Дубовая Гряда - [31]
Ровно в двенадцать часов ночи партизаны направились к деревне. Недалеко от пришкольного участка разбились на группы, но как ни планируй, как ни учитывай все мелочи операции, бой зачастую вносит свои поправки. Так случилось и сейчас. Группа Сергеева, двигавшаяся со стороны улицы, не достигнув места назначения, наткнулась на человека. Увидав партизан, он круто повернул и шмыгнул в переулок, ведущий к школе. Ночную тишину разорвал истошный вопль:
— О-ой, бандиты! Нас окружи-ли!
Часовой выстрелил, когда ни одна группа еще не достигла назначенного места. Петр и Анатолий прижались к земле метрах в десяти от часового, не зная, что делать, и не видя его. Но как только один за другим грянули выстрелы, часовой соскочил с крыльца, и Петр тут же «снял» его. Сразу же в окна полицейского участка полетели гранаты.
Из дверей дома выскочили несколько полураздетых полицаев и рухнули, скошенные пулеметными очередями. В ответ из дверного проема затрещал вражеский пулемет.
— Ты куда? — вдруг крикнул Анатолий и схватил за плечи пытавшегося спастись бегством полицая. Тот успел выстрелить из пистолета в землю, но подбежавший Петр ударил его прикладом по голове, и предатель, выпустив оружие, упал на колени.
— Отведи его, — крикнул Петр, поворачиваясь к крыльцу. В это мгновение там взорвалась граната, и вражеский пулемет умолк.
— Хлопцы, давай сюда! — закричал Володя, уничтоживший гранатой пулеметчика, и партизаны со всех сторон бросились к дому. Нужно было действовать как можно быстрее, чтобы Бодягин не успел привести со станции подмогу. Двух полицаев нашли в маленькой комнате, где они затаились под школьными партами. Собрали оружие.
— Отходи! — скомандовал Ядловец, и его приказание повторили командиры всех групп. Не повезло только Грише, вместе с которым Володя спустил под откос поезд, где ехал старый Шайдоб. Пулеметная очередь перебила парню руку выше локтя. Наскоро сделали перевязку, и Гриша, превозмогая боль, молча зашагал вместе со всеми.
Два партизана вели трех полицаев. Никому и в голову не пришло заглянуть им в лица. И лишь позднее, когда начало светать, походка одного из пленных показалась Володе знакомой.
Забежал вперед, глянул:
— Братцы! Да у нас же сам Кичка! Товарищ командир, давайте сделаем привал и послушаем господина начальника полиции. Вот смеху будет!
— Пока не время. Придем на место, там и послушаем, — сказал Илья Карпович.
Кичка, слыша этот разговор, злобно посмотрел по сторонам. Вдруг он остановился и, как норовистый конь, — ни с места. А попробовали конвоиры подтолкнуть прикладами, совсем уселся на землю.
— Позвольте, я подгоню, — попросил Анатолий, вытаскивая шомпол из винтовки. — Он же своими подкованными сапогами прыгнул из окна прямо мне на голову.
Эти слова подействовали: вскочил и пошел. Тем более что Илья Карпович предупредил:
— Если постараешься, еще сможешь искупить вину.
На допросе в землянке Кичка начал просить:
— Отпустите, и я убью Бодягина и немецкого коменданта.
Только тут, во время допроса, выяснилось, что в ходе нападения партизан Василь находился в комнате, обращенной окнами на запад, и успел удрать. Удалось унести ноги и еще шестерым полицейским, а все остальные полегли. Кичка признался, что Василь еще раньше докладывал ему об участии в засаде на Бодягина и немцев Анатолия Зубенка из Дубовой Гряды. Мол, об этом и Савка знает, да прикрывает бандита. Одного никто не мог понять: почему молодой Шайдоб не выдал всех хлопцев? Побоялся за свою мать и сестру? Сам же Кичка не мог взять в толк, почему бургомистр отклонил его предложение об аресте семей Зубенка и Савки. Вместо этого он с немцами на следующее утро нагрянул в деревню, где прямо в избе расстреляли мать, двух сестренок и брата Анатолия. Савку пощадили: связали руки и увезли в Жлобин.
