Ветер задувает как бешеный. В общем, безрадостная ситуация. Сели на капот перекурить. Вдруг, откуда ни возьмись, появились люди. Дали напиться, принесли свежей морковки. Где-то раздобыли старую камеру, из которой сообща вырезали прокладку на бензонасос. Узнав в нас русских, местные очень обрадовались тому, что мы не китайцы. Тогда китайцев они недолюбливали, уж не знаю, по какой причине. Я, правда, спросил: «А мы что, на китайцев похожи?» Оказалось, что они вообще никогда иностранцев не видели.
Еще никогда прежде ни один журналист в мире не выдерживал там столько лет. Тринадцать! Тринадцать лет проработал в Афганистане журналист-международник, глава представительства РИА «Новости» в Кабуле Андрей Грешнов. На его глазах истерзанная войнами страна несколько раз заливалась кровью. Он видел, как Кабул штурмовали талибы. Он брал интервью и у самых жестоких главарей моджахедов. Он снимал на камеру американских солдат, которые хамски хозяйничали в кишлаках и поселках. Обо всем этом он рассказал в своей книге.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Николай Прокудин служил в Афганистане в 1985–1967 годах в 180 МСП 108 МСД. Судьба берегла его, словно знала, что со временем Николаю суждено стать писателем и донести людям правду об одной из самых драматических страниц истории нашей страны.
Горы и ущелья Афганистана. Песок, раскаленный зной. Залпы тысяч орудий… Душманы ведут жестокую войну против советских войск. В очередной схватке с «духами» у одного из блокпостов взвод специальной разведки во главе со старлеем Александром Калининым лицом к лицу столкнулся с отрядом коварного Амирхана. Первое сражение с врагом окончилось победой нашего спецназа. Но Амирхан — опасный противник. Он придумал хитрый план нового нападения. В ход на сей раз пойдут реактивные снаряды, которыми расстреливают советскую военную базу, офицеры в качестве заложников и даже один предатель из числа наших «спецов»…