Дуэнья - [9]
Дон Херонимо и дон Фернандо.
Дон Херонимо. Мои возражения против Антоньо? Я их привел: он беден. Можешь ты в этом его оправдать?
Дон Фернандо. Сеньор, я признаю, что он не богач. Но его род – один из самых древних и уважаемых в королевстве.
Дон Херонимо. Да, конечно, нищие – весьма древний род в любом королевстве. Но не очень-то почтенный, дитя мое.
Дон Фернандо. У Антоньо, сеньор, много приятных качеств.
Дон Херонимо. Но он беден. Можешь ты в этом его обелить, я тебя спрашиваю? Разве это не беспутный повеса, промотавший отцовское наследие?
Дон Фернандо. Сеньор, он наследовал очень немногое. А разорила его скорее щедрость, чем мотовство. Но он ничем не запятнал своей чести, которая, как и его титул, пережила его богатство.
Дон Херонимо. Что за дурацкие речи! Знатность без состояния, милый мой, так же смешна, как золотое шитье на фризовом кафтане.
Дон Фернандо. Сеньор, так может рассуждать какой-нибудь голландский или английский купец, но не испанец.
Дон Херонимо. Да. И эти голландские и английские купцы, как ты их называешь, поумнее испанцев. В Англии, милый мой, когда-то не меньше нашего считались со знатностью и с происхождением. Но там давно уже убедились в том, какой чудесный очиститель золото. И теперь там спрашивают родословную только у лошадей… А! Вот и Исаак! Надеюсь, он преуспел в своем сватовстве.
Дон Фернандо. Его обаятельная внешность, надо полагать, обеспечила ему блистательный успех.
Дон Херонимо. Ну как?
Дон Фернандо отходит в сторону.
Входит Исаак Мендоса.
Что, мой друг, смягчили вы ее?
Исаак. О да, я ее смягчил.
Дон Херонимо. И что же, она сдается?
Исаак. Должен сознаться, что она оказалась не так сурова, как я ожидал.
Дон Херонимо. И милый ангелочек был любезен?
Исаак. Да, прелестный ангелочек был очень любезен.
Дон Херонимо. Я в восторге, что слышу это! Ну скажите, вы были поражены ее красотой?
Исаак. Я был поражен, не скрою! Скажите, пожалуйста, сколько лет сеньоре?
Дон Херонимо. Сколько лет? Позвольте… восемь да двенадцать… ей двадцать лет.
Исаак. Двадцать?
Дон Херонимо. Да, разница в месяц или около того.
Исаак. В таком случае, клянусь душой, это самая старообразная девушка ее лет во всем христианском мире.
Дон Херонимо. Вы находите? Но, я вам ручаюсь, красивее девушки вы не встретите.
Исаак. Кое-где, пожалуй, все-таки.
Дон Херонимо. У Луисы фамильные черты лица.
Исаак (в сторону). Да, пожалуй, что фамильные, и притом еще в этой фамилии довольно долго пожившие.
Дон Херонимо. У нее отцовские глаза.
Исаак (в сторону). Пожалуй, действительно, они когда-то были как у него. Да и материнские очки, наверно, пришлись бы ей по глазам.
Дон Херонимо. Нос – тетушки Урсулы, и бабушкин лоб, до волоска.
Исаак (в сторону). Да, и дедушкин подбородок, до волоска, клянусь честью.
Дон Херонимо. Если бы только она была так же послушна, как она хороша собой! Это, я вам скажу, дружище Исаак, не какая-нибудь поддельная красавица – красота у нее прочная.
Исаак. Хотелось бы надеяться, потому что если ей сейчас только двадцать лет, то она свободно может стать вдвое старше, прежде чем ее годы догонят ее лицо.
Дон Херонимо. Черт подери, господин Исаак! Что это за шутки такие?
Исаак. Нет, сеньор, дон Херонимо, вы находите, что ваша дочь красива?
Дон Херонимо. Клянусь вот этим светом, красивее девушки нет в Севилье!
Исаак. А я клянусь вот этими глазами, что некрасивее женщины я от роду не встречал.
Дон Херонимо. Клянусь Сантьяго, вы не иначе, как слепы.