«Не смогли мы предупредить расправу», — с горечью подумал Илья Карпович и взглянул на Володю.
— Не нужно пока говорить об этом Толику Зине, — сказал хлопец.
— Почему? — не согласился командир. — Зачем скрывать правду? Скажем и им, и всему отряду: пускай люди увидят звериное лицо фашистов!
Допрос закончился, но все продолжали сидеть на своих местах. В углу попискивала рация, а снаружи глухо шумели старые ели.
10
Однажды в Дубовую Гряду приехало много гитлеровцев. Вооружившись пилами и топорами, они принялись валить дубы. Деревья тяжело падали на землю, так что в окнах дребезжали стекла. Лида вышла в последний раз взглянуть на дубовую рощу и остановилась поодаль, на меже. Зазвенит пила, захлебнется, потом опять звенит. И так несколько раз. Сначала дуб вздрагивает, потом вскидывает свои ветви-крылья, шумит, но они уже не удерживают его, трещат, ломаются и вместе с могучим стволом рушатся вниз. Над фашистом, только что остановившимся с пилой возле дерева, с тревожным криком пролетели две ярко-желтые иволги. Очевидно, где-нибудь в развилке ветвей находилось их гнездо с птенцами, и родители, полные решимости пожертвовать собой, старались отогнать пришельца. Немец усмехнулся, отложил пилу и поднял винтовку. И едва иволги встревоженно закричали опять, грянул выстрел. Одна из птиц, часто-часто замахав крыльями, упала в картофельную ботву. Гитлеровец рассмеялся и, заметив Лиду, хлопнул себя ладонью по груди:
Героическая Красная Армия освободила город над Сожем от фашистской нечисти. И хотя событие это произошло зимой, люди чувствуют себя так, будто дождались настоящей весны. Жизнь постепенно входит в нормальное русло. Юноши и девушки после длительного перерыва возобновляют учебу, восстанавливают разрушенный город. Об их жизни, работе, учебе, планах на будущее и рассказывает писатель в своем романе.
В своих произведениях автор рассказывает о тяжелых испытаниях, выпавших на долю нашего народа в годы Великой Отечественной войны, об организации подпольной и партизанской борьбы с фашистами, о стойкости духа советских людей. Главные герои романов — юные комсомольцы, впервые познавшие нежное, трепетное чувство, только вступившие во взрослую жизнь, но не щадящие ее во имя свободы и счастья Родины. Диверсионная группа Володи Бойкача вместе с основными силами партизанского отряда продолжает действовать в белорусских лесах и сёлах.
Писатель Гавриил Федотов живет в Пензе. В разных издательствах страны (Пенза, Саратов, Москва) вышли его книги: сборники рассказов «Счастье матери», «Приметы времени», «Открытые двери», повести «Подруги» и «Одиннадцать», сборники повестей и рассказов «Друзья», «Бедовая», «Новый человек», «Близко к сердцу» и др. Повести «В тылу», «Тарас Харитонов» и «Любовь последняя…» различны по сюжету, но все они объединяются одной темой — темой труда, одним героем — человеком труда. Писатель ведет своего героя от понимания мира к ответственности за мир Правдиво, с художественной достоверностью показывая воздействие труда на формирование характера, писатель убеждает, как это важно, когда человеческое взросление проходит в труде. Высокую оценку повестям этой книги дал известный советский писатель Ефим Пермитин.
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
«За годом год» — книга о Минске, городе с трагической и славной историей о послевоенных судьбах наших людей, поднявших город из руин.У каждого из героев романа свой характер, свое представление о главном, и идут они к нему, переживая падения и взлеты.Читая роман, мы восхищаемся героями или негодуем, соглашаем с ними или протестуем. Они заставляют нас думать о жизни, о её смысле и назначении.