Другой Урал - [77]
Осторожно утопив тарелку с кружкой в смрадной ванне (только бы не коснуться отвратительной серой жижи, но все равно тыльную сторону кисти обжигает капля), я выхожу на теплое каменное крыльцо, с наслаждением смывая луговыми запахами аллеи жирный бряк посуды, покрывший кухонным салом несколько моих драгоценных секунд. Усердно тру оскверненную грязным хлорамином кожу о колонну террасы, рассеянно присматриваясь к жукам-«пожарникам»; один безрассудно сворачивает к дверям столовой, под бесчисленные сандалии, кеды и тапочки, и я успеваю пережить его гибель дважды — морщась от воображаемого хруста и сравнивая получившееся пятнышко с кеглей до того, как смелого жучьего Ливии гстона скрывает лес исцарапанных, загорелых и не очень, с пятнами зеленки и йода стремительных ног; и после, пересекая толпу вместе с Птицей, без удивления опускаю ногу рядом со в точности предугаданной кеглей. Мне приходит в голову, что слово «жук» имеет в числе своих звукоподражательных предков не только басовитый звук полета, но и сочный хрюк под пяткой, когда наступишь на него не в лесу, где мягкий мох и пружинящий хвойный ковер, а на прокаленной глине тропинки — и никаких, заметьте, натружжженных рук, что бы там ни заклинал проходимец Марр. Жжжж-ж-ж-ж-ж, — приземляется, — ж-ж-ж… сложжжжжены крылья, сел; беззвучно оглядывается, поднимает суставчатую ногу для первого шага, не замечая нависшей подошвы, — хрррюк! Жжж-хрюк. Жжук. Жук.
После завтрака по Распорядку прослушивание записи сообщения про космонавтов. Мы с Птицей, чувствуя себя едва ли не Штирлицами — каждый предмет норовит коварно выманить наши отпечатки и доказать, что мы не были, не были на Построении Отряда! — огибаем фасад столовой и замираем в высокой траве, сливающейся с недавно отцветшей сиренью. Изумительно хищное чувство — наблюдать из засады, оставаясь невидимым для… тут напрашивается жертва; за кем еще можно Следить Из Кустов?
Однако на битом кирпиче дорожки нашу добычу строит куда более крупный хищник — воспиталка Галиндмит-на, и мы почтительно уступаем. Галиндмитна начинает тыкать пальцем и жевать губами, но прибой голов вокруг нее уже потерял начальный центростремительный импульс и с броуновской неизбежностью пытается равномерно распределиться по земному шару; это, конечно, не беда — однако головы не придерживаются ньютоновых орбит и то и дело меняют направление и скорость, сталкиваются, образуют и разрушают комплексы, меняются местами, плачут, дерутся и постоянно дергают за оба рукава, требуя правосудия, информации или даже делясь сведениями философского характера. Концентрация энтропии превышает вычислительную способность мозга воспиталки. Взмах рукой, куда им деться: «Пошли!»
Опилки выстраиваются по силовым линиям, не прекращая хаотических перемещений, — пошли! Пошли! Сильна, сильнее всего в человеке, древнее голода и страха эта древняя конвульсия: «Пошли!», со времен великих оледенений следовать этому импульсу означает избежать Приближающегося, сохранить свои маленькие теплые жизни и передать их дальше, следующим, навеки запечатлев в слизистой генной икре: «Пошли!» — и страшно представить себе горькую участь оставшихся…
Как непереносимо приятно — видеть удаляющуюся стаю, оставаясь на месте добровольным безумцем, беззвучно смеющимся в свежеприобретенном одиночестве, Следящим Из Кустов. Стая уходит, тянется, кто-то отстает и сусликом всматривается назад — тщетно, отринутое стаей перестает существовать… и переходит в единоличную собственность одиночек, учреждающих на девственной тверди собственные ленивые и легкие королевства, пронизанные тишиной и золотым вечерним солнцем. Здесь камни больше не боятся переползать, когда за ними не смотришь, а белки и птицы снова разговаривают, и видно, как сверкающее текучее время тащит из жирной земли упирающуюся и тонко пищащую траву.
