Детей надо затыкать ответным сарказмом, или насмешки только усугубятся, постепенно перерастая в прямые драки. Причём, не отвечающего словесно, всегда бьют толпой! Он не стыдит напавших, значит, можно. Потому я никогда не сносил побои молча, а презрительно и громко оскорблял всех тех, кто решил подраться с инвалидом.
Я же не девушка, которая может любой спор закончить неотразимым «ой, фсё!».
— Ты мне очень нравишься. — Попыталась показать, что отвечает честно, Людмила.
— Ты не ответила. — Заметил я, когда продолжения не последовало. Интересно, сознается ли, что всё это только ради тайны ритуала? — Зачем я тебе? Некрасивый, простой сын провинциального графа.
— Неправда, ты очень милый. — Она закинула руки мне за голову, и снова попыталась поцеловать, притянув мою голову к своей. — Почему ты мне не веришь? — Обиженно надула она губки, когда я силой удержал свою голову.
Она так и не ответила на мой вопрос, уведя разговор в сторону претензий. Меня так поймать очень сложно.
— Мы можем играть в слова целый час. — Она опустила локти, положив ладони мне на плечи, и отвернула голову в сторону, словно не хотела встречаться со мной взглядом. — Красивая девочка из высшей семьи никогда не будет с толстым мальчиком из торговцев. Вы же всё время улучшаете породу. Уже слышал, вам только воины подходят, торговцев вы никогда в свою семью не примете. Я тебе точно не подхожу.
Эту теорию мне выдал мой друг Андрей. Так как его информация редко была неправдивой, я решил, что уж в этом вопросе он знает, что говорит.
— Ты же можешь поступить в армию. — Тоскливо проговорила она, но в мои глаза так и не взглянула. — Станешь боярином.
— Армия — не институт. — Покачал я головой, посмеявшись в уме над словом «поступить». — Армия — это разлука на несколько лет.
Да и сомневаюсь я, что торговца могут сделать боярином просто за то, что он в армии побывал. Там нужно дослужить до определённого чина, а это занимает времени эдак… Да всю жизнь это займёт! Странно, что она это не понимает. Точнее, делает вид, что не понимает. Она же умная, а значит, все эти слова — как обещания политика, за которыми ничего нет.
Дать надежду, воспользоваться, и кинуть. Нет уж, в этой жизни меня на такое не подписывайте. Все женщины одинаковые, она явно не исключение.
— Я буду ждать. — Совсем уж смешное обещание дала девушка-аристократка. — Там можно встречаться, я знаю. Армейских даже в первый год отпускают на ночь, у меня уже было несколько… ой. — Она с испугом подняла на меня глаза. — Я не это хотела сказать.
— Вот-вот. — Улыбнулся я на такую оговорку. Никогда не был против «открытых для любви» девушек, да все наёмницы такие, и если бы она придерживалась этой линии поведения, был бы только рад. Но в то, что она в меня влюбилась — точно не верил. Слишком уж невероятно. — Сколько у тебя уже было таких увлечений хотя бы за последний год? Не надо мне говорить цифру, я просто для примера спросил. — Остановил её возможные оправдания.
— Но это же было несерьёзно! — Всё равно начала оправдываться она. — С тобой всё по-другому! Ты самый лучший. Хочешь, я скажу отцу, что выйду замуж только за тебя?
Ага. А потом её отец меня случайно убьёт. Точнее, не меня, а бедного сыночка графа, которого и без этого кто-то хочет убить.
Да и не верил я во все эти слова про «нравлюсь», после того, как она упомянула ритуал и плату за него своим телом. После таких слов, и втирать мне что-то про чувства? Неужели она считает меня глупее себя?
Хотя да, считает. Не зря ей нравится, когда у неё что-то спрашивают. Она гордится своим умом и памятью. И сейчас не может принять поражение от какого-то невзрачного толстяка.
— Мила, вы тут до какого часа сидеть собираетесь? — Что-то мне резко домой захотелось. Вообще непонятно, зачем я тут сижу, словно мне приказано.
— Обычно мы отсюда едем сразу в институт. — Проговорила она мне на ухо, задумавшись. Судя по отсутствию возмущения, она тоже хотела оставить тему. — У тебя есть другое предложение? — Она отпрянула и игриво наклонила голову. — Хотя бы на сегодняшнюю ночь. Всего одну!
Мне сказали только «поддержать знакомство», а дело идёт к тому, что мне придётся это самое знакомство «углубить». Я понял, что Мила готова на постель даже просто в качестве аванса. Как и все девушки, считает, что после такого я точно «буду должен».
А это уже было прямо запрещено. Эльза чётко сказала, что спать с другими в течение этого года нельзя. Вот и поступим согласно приказа сверху.
Ужу чувствую, что поддаюсь на её обаяние. Меня ещё ни разу в обеих жизнях так не добивались. Это и пугало и привлекало одновременно. Даже осознание того, что всё это точно обман, не помогало. Любой в глубине души хочет быть так обманутым. Всегда есть надежда, что либо это невероятная, но правда, либо ты успеешь соскочить, не сильно увязнув.
— У меня есть девушка. — Напомнил ей про Иргу. Разговаривать при громкой музыке было сложно. Приходилось каждый раз наклоняться к её уху, обдавай дыханием и, вдыхая её запах. А ещё это последствие воздержания! Мои руки с трудом удерживались от того, чтобы не сжать то, что держат в ладонях. Хорошо, что брюки достаточно тесные.
