Дуга большого круга - [33]
Никогда нельзя знать, как поведет себя, освоившись, новый начальник, хотя бы он и был хорошо известным лицом. Его знали как помощника капитана, а теперь…
— Поживем — увидим, — говорил старейший служащий пароходства Ползиков. — Новые они все хорошие.
У него была любимая фраза: «Начальники уходят, а мы остаемся». Действительно, он пережил многих начальников пароходства, бессменно занимая свою должность в коммерческом отделе. Начальники же больше двух лет почему-то не засиживались.
При Королеве, несмотря на малое количество судов, пароходство выполняло план. Все служащие и плавающие на судах получали ежемесячные премии. Это тоже имело немаловажное значение в отношении работников пароходства к своему начальнику.
Сдавал пароходство Роману «врио» начальника Бахтиар Варламович Шакдогурский. При Королеве он занимал должность заместителя. Он был обижен, что его самого не назначили начальником, а оставили заместителем у «мальчишки», как он за глаза называл Романа. Шакдогурскому уже давно исполнилось пятьдесят.
Презрительно оттопыривая нижнюю губу, с издевательской почтительностью, он спрашивал Романа:
— Понятно ли я объяснил, товарищ начальник? Думаю, не стоит тратить на это время. Постепенно разберетесь в деталях сами. Итак, пошли дальше…
Роман увидел, что от Шакдогурского настоящей помощи ждать не приходится. Больше он к нему не обращался, зато часто вызывал начальников отделов и, не стесняясь, дотошно вникал в дела. Он приходил домой поздно, Валя сердилась:
— Посмотри, на кого ты похож? Куришь много, спишь мало. В конце концов, я как врач вмешаюсь в твою работу. Нельзя так.
Роман по-настоящему уставал, но от замечаний жены отмахивался:
— Ладно, Валюша, ладно.
Понемногу он начал разбираться в сложном и многообразном хозяйстве пароходства. Он старался ладить с людьми, и ему это удавалось. Не понравился ему только его заместитель по кадрам. Сразу не понравился, с первого взгляда, но работать надо было дружно и слаженно. Роман понимал это и потому внешне никак не проявлял своей антипатии.
А заместителю по кадрам, Борису Васильевичу Багликову, было совершенно все равно, как к нему относится новый начальник. Он чувствовал себя уверенно. Багликова назначило министерство по рекомендации одного ответственного работника. Иногда в разговоре Борис Васильевич любил ввернуть что-нибудь вроде:
— Сегодня звонил, — он называл фамилию важного лица, — спрашивал о делах пароходства…
И хотя названное важное лицо никакого отношения к пароходству не имело, все понимали, что оно может поинтересоваться и пароходством. Поэтому люди почтительно молчали.
Роман видел, что сослуживцы боятся заместителя по кадрам. В его присутствии языки становились деревянными. Все предпочитали молчать. Сергеева раздражало такое поведение служащих, но сделать он ничего не мог.
Вскоре у Романа произошло столкновение со старшим диспетчером Виктором Александровичем Малышевым. Этот немолодой уже человек работал в пароходстве давно и эксплуатацию флота знал в деталях.
Флот, которым владело пароходство к моменту прихода Романа, был очень мал. За время войны пароходство потеряло много судов. Часть уничтожили гитлеровцы, часть, незадолго до начала войны, передали северным пароходствам. Уцелело лишь несколько старых пароходов да трофейные суда, которые прибывали время от времени.
Роман никак не мог понять, почему пароходство, имея сравнительно большой план перевозок, постоянно перевыполняло его. Это казалось странным еще и потому, что часть судов обычно стояла в незапланированном ремонте. Старые машины то и дело выходили из строя. Пятнадцать судов, которые работали на линиях, никак не могли перевезти того количества грузов, которое указывалось в сводках. Тем не менее тонны эти существовали, лежали на причалах в порту, вывозились автомашинами и вагонами. По этому вопросу он и вызвал к себе Малышева. Главный диспетчер вошел подтянутый, в старом, но аккуратно отглаженном костюме, с улыбкой на лице.