— Че, не пойдем? — с деланным испугом спрашивает Птица, тут же легко и бесконечно точно передавая секундной гримаской выкаченные в восторженно-грозном усердии глаза старшей вожатой. — Или пойдем?
— Да, — я вытягиваю губы верноподданной трубочкой, сюсюкая под отличника и образцового пионера с плакатов. — Да, давай побежим и догоним, и скажем: «Мы такие гады, что хотели совсем пропустить! Ы-ы-ы-ы!»
— Ы-ы-ы-ы-ы! — радостно ревет Птица в искрящемся раскаянии; верхняя половина лица нахмурена и плачет, она виновата и молит о пощаде, нижняя не удерживает момента и весело скалится: — Ы-ы-ы-ы!
Мы оба в точности видим, что сейчас представляет себе другой — да что там, мы видим вместе, и одна и та же картинка одновременно наполняет нас — и мы оба, нисколько не мешая друг другу, управляем этим микротеатром, посмешнее вздымая руку грозящей пальцем старшей вожатой, вытягивая до гротеска осуждающую мину Галиндмитны, посочнее наливая багрянцем щеки начлага товарища Лузина. Даже унылый запах Общей Линейки (до чего ж тупое слово — «линейка», не замечали?) на мгновение вспыхивает в носоглотке; линеечный песок пахнет иначе, не так, как пляжный или любой другой, — от его запаха хочется не строить, а закрыть глаза и качаться на каблуках… До чего, оказывается, это просто — не участвовать! Ни за что больше не буду!
Бесчеловечный роман широкоизвестного сетевого автора рассказывает о торжестве западной демократии на Урале.Рыба сгнила с головы. Засевшие в Кремле агенты влияния других стран сделали свое черное дело под прикрытием гуманистических либеральных лозунгов. Коррумпированные политики продали Россию, разрешив ввод натовских войск для контроля за ядерными объектами и «обветшалыми» пусковыми установками.Так пришел знаменитый Полный Песец. Холод, тьма. Голодные одичавшие жители некогда развитого промышленного города истребляют друг друга за пригоршню патронов или пластиковую бутылку крупы.
Третий год демократии иракского образца на российской земле. Государства РФ больше нет, слово «Россия» запрещено цензурой, есть NCA — Северная Центральная Азия, политкорректное название оккупированной территории. В некогда секретном оборонном городке хозяйничают американцы и их слуги самых разных национальностей. Стратегические атомные объекты взорваны, а развалины заминированы. Местных жителей расстреливают, как одичавших собак, сотрудники частных охранных фирм. Хаос глобальной социальной катастрофы закончился, наступила эра Нового Порядка.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пришла в голову блажь — изродить фэнтези. Слюнявое, восторженное, эльфики-гномики, прынцессы с дракончиками. Набилось вот что. Честно говорю, не знаю — добью, нет ли. Пока идет вроде.
2017 год пройдет у нас под знаменем Огненного Петуха – птицы неординарной, дурной и безбашенной. Поэтому и время это обещает быть богатым на события и крутые жизненные повороты. И не думайте, что прожить этот год вы сможете в спокойствии и умиротворении, не предпринимая никаких усилий – ничего у вас не получится! Берите быка за рога (или Петуха за хвост) – и начинайте трудиться над собой!Работая по календарю Мирзакарима Норбекова, вы сможете поправить здоровье, проявить творческие способности, раскрыть себя как личность и может быть даже найти дело по душе! Про «стать богатым духовно и не только» мы даже говорить не будем – это очевидно.
Придя на занятия Тантры по совету друга, Артур и не подозревал, что запускает цепь событий, которые в корне перевернут его жизнь. Встреча с девушкой мечты, внезапные прозрения, могущественные враги и древние Силы, выходящие за рамки физического мира. Смогут ли Артур и Алиса отстоять свое счастье?Книга написана на основе реального опыта нескольких независимых тренеров и содержит древние знания и практики, которые будут полезны каждому.
Эта книга поможет вам лучше понять себя и узнать, как распорядиться своими достоинствами и компенсировать недостатки.Узнайте свою сущность, характер друзей и родных, а также кто из знаменитых людей родился в тот же день, что и вы.Вам не придется тратить время на решение математических задач, все расчеты уже произведены!