Исаак. Нет-нет, это вы пристрастны.
Дон Херонимо. Как так? Или у меня нет ни разума, ни вкуса? Если нежная кожа, прелестные глаза, зубы слоновой кости, очаровательный цвет лица и грациозная фигура, если все это при ангельском голосе и бесконечном изяществе – не красота, то я не знаю, что вы называете красотой.
Исаак. О боже правый, какими глазами смотрят отцы! Жизнью клянусь, все в ней – как раз наоборот. Атласная кожа, говорите вы, – так смею вас уверить, что более откровенной дерюги я в жизни не видал. Глаза ее хороши разве только тем, что не косят. Зубы, если один из слоновой кости, то соседний из чистейшего черного дерева, белый чередуется с черным, совершенно как клавиши у клавикордов. А что до ее пения и ангельского голоса, то, клянусь вам этой рукой, у нее крикливая, надтреснутая глотка, которая, спросите любого, звучит, как игрушечная труба.
Дон Херонимо. Вы это что же, иудейское отродье? Вам угодно меня оскорблять? Вон из моего дома! Слышите?
Дон Фернандо (выступая вперед). Дорогой сеньор, что случилось?
Дон Херонимо. Этот вот израильтянин имеет наглость заявлять, что твоя сестра безобразна.
Дон Фернандо. Или он слеп, или он нахал.
Исаак (в сторону). Так, они, видимо, все на один покрой. Честное слово, я, кажется, зашел слишком далеко.
Дон Фернандо. Сеньор, здесь, несомненно, какая-то ошибка. Он, наверно, видел кого-то другого, а не мою сестру.
Дон Херонимо. Какого черта! Ты такой же болван, как и он! Какая тут может быть ошибка? Разве я не запер Луису, и разве ключ не у меня в кармане? И разве горничная не к ней его провела? А ты говоришь, ошибка! Нет, этот португалец желал меня оскорбить, и не будь мой кров ему защитой, то хоть я и стар, но эта шпага постояла бы за меня.
Шеридан, Ричард Бринсли (1751–1816) — английский драматург, театральный и политический деятель. Его жизнь отмечена приключениями, славой драматурга, политического оратора, признанием народа и почти полным забвением в конце жизненного пути. Умер Шеридан в нищите, похоронен в Уголке поэтов Вестминстерского аббатства.Комедия «Школа злословия» (1777) принесла Шеридану всемирную славу. По форме она напоминает комедию классицизма, а ее центральный персонаж Джозеф Сэрфес — Тартюфа. Характеры всех персонажей проявляются в реальных поступках, которые обусловлены связями общественного и личного.
Шеридан был крупнейшим драматургом-сатириком XVIII века в Англии. Просветитель-демократ, писатель замечательного реалистического таланта, он дал наиболее законченное художественное воплощение проблемам, волновавшим умы передовых людей его времени. Творчество Шеридана завершает собой историю развития английской демократической комедии эпохи Просвещения.Первая комедия Шеридана, «Соперники» была специально посвящена борьбе против сентиментальной драматургии, изображавшей мир не таким, каким он был, а таким, каким он желал казаться.
Шеридан был крупнейшим драматургом-сатириком XVIII века в Англии. Просветитель-демократ, писатель замечательного реалистического таланта, он дал наиболее законченное художественное воплощение проблемам, волновавшим умы передовых людей его времени. Творчество Шеридана завершает собой историю развития английской демократической комедии эпохи Просвещения.Фарс «День святого Патрика, или Предприимчивый лейтенант» появился вслед за «Соперниками». Особый интерес представляют сцены, где показан разгул пьяной солдатни на постое и мошеннические методы вербовки в английскую армию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Шеридан был крупнейшим драматургом-сатириком XVIII века в Англии. Просветитель-демократ, писатель замечательного реалистического таланта, он дал наиболее законченное художественное воплощение проблемам, волновавшим умы передовых людей его времени. Творчество Шеридана завершает собой историю развития английской демократической комедии эпохи Просвещения.Шеридан широко использовал художественные традиции комедии Реставрации, переосмысляя их в духе просветительского реализма. Его «Поездка в Скарборо» представляет собой в сущности переработку комедии Ванбру «Неисправимый».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.