— К вашим услугам, Роман Николаевич. Разрешите сесть?
— Прошу вас. Я хотел, чтобы вы мне кое-что объяснили. Меня интересуют перевозки, — и Сергеев прямо начал говорить о своих сомнениях.
Малышев серьезно слушал, согласно и понимающе кивал головой, не прерывая начальника. Когда Роман кончил, Малышев сказал:
— Мне понятно ваше недоумение. Сейчас вы все поймете. Здесь маленькая уловка, — Малышев мягко улыбнулся. — Ну, если хотите, «секрет» нашего пароходства. Дело в том, что через нас из Германии идет трофейный и репарационный флот, предназначенный на Каспий, иногда на Черное море и Дальний Восток. Он приходит сюда доснабжаться и доукомплектовываться командой. Обычно пароходы отправляют в балласте[6]. Так вот. Все такие суда, идущие к нам, мы загружаем за границей своим грузом. Им все равно, а нам процент выполнения…
— Одну минутку, Виктор Александрович. Насколько я вас понял, эти суда планом не учитываются?
— Конечно, нет. Практически очень трудно. Суда поступают нерегулярно. Но одно-два судна почти наверняка приходят. Вот вам десяток тысяч тонн груза. Ну, пусть пять тысяч. Уже сверхплановый груз…
Роман нахмурился.
Роман о становлении характера молодого человека, связавшего свою жизнь с морем, о трудных испытаниях, выпавших на его долю в годы Великой Отечественной войны, когда главный герой вместе со своими товарищами оказался интернированным в одном из фашистских портов, о налаживании мирной жизни.
«Корабль идет дальше» — документальная автобиографическая повесть. Здесь нет вымысла — только события, фамилии, факты, сюда вошли также воспоминания автора о четырехлетнем пребывании в баварской тюрьме-лагере в 1941–1945.
«Голубой трансатлантической линией» называют маршрут плавания пассажирских судов между Европой и Канадой.Двенадцать сильнейших капиталистических судоходных компаний обслуживали эту линию. И вдруг в 1965 году неожиданно в Атлантике появился советский теплоход «Александр Пушкин». Все предрекали ему неудачу. «Не выдержит конкуренции», — говорили специалисты.Командовал судном молодой капитан Балтийского пароходства Арам Михайлович Оганов. К январю 1970 года семь судовладельцев сняли свои теплоходы с этой линии.
Клименченко бывал в разных странах, наблюдал чужую жизнь. Желая рассказать о новых впечатлениях, Ю. Клименченко в 1938 году начал писать. Он сотрудничал в журнале «Костер», часто посылая из-за границы свои корреспонденции.Начало Великой Отечественной войны застало судно, на котором плавал Юрий Клименченко, в немецком порту Штеттин. Четыре мучительных года провел моряк в фашистской тюрьме-лагере Вильцбург. Вернувшись на родину, он снова взялся за любимую работу на море, и вскоре опять в руку запросилось перо.В 1954 году вышла первая книга Клименченко — повесть «Истинный курс», а затем сборник рассказов «Открытое море», очерки «Балтика — Нева — Лена», «Неспущенный флаг», роман «Штурман дальнего плавания».
Французский писатель Анри де Монфрейд (1879–1974) начал свою карьеру как дипломат во французской миссии в Калькутте, потом некоторое время занимался коммерцией — торговал кожей и кофе. Однако всю жизнь его привлекали морские приключения, и в 32 года он окончательно оставляет государственную службу и отправляется во французскую колонию Джибути, где занимается добычей жемчуга. По совету известного французского писателя Жозефа Кесселя он написал свою первую повесть «Тайны Красного моря» — о ловцах жемчуга, которая с восторгом была принята читателями, а автор снискал себе славу «писателя-корсара».
Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.
«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.
Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.