Друзья - [17]

Черт, Ферни. Будь хоть ты человеком. Будь хоть ты нормальным, умоляю…

УМОЛЯЮ!!

Дернуть на себя дверь — войти в подъезд.

Лифт… Нет, не поеду лифтом…

(попытки оттянуть момент)

Пешком, чеканя шаг, считая каждую ступеньку — я близилась к окончательному приговору.

Вердикту…

Ферни…

…

— Здравствуйте. А Фернандо дома?

— Патти, привет. Девочка моя, а его нет… Как пошел с пяти вечера гулять — так и до сих пор.

Может, что-то передать?

(ага, передайте что… заходила, привет передавала, и да… еще, так, между делом, если не забудете, скажите, что я беременна, хорошо?)

— Да, нет. Спасибо.

Ничего не нужно.

… До свидания.

— Патти…

(спешно обернулась я)

— Да?

— У тебя что-то случилось?

— А? Нет. Нет… спасибо. Всё хорошо…

* * *

На лавочке, как всегда, целое "партийное заседание" всех бабушек двора…

Отойти на "безопасное" расстояние. Сесть на турниках — и ждать… ждать.

* * *

Уже и первая звездочка появилась на небе. А Ферни всё нет.

А, может, я его уже проглядела??

Да, нет. Не может быть. Нет.

…

Ну, наконец-то, спасибо Боженька… А то я думала, что эти старушенции до утра здесь будут сидеть, лясы точить…

Голова уже болит… Ужас, чего я только не узнала про жителей этого двора… Даже про Тоньку. С которой общались в детстве. Оказывается, она разошлась с мужем. Хм, а когда замуж-то хоть успела выйти???

* * *

Час ночи…

Что же… все равно некуда спешить. Мать-то… меня с дому выгнала.

Выгнала. Да, именно так — сказала, пока не поумнею, места в "этом доме тебе нет".

Вот так просто. Просто и понятливо. Самый "отличный" способ воспитывать.

Черт. Черт бы всё это попрал. И меня вместе с ним…

* * *

Три — двадцать. Уже и светлеть на улице стало, а Ферни всё нет…

Нет его…

Эй, стоп. Эта кукла Вуду, шатающееся из стороны в сторону, это и есть…?

Мама дорогая…

…

— Привет.

— Привет.

— Хорошо погулял?

— А что… нельзя???

(тяжело сглотнула я — да уж, все же не успела, не успела еще заскучать за нашими перепалками, не успела)

— Да нет. Чего…

— Зачем ты меня ждешь?

— Поговорить нужно.

— Ну, говори…

Я слушаю.

(черт, ну… не в таком же состоянии ему… рассказывать)

Ээээй. Стоп. Фу… ПАТТИ! ОЧНИСЬ!!!

… это чудовище — ЭТО… я хочу просить ЭТО, чтобы оно меня приняло назад, мы создали семью…

и ЭТО, ЭТО СУЩЕСТВО вместе со мной воспитывало ребенка????

Я что?? Рехнулась?? Или что???

— Ну, чего молчишь? Я долго стоять не буду… ждать. Домой хочу. Спать.

(шумный вздох — черт, нет, не скажу…)

— Ясно. У шизофренички… обострение.

Резкий (насколько это было возможным) разворот — и пошагал прочь от меня, в сторону подъезда.

— Стой!

(отчаяние само за меня всё решило)

Плевать на всё. Тонуть — тонуть, так вместе.

— Ну, что еще??

— Я беременна.

…

— И что?

(право, не ожидала — жесткий, острый удар в сердце)

— Как это… "и что?"

— Что ты от меня хочешь?

— Ну… я… не знаю…

— Вот и я не знаю. И потом…

… отчего мне быть уверенным, что это вообще… мой ребенок?

— ЧТО???

— Что-что? Разве не тебя недавно видели, шляющуюся по "Е. Д." в полном неадеквате, а затем — по ресторанам с какими-то… мальчиками.

— С одноклассниками…

— Да мне… (всё равно) кто это там был с тобой. Ясно?

— Ясно.

(тягучая пауза)

Молчу и я.

И это мне говорит он? Человек, который так меня хорошо знает…

Которому я всю себя отдала. Ему единственному…

Просто не вериться.

(тяжелый вдох, вдруг шаг навстречу)

— Ладно. Что ты от меня хочешь? Чтобы я дал тебе денег на аборт? Или что?

Бог мой.

Это было хуже, чем всё прежде сказанное.

Всё то был фарс, издевательства, месть за причинную раньше боль.

А теперь, теперь… мне просто — вырезали сердце.

Слезы, слезы тут же сорвались с глаз — а в голове запылал пожар, давясь собственным адом.

И всё? Всё??? Так просто??

— Нет, ничего не нужно.

(навзрыд прорычала, прокричала я)

Разворот — и тут же бросилась бежать, бежать прочь.

Со всех сил, со всей дури, со всей обиды…

— Патти! Патти, стой!

Не реагировала.

Нет, нет больше в моей жизни Ферни.

И НИКОГДА НЕ БЫЛО.

Бежала, бежала, пока ноги не подкосились, пока асфальт не впрыгнул из своей горизонтали — пока не рухнула в диком припадке, в истерике я на землю и не завыла от всего отчаяния. От невыносимой боли…

ЗА ЧТО??? ГОСПОДИ, ЗА ЧТО ТЫ МЕНЯ ЗАСЛАЛ В ЭТОТ МИР???

ПОЧЕМУ НЕ ОСТАВИЛ ГДЕ-ТО ТАМ, НА НЕБЕСАХ, РЯДОМ С СОБОЙ???

почему?

… почему?

Глава Двадцатая

Ненавижу, ненавижу ли я ребенка за то, что он ворвался в мою жизнь? За то, что всё испоганил, взворотил, сделал всё… еще хуже, чем было?

НЕНАВИЖУ.

Ненавижу, но не настолько, чтобы решиться его убить.

Для меня… для меня тот зародыш, та… то…

… это уже человек. И убить, так просто… так просто выпустить душеньку из его тела — я не могу.

Не могу. Не хочу.

Но выхода…. выхода другого не вижу…

…

Скрутиться калачиком на лавочке, скрутиться в бублик — как раньше, как в детстве… прогнать все мысли долой.

… попробовать свободно вздохнуть.

Трезво мыслить.

Трезво?

Циник, "взрослый", ответственный разум, человечек, живущий во мне, давно уже постановил вердикт.

Но смириться я не могу. Не могу…

Что теперь делать?

…

Не знаю, не помню уже толком, что именно толкнуло меня на этот шаг.

Наверно, надежда моего глупого (детского, добродушного) сознания… была слишком крепкой, чтобы вот так вот сдаться.

Если… если и он скажет, что они все правы. Правы… — значит, так тому и быть. Значит, вся та дребедень, лабуда, что люди вталкивают в голову друг другу — чепуха, слова.