DS: Bibliographomania, или Жизнь удалась! - [14]
«Аэлита-94» — последняя с Витей Бугровым… Приехали гости из 38 городов, но… всего человек 80. Редко откуда было больше 1–2 человек… да и не мудрено, большинство КЛФ приказало долго жить… Прежние лидеры нашего фэндома заняты добыванием средств к существованию… Было и торжественное заседание, вручение премий («Аэлиту» дали Прашкевичу, «Старт», стараниями московских клубов получил Щербак-Жуков), «Великое Кольцо» в этом году Лифанов не сделал… Были и семинары, и плодотворные…
А «Сидоркон» себя расхваливает… Естественно. Пытаются доказать, что они главные… единственные. Но для меня, похоже, все коны теперь стали недоступны — стенокардия мучает изрядно, и живу на одну пенсию. А на неё особо не пошикуешь и далеко не уедешь.
Валерий, хотя бы данные напиши по смолинской «Реанимации». И может быть в газете будет — кто он и что он — для моего справочника.
17: Валерий, здравствуй! Отвечаю с некоторой задержкой — июль гостил у брата в Казани, но погода не баловала. Да, с уходом Вити я просто осиротел — не с кем поделиться библиографическими находками (а ведь это он меня 30 лет назад приохотил к библиографии фантастики, обучил её азам, а со временем вообще переложил её на меня), какой-нибудь провинциальной книжечкой из глуши, или познакомиться с начинающим автором, поделиться планами, выслушать совет… 30 лет мы были рядом…
«Аэлита» конечно будет чахнуть, если от неё совсем не откажется «УС»… «Старт» получил Щербак-Жуков — за него горой стояли москвичи, краснодарцы, ярославцы и ещё кое-кто, занижавшие оценки конкурентам, тому же Перумову. Большинство же КЛФ даже не отвечает ныне на письма и отечественные новинки не читает. Да и где их взять. Я прилагаю массу усилий, чтобы их собрать, и Витя мне помогал, как мог. А теперь уж и не знаю, как буду их добывать для «Старта».
Сборник стилизаций под Лавкрафта стоит в плане «Лада», и не исключено, что выйдет… Огромное спасибо за справочку о Смолине! Я работаю над энциклопедическим словарём «Сочинители фантазий», в нём уже 30 000 персоналий (21 большущий рукописный том). Там авторы и SF, и фэнтези, и мистики, хорор, и сказок современных, и фант. юморесок и пр.
Валера! Хоть иногда пиши! Не забывай, а то ныне всё реже и реже приходят письма от друзей и знакомых… Или дорого, или забывать стали. Всего тебе доброго!
18: Здоровье моё получше, но пока неважное. Ходить трудно, даже не смог поехать в Казань на Зиланткон-94. Да честно, на пенсию ныне не больно покатаешься. Сейчас готовлю к изданию биобиблиографический справочник «Фантасты и сказочники. Россия, СССР, СНГ» — на 6000–10000 персоналий. Времени совсем не остаётся. Рассылаю анкеты и письма для уточнений, а параллельно готовлю «буквы» для набора. Я ведь более 30 лет собирал материал. Вас я включил в число лиц, собиравших материал, т. к. включаю ваши данные по Ивановской области.
«Икар» наш застрял на 5 номере — сделали макет, но пропало издательское свидетельство, надо восстанавливать, да и денег пока нет, спонсора не найдём никак… «Уральский следопыт» выходит, но как-то странно, на первый взгляд… Журнал-то сейчас убыточный… Трудности всякие бывают. Вместо Виталия Ивановича в отделе фантастики теперь Сергей Иванович Казанцев. В общем, поживём — увидим…
19: Дорогой Валерий Ильич! Я прямо таки потрясён объёмом выполненной вами работы за тот короткий срок, что у нас был. Я, правда, храбро взялся за словарь в 10 000 персоналий, вознамерившись его сделать за полгода… Первый том уже кончают набирать, но мне ещё исправлять, вносить дополнения, вычитывать. И ругаться с официальным редактором. Сейчас судорожно делаю том 2, около половины его уже написал. Если не возражаешь, те справочки, что ты написал и которых у меня не было, я пущу за твоей подписью.
Спасибо за книгу! Сейчас так трудно найти что-то, изданное в провинции. И ещё просьба — заполни анкету на себя — я её высылаю. Ты ведь у нас тоже автор отличной фантастической юморески «Интроглаз». … Отправил более 1000 анкет и продолжаю их рассылать — по 10–30 штук в неделю. Время меня поджимает! И так с утра до ночи пишу, пишу… второй том. «Фантасты и сказочники» должны выйти! Это ведь идея не моя, а гл. редактора издательства… Мы уж обсудили с ним идею — подготовить дополненное, расширенное до 40 000 персоналий издание. Тут мне, конечно, не потянуть, хочу взять в коллектив А. Мешавкина, Е. Харитонова, Н. Мухортова, Б. Миловидова, Е. Панаско, Г. Кузнецова и, конечно (!) вас! Это, действительно, должно стать прямо таки академическим всеохватным пособием по отечественной фантастике!
