Друзья - [105]

Миклош про себя усмехнулся. Оказывается, они до сих пор не могут забыть про свои земли, поместья. Он увидел, что Анико поднялась со стула.

— Ну, я пойду, дядя Пали, — сказала она и, показав на мешок, добавила: — А вы это сожгите поскорей.

— Иди с богом, дочка, — промолвил старик и тоже встал. — Не беспокойся, все будет в порядке. — Он положил руку на плечо Анико. — А Зале не верь. Если он что-то и сделал для тебя, то вовсе не из человеколюбия. Наверняка у него была задняя мысль. Смотри, как бы тебе не пришлось заплатить по тому счету с процентами.

Девушка помедлила несколько мгновений, будто собираясь что-то ответить, но так ничего и не сказала и, тихо попрощавшись, вышла из кочегарки. Зоннтаг тоже вышел за дверь, вдохнул полной грудью свежего ночного воздуха, взглянул на ночное небо, отрыгнул и, волоча ноги, пошел обратно. Запер за собой дверь, повернулся и оцепенел. Как раз в это время Зала поставил мешок на стол и рассматривал содержимое. Зоннтаг принялся лихорадочно размышлять, что же теперь делать. Это полный провал. Ему на ум внезапно пришли тюремные воспоминания, рассказы и наставления многократно судимых шулеров, аферистов всех мастей, грабителей, взломщиков, военных преступников. Сознаваться можно только под давлением неопровержимых фактов. Здесь они вдвоем — он и Зала. Между ними — мешок. Свидетелей нет. Мешок был на полу. Его принесла Анико. Но мог принести и Зала. Ну конечно же, он и принес. Иначе как бы мешок оказался на столе? Ведь раньше его тут не было. Вот так. А теперь главное — спокойствие.

— Добрый вечер, — невозмутимо произнес он.

— Добрый вечер, — ответил Миклош, продолжая свои раскопки. — Вы знаете, что в этом мешке?

Старик мотнул головой в сторону стола:

— В этом?

— Да.

— Откуда же мне знать? Я его впервые вижу. Не понимаю, зачем вы его сюда принесли, — обронил старик как можно более равнодушным тоном и, отвернувшись от Залы, сосредоточил внимание на манометрах.

Миклоша поразила ложь старого человека. Он мог ожидать что угодно, но только уж не такого бесстыдства. Неужели Зоннтаг превратился в заурядного мошенника? Тот самый Зоннтаг, гусарский офицер запаса, который в свое время с таким апломбом вразумлял его, что на свете нет ничего отвратительнее лжи.

— Господин Зоннтаг!

Старик повернулся, глядя на Миклоша из-под полуопущенных век.

— Слушаю вас, господин инженер.

Миклош завязал мешок.

— Как понимать ваши слова о том, что вы впервые видите этот мешок?

— А вот так, господин инженер. Когда я выходил из кочегарки, этого мешка тут не было. И вас тоже не было. А вернувшись, я увидел, как вы ставите этот мешок на стол. Зачем вы его сюда принесли?

Миклош почувствовал, что ситуация меняется. Старик явно решил перейти в контратаку.

— Этот мешок принесла Анико Хайду.

— Анико? — Зоннтаг удивленно поднял брови. — Вы знаете, когда я видел ее в последний раз? Около семи часов. Дома. С чего вы взяли, что она была здесь?

— Видел своими глазами. И слышал, о чем вы тут разговаривали.

Миклош уже понимал, в какое глупое положение он попал. Конечно, следовало выйти из укрытия, пока Анико была еще здесь.

— Уж не хотите ли вы сказать, господин инженер, что специально проникли сюда через заднюю дверь, чтобы шпионить за мной? Как-то трудно представить себе бывшего партийного секретаря в такой роли. Весьма странная ситуация. И вообще, господин инженер, чего вы от меня хотите? — Он с невозмутимым видом сел на стул, но это видимое спокойствие давалось ему большим напряжением воли. Пришлось крепко сцепить пальцы, которые начали предательски дрожать.

— Ну, хорошо, — произнес Зала. — Не хотите говорить правду — дело ваше. Но я этого так не оставлю. Не надейтесь, ваше превосходительство. Все равно рано или поздно отвечать вам придется.

Зоннтаг поднялся, устремив на Миклоша печальный взгляд.

— Не надо иронизировать, молодой человек. Пути господни неисповедимы. Кто знает, где вы сами окажетесь, когда вам будет семьдесят лет? А ведь вы сейчас большой человек.

— Меня не интересует ваше мнение, — ответил Зала и, взяв мешок под мышку, вышел из кочегарки.

Да, похоже, он потерпел поражение, несмотря на все свои козыри. А ведь удалось узнать столько важных фактов, и под мышкой у него — важная улика, только никто не поверит, что этот мешок с мотками пряжи он изъял у злоумышленников. Совершенно ясно, что Анико будет все отрицать. Ирен Ауэрбах или какому-то другому руководителю этой разветвленной мафии хорошо удалось вымуштровать членов своей шайки. Так что же делать? Смириться с поражением?

Он прошел в свой кабинет. Там в углу валялся другой мешок, который принес Болдижар, — с отходами, найденными в трубах. Он запер оба мешка в шкаф, сел и задумался. Ну и ситуация! И надо же было ему влезть в это дело! Опять он рискует оказаться козлом отпущения. Фабрике должны присвоить звание передового предприятия. Об этом все говорят, об этом пишет уездная газета. Рабочие чуть ли не молятся на Имре Давида. Ведь не секрет, что именно благодаря Имре предприятие стало наконец рентабельным. В этом году фабрика даст солидную прибыль, впервые в своей истории станет одним из лучших предприятий области, всех работников ждут приличные премии. И на этом фоне Миклош Зала, как ябедник в школе, поднимет руку и скажет: «Простите, господин учитель, но здесь что-то не так. Я глубоко убежден, что плановые показатели — сплошная липа и рабочие получают деньги за работу, которую они не выполнили. А ведь речь идет не о паре форинтов, а о сотнях тысяч, если не о миллионах». Ну и что? Опять он окажется хуже всех. Этакий въедливый тип, который так и ищет, к чему бы придраться. А ведь и у него есть семья, и надо думать о будущем. Но каждый раз он ввязывается в какую-то историю. Уже давно занимал бы директорскую должность, если бы не выступил на том злополучном собрании против Каплара. И чего он добился своим выступлением? Каплар так и остался депутатом парламента, а Миклош еще годами мучился в сырой квартире с больным ребенком. Это сильно повлияло на Терезу, надломило ее. Теперь рядом с ним усталая, обманувшаяся в своих ожиданиях женщина. Ему так и слышится ее раздраженный голос: «Да, конечно, ты умный, способный, у тебя диплом с отличием. А что толку? У другого и сотой доли таких способностей нет, а он умудряется делать карьеру. Ты же просто хронический неудачник…»