Друзья и союзники Рима - [34]
- Ну, насчёт высокой колокольни ты таки преувеличиваешь...
- Ага, их ещё не построили.
- И не надо. Плюнуть я и с места могу.
- Вот о том и речь - плевать тебе.
- Именно. Нахрена они мне сдались, эти великие? Чтоб каждый чих с ними согласовывать? Обойдутся. Чтоб на равных с ними дела вести - я сам не того калибра, а прыгать им в глаза, лишь бы только заметили и кивка удостоили - так у меня есть хренова туча дел поважнее. Я не знаком лично ни с Ганнибалом, ни со Сципионом, ни с Катонном, ни с Антиохом. И что мне, бежать сломя голову знакомиться с ними со всеми, чтоб потом этими знакомствами хвастаться? Так у них таких с позволения сказать знакомых тысячи, и лезть из кожи вон, чтобы стать одним из них - не понимаю. Видимо, умом зело скорбен.
Потом поспела рыба - жареная и варёная. Тесть ведь не просто купаться и загорать с нами выбрался - такого времяпрепровождения как самостоятельной цели в античном мире не понимают. Поэтому Арунтий выехал с нами на рыбалку, с которой и начал запланированный отдых. И пока не закончили рыбачить, никого в воду не пустил, чтоб рыбу не распугали. Его рабы, оказывается, ещё накануне место прикормили, а теперь вот пришло время пользоваться результатами. Кто-нибудь хорошо представляет себе простого карфагенского олигарха с удочкой? И не советую - пальцем в небо попадёте. Нет, сама-то удочка античному Средиземноморью прекрасно известна, и мальчишкой-то он наверняка много раз удил всевозможную рыбью мелюзгу. Но то - мальчишкой, а сейчас он - большой уважаемый человек, и добыча должна быть достойной его - если не кит и не акула, то хотя бы уж тунец. И не малёк, естественно, а нормального размера - для тунца нормального, при котором удочка уже не котируется. Только трезубец! Посейдон греческий, он же - Нептун римский, отчего с трезубцем изображается? Оттого, что это и есть орудие рыбной ловли - гарпун по сути дела или острога. Вот и Арунтий превратил рыбалку в своего рода загонную охоту - рабы-загонщики длинной сетью выход из бухточки перекрыли, да к берегу ту сеть потащили, сгоняя туда же и всю рыбу, а мы, значится, подходящую добычу высматривали, да трезубцами её гарпунили. И пока тесть рыбалкой не пресытился, пока загонщики сеть не убрали и оставшуюся рыбу обратно не выпустили - хрен кто в бухточке купался.
- Теперь можете говорить о политике все, - милостиво разрешил босс, - У вас ведь принято за едой её обсуждать?
- Ага, на кухне, - подтвердил я, - Мы все - кухонные политики.
Вино закусывали, конечно, не только рыбой. Колбасы в Северной Африке как-то не в ходу, и о том, что самая лучшая рыба - это колбаса, местным пришлось бы разжёвывать долго. Но сам принцип прекрасно понятен и хроноаборигенам, так что помимо рыбы был и сыр, и мясо - на все вкусы, как говорится.
- Сципион, конечно, не мог сказать нам всего, но я примерно представляю, как было дело, - рассказывал тесть, - Масинисса ведь именно на его сторону переходил и именно его союзником становился, и троном своим он обязан в первую очередь ему, а потом уж сенату и народу Рима. По всем канонам он - его клиент, и отказать патрону в личной просьбе он не мог. Сципион не мог помочь нам открыто, но в личном разговоре он, скорее всего, взял с Масиниссы слово, что тот удовлетворится захваченным и не будет претендовать на большее.
- Пока жив патрон, которому дано слово, - уточнила Юлька.
- Да, скорее всего, именно так они и договорились. Масинисса ещё не стар и может позволить себе подождать.
- Тем более, что не воевать ни с кем другим он Сципиону не обещал, - добавил я, - С теми же гарамантами, например.
- Может быть, - задумчиво проговорил Арунтий, - Пока у него было одно только ополчение, они были ему не по зубам. Но теперь, с настоящим хорошо обученным войском и слонами...
- А оно у него разве хорошо обучено? - усомнился Володя.
- Похуже римских легионов, но достаточно, чтобы справиться с беспорядочной толпой дикарей. Когда-то гараманты были сильны, но за тысячелетие жизни среди дикарей они одичали и сами. У них есть неплохие лучники на колесницах и хорошая конница, но её не так уж много, а их пехота давно уже не воюет строем и вряд ли сможет противостоять нумидийской коннице и слонам. Кое-чему их там, конечно, подучат наши италийцы, которых мы послали к ним, чтобы не выдавать Риму, но много ли толку было от пехоты Сифакса, обученной римскими центурионами? Я бы не рассчитывал на то, что гараманты разобьют Масиниссу. Пусть хотя бы не дадут ему себя завоевать - уже будет неплохо.
- А хороши ли у них шансы отбиться? - поинтересовался Васькин.
- Если будут партизанить на коммуникациях, а не геройствовать в больших сражениях, то отобьются, - рассудил Володя.
- Да, коммуникации у нумидийцев окажутся растянутыми, - согласился я, - Если пехота забаррикадируется в оазисах, а конница с колесницами устроят противнику партизанщину - вполне может сработать.
- А слоны? У гарамантов ведь их, кажется, нет?
- Там, где они будут, они, конечно, рассеют и конницу, и колесницы, но у Масиниссы их не так уж и много. Марку Гельвию в Дальнюю Испанию давал, и мы видели, чем это кончилось. Фламинину в Македонию тоже давал десяток. Для войны с Антиохом у него, кажется, ещё два десятка вытребуют, а новых ведь не просто ловить, их же ещё и дрессировать надо. Будет у него, скорее всего, пара-тройка десятков, вряд ли больше.