А вот здоровье моё всё ещё шалит. Мучает стенокардия и ещё куча болячек. Жить совсем стало невмоготу — пенсии нам с женой едва хватает до середины месяца… Книг не покупаю, приносит сын, он, слава богу, ещё что-то зарабатывает. Газеты и журналы гонораров уже не платят — всё на краю пропасти. «Ур. следопыт» отправил сотрудников в отпуск без сохранения содержания — лопнул банк, где у них были подписные деньги… Впервые не смогли провести «Аэлиту» — не нашлось денег, чтобы выкупить у камнереза призы… Всего-то надо было 8 млн. Клуб наш, правда, живёт. Но и то — епархия стремится отнять у ДК здание под дух. Семинарию, и тогда… куда денемся?
«Выход в свет книжного издания романа Роберта Ибатуллина „Роза и червь“ немного оживил надежды любителей/читателей прежде всего „НФ“, хотя вызвал маленький всплеск старого спора о дефинициях. В современных терминах это не совсем НФ, оказывается, а „космоопера“ с чертами „новой космооперы“…».
«…Столичный журнал «Огонек», «загоравшийся» трижды, выходит, вычитая перерывы в издании, почти сто двадцать лет, и за это время в редакторской политике (соответственно и в публикациях) не раз происходило нечто почти «фантастическое». Что о журнале говорить, в стране нашей за эти годы не раз происходили события революционные (в самом прямом смысле слова). Насколько те и другие связаны – вопрос любопытный, попытке исследования взаимосвязи посвящен этот текст…».
«„Habent sua fata libelli/Книги имеют свою судьбу“ – полстроки из стихотворного трактата римского грамматика Теренциана Мавра давно стали „крылатым“ и часто употребляемым выражением. А вот полностью строку знают меньше – „оценка читателя книгам судьбу назначает“, в смысле – потомки могут оценить книгу совсем иначе… Так бывает чаще – когда мнения современников и потомков расходятся. А на обширной „территории“ фантастической литературы большинство книг даже через год уже никто не помнит, кроме их авторов да коллекционеров.
Автор этой книги на гордое звание «фанткритик» даже и не думал претендовать. Просто не мог он не писать о прочитанных книгах (хороших и не очень), об авторах (любимых и незнакомых)… Написанное за последние годы вошло в эту книжку.Сборник рецензий, литературных портретов и пр. видного деятеля фэн-движения, библиографа и почитателя фантастики.
О малоизвестных страницах становления российской фантастики, взаимоотношениях с американской литературой, о первых российских/советских редакторах, специализировавшихся на популяризации фантастики, рассказывает данная публикация.Издание предназначено для читателей, интересующихся эпохой НЭПа, так неожиданно похожей на последнее десятилетие прошлого тысячелетия.
Автор текста - Порхомовский Виктор Яковлевич.доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник Института языкознания РАН,профессор ИСАА МГУ Настоящий очерк посвящается столетию со дня рождения выдающегося лингвиста и филолога профессора Энвера Ахмедовича Макаева (28 мая 1916, Москва — 30 марта 2004, Москва). Основу этого очерка составляют впечатления и воспоминания автора о регулярных беседах и дискуссиях с Энвером Ахмедовичем на протяжении более 30 лет. Эти беседы охватывали самые разные темы и проблемы гуманитарной культуры.
«Константин Михайлов в поддевке, с бесчисленным множеством складок кругом талии, мял в руках свой картуз, стоя у порога комнаты. – Так пойдемте, что ли?.. – предложил он. – С четверть часа уж, наверное, прошло, пока я назад ворочался… Лев Николаевич не долго обедает. Я накинул пальто, и мы вышли из хаты. Волнение невольно охватило меня, когда пошли мы, спускаясь с пригорка к пруду, чтобы, миновав его, снова подняться к усадьбе знаменитого писателя…».
Впервые в истории литературы женщина-поэт и прозаик посвятила книгу мужчине-поэту. Светлана Ермолаева писала ее с 1980 года, со дня кончины Владимира Высоцкого и по сей день, 37 лет ежегодной памяти не только по датам рождения и кончины, но в любой день или ночь. Больше половины жизни она посвятила любимому человеку, ее стихи — реквием скорбной памяти, высокой до небес. Ведь Он — Высоцкий, от слова Высоко, и сей час живет в ее сердце. Сны, где Владимир живой и любящий — нескончаемая поэма мистической любви.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.