Каждая древняя цивилизация стремилась создать стройную и понятную систему знаний, объясняющую законы, по которым существует окружающий мир. В Древнем Китае такую роль играла «И-Цзин» – «Книга перемен», оказавшая значительное влияние на развитие философии, математики, теории живописи и музыки и других областей культуры.Хроники свидетельствуют, что первый, фундаментальный слой текста «И-Цзин» существовал в законченном виде и был достаточно широко распространен уже в VIII–VII веках до н. э. С самого момента возникновения «Книгу перемен» использовали для прорицания будущего.
В 1564 г. турки одержали верх над польским военачальником Вишневецким. Они вырвали из его груди сердце и съели его. В XVI веке во многих европейских странах палачи получали право распоряжаться не только кровью, но частями тела своих жертв и употреблять их по своему усмотрению. Даже в XIX веке китайский палач вполне мог съесть сердце или мозги своей жертвы. Каковы же причины каннибализма, почему он, как правило, связан с религиозными человеческими жертвоприношениями? Какова суть этого тщательно разработанного ритуала, бытовавшего во многих странах мира, – от обеих Америк, Африки и Индии до Индонезии, Малайзии, Полинезии, Новой Гвинеи, Австралии и островов Океании? Почему в наши дни даже в цивилизованных странах отмечаются отдельные случаи каннибализма? Ответы на эти и многие другие вопросы, которые до сих пор считались необъяснимой тайной, вы найдете в этой увлекательной книге.
Эта короткая книжка представляет собой введение в два больших по размеру и более обстоятельных выражения недвойственности, «От Я-Есть к Я-Есть, с любовью» и «Жизнь после смерти». Она также даст вам полезный и удобный обзор основных указателей, изложенных в этих двух текстах.Эти книги я предлагаю в качестве дара безвременного бытия вечного мира и безмятежности, который является истинной природой проявленной вселенной и «личностью», которая ищет «мира превосходящего всякое понимание».Они для тех ищущих безмятежности, которым нужны подлинные указатели на то, что реально, а что нет.
He сидится «черному археологу» Бетси МакДугал в родовом имении. Как же, ведь опять дует попутный Ветер Странствий, манящий в дальние экзотические страны. Таинственный мир ацтеков с их кровавыми обрядами, сохранившийся в глубинах мексиканских гор. Колумбийское озеро Гуатавита, где по преданию спрятаны сокровища Эльдорадо. Пещерный храм в одной из провинций Китая. И поиски мощных артефактов, оберегаемых не менее сильными Хранителями.Только отчаянным сорвиголовам по плечу состязание на равных с древними таинственными Силами, ревностно стерегущими тайны истории.
Не в радость была Кудеславу жизнь в глуши, бередила ему сердце мечта о дальних странах. Шесть лет проскитался он по чужим краям с отрядом воинов-урманов, славы не снискал, богатства не обрел, но зато обучился ратному делу.Вернулся в родной дом, а там уж забыть его успели. И хотя он теперь всегда первый среди родовичей — и в бою, и на охоте — не считают его больше за своего. Вот если только беда в ворота постучится, тогда и позовут Кудеслава — выручай, Урман…
Продолжение романа «Витязь». X век. Герой Великой Отечественной, летник-истребитель Александр Савинов, а ныне вождь русов Олекса снова творит историю. Сражения на суше и на море, дальние походы; любовь и слава, храбрость и мужская дружба… Савинов побеждает в этой войне, но та, первая война для него еще не закончилась… Судьба ставит его перед выбором.
Май 1942 года. Самолет командира эскадрильи, летчика-истребителя, героя Советского Союза капитана Александра Савинова сбивают в воздушном бою над Баренцевым морем.X век. Дружина русского князя Ольбарда на лодьях вышла в боевой поход в Полуночное море. Темное хмурое небо, ледяные волны. Вдруг… сквозь расступившиеся тучи хлынул поток солнечного света. На воду, как мост, легла радуга. И человеческая фигура, сияющая в лучах солнца, скользнула над волной и упала в воду рядом с лодьей.Так Савинов попадает в мир наших предков и становится для них «человеком с неба», вернувшимся из Вальхаллы.Трудное и прекрасное время.