— Фто? — Мышцы лица с одной стороны у меня толком не работали, и разговаривал я тогда невнятно.
— А, убогий. — Словно что-то поняв, парень положил мне руку на плечо. — Ты занял не своё место. Если быстро не свалишь, припрётся Дёрганый и побьёт.
Я смотрел на этого мальчика и ничего не понимал. Какой ещё Дерганый?
Видимо, тот имел какой-то опыт общения с инвалидами, и прочитал вопрос в моих глазах.
— Это мы его так называем, потому что у него щека дёргается, когда психует. — Легко пояснил он, потом огляделся. — Ты парень вроде ничего, хочешь, возьму в мою бригаду? Я Клещ, меня тут всякая собака знает.
Я только и мог заинтересованно на него смотреть, когда как парень спокойно продолжал.
— Только шмотки придётся сменить, зря ты самое лучшее надел. — Он деловито оглядел коляску, подёргал колёса. — Машинка хорошая. Я знаю, где её будем прятать, пока ты будешь сидеть на картонках. Просто так оставлять нельзя, тут же сопрут. — Он сплюнул на землю. — Но ты не бойся, мы своих не трогаем. А, дерьмо, появился-таки! — Парень скривился и снова сплюнул.
— Клёщ, это твой? — К нам подошёл низкий коротковолосый мужик в камуфляжной форме. — Чо в моём районе делаете?
— Да мы просто катаемся, я новенькому всё показываю. — Быстро заговорил парень. — Видишь, даже кассы с нами нет.
— Валите на свою зону. — Подошедший казался мне большим и страшным, но мой новый друг его совершено не боялся, чем заслужил моё безграничное доверие.
— Да идём уже. — Сплюнул мой защитник и покатил меня куда-то. — Как тебя зовут?
— Иан — С трудом проговорил я.
— Иоан? Еврей? — Удивился Клещ. Но когда я помотал головой, он отмахнулся. — Будешь Евреем.
Он укатил меня в тот район рынка, где смотрящим был его какой-то родственник. Отец меня разыскал часа через три, когда я совсем уже обжился среди малолетних беспризорников, карманников и попрошаек.
Впоследствии я как-то выторговал у родителей возможность приезжать на рынок по выходным, и моих предков это даже устраивало. Отец тоже кого-то там знал, с кем-то переговорил, после чего спокойно сплавлял своего ребёнка-инвалида на весь день. Хотя все местные знали, что я «чистенький», но никакой дискриминации не было. Наверное, из-за того, что я тоже участвовал в попрошайничестве, но все деньги делил между другими беспризорниками, или покупал им еду.
Клещ же надолго стал моим кумиром детства. Пацан был бывшим карманником, но став старше, дело это бросил. Он смог объединить под своим началом всех малолеток дальней части рынка, которая превращалась в блошиный на выходных. Его родственник занимался серьёзными вещами, типа скупки краденного, проституции и контрабанды оружия, а вот пацан отвечал за щипачей и попрошаек.
Тогда я и узнал, сколько на самом деле зарабатывают попрошайки, и какую часть они вынуждены отдавать «за крышу».
— Ты, Еврей, не возмущайся. — Когда я замыкал возмущённо, узнав, что самим попрошайкам оставляют в лучшем случае десятую часть, Клещ тут же начал свои объяснения. — Если не будет крыши, то все будут резать друг друга. Не надо нищему столько, он даже пропить это не сможет. А не потратит — у него захотят эти деньги отнять свои же. Избыток денег порождает жадность! — Выдал он явно чужой афоризм.
Потом Клещ пропал, когда его родственника-смотрящего убили, и я на рынке появляться перестал.
— Подъезжать не буду. — Эльза остановила машину примерно за квартал до рынка.
— Дойдём, не инвалиды же мы с тобой. — Усмехнулся я, выныривая из воспоминаний.
Рынок был небольшой, гораздо меньше того, в котором я ошивался в детстве. Да и ощущения от рынка были другими. Тут всё было ухоженное, упорядоченное. Палатки все с прилавками, крытые. Никаких картонок на земле и тому подобного.
Палатки мелочей меня сначала заинтересовали, но внимательно осмотрев их, почти ничего не купил. А потом мы дошли до зоны, где продавались игрушки, и я совсем сник. Ничего толкового мне не попалось.
— Чего-то конкретное ищешь? — Эльза ходила по рынку с глазами человека, попавшего на какое-то представление.
Она умилялась совершенно обыденным вещам, примеривала бижутерию, которую ей впаривали, как «обереги для привлечения мужчин», спрашивала, для чего служит та или иная вещь. Девушка тоже почти ничего не купила, но мне было понятно почему. Местные, не зная, что пытаются обмануть менталиста, вовсю врали, рекламируя свой товар.
— Даже не знаю. — Я действительно не знал, что именно ищу. — Хочется найти чего-то необычное, волшебное. Сам не знаю, чего.
Я же в мире, где есть магия, почему на рынке волшебного мира ничего волшебного нет?
— Ах, маладой человек верит в настоящее волшебство! — Вдруг завопил продавец пластмассовых солдатиков, возле лавки которого мы остановились. — Мой брат Махруд — самый настоящий волшебник! Держит лавку необычных вещей для самых придирчивых и недоверчивых клиентов.
Эльза хмыкнула, но я заинтересовался.
— Уважаемый, а как нам найти лавку твоего многоуважаемого брата? — Повернулся я к нему.
— Иван, он же обманывает, никакой лавки брата не существует. — Заулыбалась Эльза.
Я же решил, что если не найду что-то интересного, так хоть развлекусь. А то на развлечения моя жизнь что-то бедна в последнее время. Одни напряги.
